Империя Ровения. Столица.

Дворец императора Ансара Великого.

Палатин империи, иначе – начальник службы разведки и правосудия, граф Алан Монтегус, а также глава полиции империи, граф Антоний Ровенус, ждали прихода императора Ровении в зале Малого совета.

Им было назначено на семь утра, но император опаздывал. Граф Монтегус, мужчина лет шестидесяти, с благородным гордым лицом, с шапкой седых волос, с цепким взглядом карих глаз, в темно-синем строгом мундире службы разведки, нервно прохаживался по залу Малого Совета, крепко сжимая в правой руке толстую красную папку.

Граф Ровенус, намного старше палатина, уже давно пополневший и постаревший, в строгой чёрной форме полиции, стоял у окна, курил сигару и с плохо скрываемой усмешкой наблюдал за метаниями палатина, прекрасно осознавая, почему тот так взволнован. В левой руке аристократ также сжимал папку, не менее внушительную и тоже красную.

Именно в этом зале, а не в своём кабинете, император Ровении Ансар Варниус предпочитал принимать сановников, когда хотел подчеркнуть важность предстоящей встречи. Поэтому двое мужчин сейчас нервничали, хотя и являлись двумя из восьми самых главных людей в империи. Оба являлись ровенами — высшими аристократами и членами Малого совета империи, участвующими в обсуждении государственных вопросов и претворяющими в жизнь императорские решения.

— Что ты так нервничаешь, Алан? Ты и твои люди проделали колоссальную работу за последние месяцы, — наконец не выдержал граф Ровенус. — Никто на твоем посту не мог сделать ничего подобного несколько лет — перестань мельтешить перед глазами — в глазах рябит!

Граф Монтегус резко остановился, обернулся к говорившему и скривился, будто от досады.

— Ты сам всё прекрасно понимаешь — реакция императора всегда непредсказуема, не знаешь, чего от него ждать, — палатин в отчаянии махнул рукой и продолжил мерять шагами зал Малого совета дворца императора.

— Я читал твой доклад, Алан. Поверь, вряд ли после него тебя пожизненно запрут в далекой крепости, как твоих предшественников, — ровным голосом произнес глава полиции, легко выпуская колечки дыма в открытое окно. Курение сигары его всегда успокаивало.

— Как ты можешь быть таким спокойным?! — поразился граф Монтегус.

— Я тоже нервничаю, как и ты, — сдержанно возразил граф Ровенус. — Только держу себя в руках. Да и ты давно не зелёный юнец, чтобы так переживать.

Хотя причины волноваться действительно были. Причём у обоих пожилых мужчин. Император Ансар правил Ровенией уже двадцать лет и за это время прослыл сюзереном с абсолютно непредсказуемой реакцией на казалось бы обычные донесения.

Если император был недоволен работой или докладами подданных, то бешенство и гнев охватывали его мгновенно, и дальнейшая судьба этих подданных могла вызвать только сочувствие — с неугодными император расправлялся быстро и жестоко. Сегодня же донесения двух важных сановников были далеко не заурядными, поэтому и волнение охватывало сильнее, чем обычно.

Когда появился император, оба пожилых аристократа вытянулись по струнке, недокуренную сигару главе полиции пришлось в срочном порядке выкинуть в окно — император ненавидел, когда курили. Двое ровенов приложили ладонь к груди с левой стороны, где находилось сердце, и в унисон произнесли:

— Слава императору!

— Доброе утро, господа, — сдержанно отозвался император Ансар.

Проницательные льдистые глаза засекли и выкинутую недокуренную сигару главы полиции, и тщательно скрываемую нервозность главы разведки, но лицо императора осталось невозмутимым. Оба далеко не молодых сановника невольно почувствовали себя маленькими детьми, которых молодой правитель видит насквозь.

Император пересек зал широкими быстрыми шагами и сел во главе стола для заседаний.

— Господа, прошу вас, присаживайтесь, — небрежно махнул он ладонью на места слева и справа от себя.

Император по сравнению с двумя пожилыми ровенами был совсем еще молодым мужчиной, на вид не старше тридцати лет, с аккуратно уложенными светлыми волосами, полоской светлых усов над верхней полной губой, с крупными чертами породистого лица. Серые пронзительные глаза вызывали чувство страха и опасности у всех, кто с ним сталкивался. Простые жители Ровении за его деяния для империи уже прозвали его «Великий», хотя справедливее было бы прозвать его «Жестокий».

Когда два советника заняли места, император холодно и сдержанно проговорил:

— Надеюсь, вы отдаете себе отчёт, что в связи со сложившейся обстановкой на севере империи наша совместная встреча очень важна. Я настроен услышать подробный отчёт о проделанной работе обоих ведомств, — холодные колючие глаза Ансара Варниуса внимательно и изучающе смотрели то на одного советника, то на другого. — Столкновения магов и людей без магических способностей за последние годы участились, с каждым днём становятся всё кровопролитнее. Ситуация давно вышла из-под вашего контроля, господа, — последняя фраза была произнесена с выразительными недовольными нотками, услышав которые оба советника сразу побледнели. — Вы никак не возьмете контроль над беспределом, который сотрясает север!

— Ваше величество, наша служба сделала все возможное и невозможное за последние месяцы, чтобы предоставить подробную информацию обо всем, — как можно спокойнее и с достоинством начал говорить палатин империи.

За время расследования преступлений на севере он стал третьим палатином. Первых двух император отстранил от должности, как несостоятельных, и те доживали свой век в неизвестном месте.

— Вы знаете из наших докладов, что долгое время мы никак не могли выйти на след преступников. Но за последние месяцы мы далеко продвинулись в расследовании и поняли, почему долгие годы не было никаких зацепок.

— Неужели? – император со скепсисом посмотрел на графа Алана. — Не прошло и нескольких лет, —ядовито процедил он, — и вы наконец-то готовы предоставить информацию? Если сейчас я не услышу ничего нового по этому делу, дорогой граф, пеняйте на себя, — в голосе императора прозвучала явная угроза. — Я не посмотрю на ваши бывшие заслуги перед империей!

Граф Монтегус постарался не показать сюзерену, какие чувства испытывает в настоящий момент. А высший ровен империи, несмотря на то, что являлся одним из самых уважаемых аристократов империи, сейчас чувствовал страх.

Но граф, конечно, боялся не за себя, а за жену, детей и внуков, ведь если он попадет в немилость к императору, то это отразится на всех членах семьи, причём самым жестоким образом.

Когда несколько месяцев назад граф Монтегус узнал о внезапном назначении на должность палатина империи, то решил сразу же отправить жену, детей и внуков в соседнее государство от греха подальше и на всякий случай, помня о судьбе семьи палатина, занимавшего должность до него — всех казнили, как врагов империи. Но император запретил выезд за пределы границ империи членам семьи своего нового палатина, предугадывая решение последнего.

— Ваше величество, беспорядки на севере, убийства и издевательства над пустышками совершают члены тайной организации, — как можно увереннее начал донесение палатин. — Это организация, включающая в себя большое число людей из самых различных классов общества, отстаивающая идею превосходства магов. Тайное общество имеет своё «Предписание», в котором говорится о целях организации: спасти империю от разрушения, магов от вымирания и унижений, дать людям без магических способностей права и обязанности, удобные магам и способствующие их процветанию. В предписание входит клятва о не допущении равенства магов и пустышек, которую дают все члены общества.

— Неужели появилась хоть какая-то информация? — пробормотал император, при этом выглядел он всё равно недовольным, и палатин империи почувствовал, как его прошибает холодный пот.