Секс-исповедь гимнастки

Он переходит ко второй ноге и проминает ту же мышцу — прямо около трусиков. Иногда он даже касается их рукой.

Я понимаю, что невзначай.

Марк — взрослый мужчина, а я еще совсем девочка. Вряд ли ему будут интересны такие как я.

Да и потом — Марк на меня даже не смотрит! Он делает свою работу — и все.

***

Лежу, пытаюсь справиться с мышечной болью.

Закрываю глаза и вздрагиваю как от молнии: его рука довольно сильно задевает мою киску.

Я так понимаю, тыльной стороной. Острой косточкой — раз — и попала на самое нежное место.

На бугорок, который я трогаю ночью перед сном...

***

Вообще я не разрешаю себе мастурбировать. Я знаю, что это плохо. Но иногда так и хочется погладить то, что в трусиках.

И я глажу. Ведь никто же не узнает. Почему бы и нет?

Его косточка на руке и мои пальцы, когда себя ласкаю — не имеют ничего общего. Как небо и земля. Как белое и черное.

От моих пальцев мне становится каждый раз одинаково хорошо.

А его косточка... Она тронула — и на щеках загорелся румянец.

Я понимаю, что это неправильно, наверное.

Я не должна об этом думать. Все-таки я не в кровати, а у врача.

Но что поделать, если такие мысли приходят сами собой?

***

Хорошенько меня помучив, Марк приступает к самому неприятному.

Он отходит к шкафчику с выбором инструментов, достает шприцы и говорит мне врачебным командным голосом:

— Переворачивайся на живот.

О, нет!

Значит, будет укол.

А я до одури ненавижу их делать.

Почему-то все те уколы, что делал Марк, такие болезненные, что я с удивлением вспоминаю своего детского врача.

Он колол не так! А быстро, легко и не больно.

А Марк... Может, у него просто тяжелая рука?

***

Нехотя переворачиваюсь на живот и ощущаю, как к щекам опять прилила краска.

 Я всегда немного стесняюсь, когда нужно лежать перед Марком кверху попой. Пускай даже в трусах.

Я пока еще не опытна в общении с мужчиной, и когда меня трогает пусть даже врач — испытываю двоякие чувства.

К моим восемнадцати у меня еще нет парня. Виной тому постоянная занятость и скромный нрав.

Я симпатична внешне: стройная и высокая, с длинными худыми ногами. Мои каштановые волосы могут закрывать попу, если я их распущу, а миндалевидные карие глаза смотрят строго и немного с прищуром.

Нет, улыбаться я умею, как и любая нормальная гимнастка. Но по жизни я больше трудоголик, чем улыбчивая гламуряшка.

— Нужно проколоть курс витаминчиков, сегодня сделаем первый, — врач отходит от меня и подготавливает шприц. — Так что теперь приходи ко мне каждый день.

Марк у нас по массажу, уколам и многим другим малоприятностям. Есть еще и старший врач, но он только в особенных случаях, по пустякам его беспокоить нельзя.

Я приспускаю трусики и обнажаю часть попы, этого вполне хватит для того, чтобы сделать укол. Но Марк сдергивает резинку трусов вниз, ниже колен, полностью оголяя мою попку.

***

Я готова провалиться сквозь землю. Спрятаться в щель, забиться в маленький крохотный уголок.

Абсолютно голая попа!

Трусы спущены ниже колен. И я ничего не могу с этим поделать! Я должна быть послушной, ведь Марк же — доктор!

Такое бывало уже ни раз. Многие жаловались, но я не считаю это чем-то страшным. Тем более Марк — врач и у меня нет причин ему не доверять.

«И стесняться не надо, — говорила нам как-то тренер, — все, что делает доктор — правильно и для вашего же блага».

Что же, значит это действительно так.

***

Лежу и пытаюсь не зажимать булочки, чтобы не получить от него нагоняй за сжатую попку.

А в душе так страшно, что внутренне я — словно мышка. Даже плечи напрягаю от волнения.

Ничего не могу поделать.

До ужаса боюсь уколов.

А еще и лежу вот так — со спущенными трусами посреди его кабинета.

Краска приливает не только к щекам, но и жаркой волной окатывает все тело. Зуб на зуб не попадает от волнения, пальцы сотрясает нервная дрожь.

Страшно так, что сердце стучится об кушетку, словно бьется в барабан или бубен. В ушах тоже тук-тук, тук-тук.

Пульсируют даже зубы и кончики ушей.

Я лежу и тягостно жду, что сейчас мою попку будут мучить.

Странное чувство — с одной стороны до одури страшно, а с другой — внутри что-то разогревается и переворачивается. Кровь приливает к животу и в самом его низу становится точно так же, как когда я мастурбирую.

Я разве... Сейчас возбуждена?

Ну уж нет!

***

Марк подходит ко мне с иглой.

Я хочу убежать! Такое ощущение, что Марк — насильник, а не доктор. Краем глаза я вижу его лицо — и оно совсем не такое, как у простого обычного врача.

Не то чтобы лицо... А выражение... Он смотрит на меня как-то так... Не как на пациентку, что ли...

И мне становится страшно. И вместе с тем хочется чего-то непонятного... Как когда мастурбирую — какой-то мужской власти, что-ли...

Хотя я этого еще никогда не пробовала

Но видела в сети.

Мне нравятся видосики с принуждением. Когда я съехала от родителей, то многое нашла в интернете и посмотрела! Тем более, мне уже не поставили на ноут родительский контроль.

Какое там — в прошлом году мне было семнадцать. А в этом уже восемнадцать!

Я взрослая!

Просто еще ни разу не пробовала. Потому что парня нет.

Но любопытно. Поэтому и смотрю видосы.

И мне нравится, когда секс — не просто по согласию, а когда мужчина заставляет женщину подчиняться.

К примеру, отшлепает сначала, а потом наклонит в неприличную позу и начнет иметь.

Особенно возбуждают всякого рода секс-игрушки. Я такого насмотрелась... Мама не горюй!

И сейчас... Мне начинает казаться, что я — наподобие покорной жертвы. Лежу и жду, когда мне сделают больно, хоть и могу встать и убежать.

А может... Соскользнуть ногами — и бегом из его кабинета?

Но нет. Потом мне вставит Ирина Романовна — вызвет к себе и будет орать.

Надо перетерпеть, как бы страшно ни было. Надо представить, что мне этого хочется...

Но... Сейчас мне больше всего хочется убежать!

***

Мокрая ватка — и дрожь во всем теле.

Секунда... Вторая... Третья...

Сейчас он будет делать укол.

Жмурюсь. В голове стучит.

Время идет.

Ну когда же???

Задерживаю дыхание. Приподнимаю голову — посмотреть, но Марк давит мне на затылок рукой.

Я успеваю заметить, как Марк стоит со шприцом в руке и просто смотрит на мою попу.

Внимательно.

Долго.

Серьезно.

Только вот выражение лица какое-то жесткое.

Что, со мной что-то не то???

«Наверное, что-то профессиональное рассматривает... Может с мышцами что? В любом случае Марк же — доктор. Он не будет просто так пялиться. Это факт».

Утыкаюсь лицом в кушетку и ощущаю острую боль.

— Тише. Не дергайся так.

Он говорит со мной строго. Но я слышу в его голосе сладкую горечь — будто смешанный с полезной горчицей вкусный сахарный мед.

Он добавляет, но уже не так серьезно:

— Ты чего, не привыкла терпеть, Дана?

Он продолжает вводить лекарство — оно идет трудно, с тяжелой тупой болью.

Я сжимаю челюсти, жмурю глаза и жду: ну когда уж кончится... Когда...

Время мучительно течет, а лекарство не кончается. Я слышу голос Марка — он у него как-то расслаблен и разгорячен:

— Терпи, деточка. И не такое тебе придется терпеть скоро...

Что это говорит он?

О чем???

__________________________