Огни юга

1573 г. от заселения Мунгарда, Таверна Морей, Гундигард

Утром «Музыка ветра» вошла в защищённую горами бухту. Порт Таверны Морей хоть и был огромным, но выглядел довольно хаотичным. В одном месте причалы были заполнены кораблями так, что суда едва не касались друг друга бортами. А некоторые, наоборот, пустовали, напоминая проплешины или проклятые места.

Виртуозно лавируя между стоявшими на якорях судами, «Музыка» пристала к причалу, на котором махал зелёными флагами распорядитель.

Пассажиры уже собрали свои вещи и ждали высадки у фальшборта. После вчерашнего с Олафом они не разговаривали, но Герда чувствовала, как всем неловко и тоскливо. Столько накипело на душе, но сознаваться никто не хотел. Скрывали всё друг от друга, даже взгляды прятали. Хотелось уже схватить обоих за шиворот и встряхнуть. Но вставать между двух огней очень страшно.

После недолгих объяснений с одетым в заношенную зелёную ливрею распорядителем матросы спустили трап. Попрощавшись с капитаном и командой, пассажиры сошли на деревянный настил и двинулись в сторону высившегося на холмах города. Гилли Ду трусил следом, счастливый снова оказаться на суше. Прохожие оборачивались на него с удивлением, но быстро забывали, занятые повседневными делами.

Сложенные из грубого камня дома так же, как и суда, то собирались большими кварталами с узкими кривыми улочками, то разбегались, оставляя пустыри с кучами мусора и канавами. Среди покрытых камышом крыш изредка красовалась черепица, будто разбогатевшая после удачного замужества девица перед подругами-бесприданницами.

Они добрались до широкой и суетливой рыночной площади.

– Вот и всё, – первым заговорил Олаф. – Командорство ордена должно быть за тем поворотом. Точно не хотите со мной?

– Точно, – ответил Николас. – Удачи тебе. Надеюсь, твоё опрометчивое решение не закончится большим несчастьем.

– То же могу сказать и о вас, – парировал Олаф. – Завтра встретимся на этом же месте в это же время.

Они дружно посмотрели на солнце, пытаясь запомнить его расположение на небе.

– Мы будем ждать, – ответила Герда.

– Если не придёте, я переверну весь этот демонов городишко, пока не отыщу вас! – пламенно заверил их Олаф.

– Мы будем здесь, – Николас протянул ему ладонь.

Тот крепко обнял его.

– Ты прости, что я такой. И иначе не могу.

– И ты прости, – эхом отозвался Николас.

Они разошлись в разные стороны. Гилли Ду скулил и лаял, бегая от Олафа к Николасу. Он всем видом показывал, что его любимчики не должны разделяться и заставлять его выбирать, но в конце концов последовал за Николасом, которого знал дольше и за которым оставался численный перевес.

Они прошлись по рынку, где с плохо сколоченных прилавков продавали зелень, овощи, мясо, муку и фрукты, рыбу и дары моря, орехи и сладости. В ящиках галдели цыплята, мекали на привязях козы. Более богатые купцы предлагали специи, благовония, украшения и ткани.

Почти как в Тегарпони, только больше всего непривычного: еды, запахов, сувениров. Лица чужие – темнокожих дикарей, смуглых моряков и даже плосколицых выходцев из Поднебесной. Многие скрывали внешность глубокими капюшонами и платками. Может, это разыскиваемые преступники? Хотя обыватели воспринимали их спокойно.

Николас крепко держал Герду за руку, чтобы защитить при малейшей опасности, но никто на них не бросался, если не считать усердствовавших торговцев. Они купили несколько пирожков на обед и два неприметных тёмно-синих платка. Деньги принимали любые, а монеты имперской чеканки ценили в особенности.

Впрочем, если они собирались здесь обосноваться, то транжирить полученное за службу у Олафа золото не стоило. Кто знает, когда подвернётся новый заработок?

Они нырнули в тёмный переулок и натянули на лица платки.

– Что будем делать? – поинтересовалась Герда.

– Отыщем голубиную станцию. Если здесь есть командорство Лучезарных, то и лазутчики Компании быть обязаны.

– Зачем?! – ужаснулась она. – Ты не думаешь, что это нечестно? Олаф, значит, трус и предатель, потому что пошёл попрощаться с теми, в чьих преступлениях до конца не уверен. А ты бежишь к тем, о чьих злодействах знаешь доподлинно.

– Не сравнивай. Я просто напишу письмо Ноэлю, узнаю новости и спрошу, где можно переночевать. Там не будут ни выпытывать наши имена, ни вглядываться в лица, ни чего-то требовать. Мой побратим умирает от беспокойства без вестей обо мне. Если мне предложат выбирать из вас троих, то я предпочту не выбирать вовсе.

– Ладно. В отличие от тебя у меня выбора нет, – Герда угрюмо ссутулила плечи и отвернулась.

– Эй-эй, только не плачь, – Николас притянул её к себе. – Это ненадолго, обещаю. Я буду защищать тебя от Компании так же яростно, как от Лучезарных.

– Я не из-за этого. Просто вспомнила, что в Дюарле остались все мои друзья. Ждан, Дугава, Майли, Вожык, Эглаборг и Финист. Они тоже служат Компании. Как думаешь, не станут ли они презирать меня, когда узнают о моём родстве? Мой дед убил отца Финиста и свёл с ума отца Майли. А скольких ещё Сумеречников он обрёк на смерть!

– Финист знал о твоём даре с самого начала. Да и об остальном наверняка догадывался. А остальные… они запомнили тебя, как доброго, честного и самоотверженного человека. Какая им разница, что натворил твой дед? Если я что и понял за свою жизнь, так это то, что мы не обязаны расплачиваться за грехи наших предков.

Герда уткнулась носом в его грудь.

– Думаешь, мы когда-нибудь встретимся со старыми друзьями?

– Может, в следующей жизни, где не будет войны и разлуки.

Он принялся убаюкивать её, как ребёнка, пока слёзы горечи и страха не высохли с её глаз.

Они вернулись на рыночную площадь. Николас незаметно вынул из кошелька деревянную монету с вырезанной на ней паутиной. Перекатил её между пальцами и спрятал. Кто-то едва заметно коснулся его плеча. Николас ухватил Герду за запястье и потянул за собой.

Они долго петляли по кривым улицам и подворотням, пока не вышли к дальней от берега окраине. Там стоял сложенный из неприметного серого камня дом. На его крыше притаилась маленькая голубятня. Человек в ветхом плаще отпер дверь и пригласил их внутрь. Его лицо тоже скрывал платок, на виду оставались только горящие тёмно-карие глаза.

Гилли Ду предпочёл следить за улицей, а остальные вошли внутрь.

– Кто вы? – спросил незнакомец, прежде чем пропустить их в единственную комнату.

Постель от неё отделялась лишь тростниковой перегородкой.

– Мы тени без лиц и имён, – отозвался Николас секретной фразой.

– Зачем явились в мой дом?

– Нас ветер пригнал пошептаться о том, что знает берёза, осина и клён.

Смотритель достал из очага горшок с маисовой кашей и накрыл на стол.

– Приезжие?

– Только с корабля. Я офицер Компании, обучаю новобранца, – Николас кивком указал на Герду.

– Какая беда занесла вас на самый край света?

– Всё та же – от Лучезарных спасались. Не думали, что они добрались даже сюда.

– Ушлые ребята. Подмяли под себя уже всю торговлю. Теперь пиратами и контрабандистами занялись, – посетовал смотритель и усадил гостей на лавку рядом с собой.

– Печально. Что слышно из Дюарля? Давненько мы никого из своих не встречали, – осторожно интересовался Николас.

– После восстания на Авалоре Голубые Капюшоны зачистили север острова и даже до вольных городов Лапии добрались. В Норикию хлынули новые волны беженцев. Наших мало, куда больше неодарённых, которые отказываются принимать веру в Пресветлого. 

– Можно отправить в письмо в штаб? – вспомнил о деле Николас

– Хорошо. Только пошлина у нас немаленькая. Голуби передают послания от корабля к кораблю. Это рискованно и накладно, но иного способа нет.

– Я думала, голуби летают только в знакомые места, – удивилась Герда.

Смотритель не ожидал, что учеником окажется девушка, но быстро нашёлся.

– Обычные – только домой. Но звероусты учат птиц отыскивать в море корабли и подлетать по сигналу.