У крылатых нет недостатков

Стоило бы внести небольшую поправочку в утверждение “кого хочу, того и приглашаю”. На день рождения к Аделине заявились гости без особых церемоний и пригласительных билетов, причем все персоны, без исключения. Незваный бывший муж, незнакомая старуха и, наверно еще птички прилетят, раз персональный аэродром на балконе Аделина открыла.

Голова шла кругом от несуразностей, но при этом Аделина чувствовала азарт и любопытство. Давно позабытые чувства из детства, когда каждый день приносил что-то новое и увлекательное. Маленькой девочкой она любила прыгать на кровати, стараясь подлететь повыше, и не совершенно боялась высоты. Вопила во все горло от безудержной радости. А потом как-то незаметно полетные привычки сошли на нет.

Не часто Аделина вспоминала свои детские и юношеские годы. Но ведь день рождения, да еще сороковник, подходящий момент для подведения итогов. Конечно, слишком звучно для скромного завхоза так выражаться, итоги-то смешные, только какая разница, смеяться некому. Никому Аделина не собиралась докладывать, как росла, как повторяла, что следующий день будет лучше, как надеялась, что откроются ей однажды красивые истины.

Мечтала о приключениях и подвигах даже. Спасти, утешить, защитить. А все выродилось в неудачное замужество, в котором она спасала репутацию неверного мужа. Аделина скривилась, сжала кулаки, какие все же мысли надоедливые. По сто раз одно и то же в голове вертится. Хотя очевидно, что к прошлому возврата быть не может.

В темном небе вдруг появились две яркие точки, одна белая, другая красноватая. Аделина как завороженная следила за ними. Точки превратились в шары, величиной с кулак, потом – с арбуз, и вот уже стали как гимнастические большие мячи. Такой мяч имелся у Аделины, но она ленилась на нем заниматься. Точнее, муж начинал ворчать, едва она брала мяч в руки.

Из гостиной послышались крики и Аделина ушла с балкона. Застала чуть ли не драку мужа со старухой. Это было вопиюще и странно. Аделина даже не сразу подключилась к конфликту. Обычно при гостях муж обижался на какую-нибудь мелочь, делал обиженно-недовольно лицо и уходил в спальню, чтобы поминутно звать Аделину. То чая ему подай, то найди носки, то еще что-то.

– Вы кто такая? Аферистка? Не пойти ли вам восвояси, – муж пытался вернуть утраченное главенство и выталкивал старуху в прихожую.

– А ты кто такой? – не уступала старуха. – От дохлого осла уши? Запятая после точки?

– Я здесь живу! Хозяин помещения, между прочим.

– Документы предъяви, хозяин. Не твоя эта жилплощадь. Ты и пойди восвояси.

– Я? Имейте уважение!

– Не хозяин, не хозяин, – дразнилась старуха как маленькая.

Аделина невольно нахмурилась. Откуда старуха могла знать, что квартира по документам принадлежит Аделине? А муж только недавно подал заявление на прописку. Вдруг ему приспичило. Теперь-то Аделине стало понятно, почему он заторопился. Подсказал опытный товарищ, беременный от другого мужика. Может зря Аделина молчит об этом?

Как же Аделина не забеспокоилась, когда муж стал позднее домой возвращаться, а еще требовал новых рубашек и носков. По выходных с утра отправлялся на пробежку и появлялся лишь к обеду. КУпил дорогой парфюм. Если честно, то Аделина радовалась его отлучкам. Никто не лез под руку и легче дышалось. Про измену не догадалась, поэтому как обухом по голове – люблю другую, а ты уматывай.

– Я сейчас стол накрою, – примиряюще предложила Аделина. – Выпьем, закусим, повеселимся.

– В комнате? Ты собралась накрывать стол в гостиной? – возмутился муж, когда Аделина начала двигать и раскладывать стол. – И скатерть?

– И посуда праздничная! У меня юбилей! – отрезала Аделина.

Кажется, этот стол и не использовался по назначению ни разу. На нем ваза стояла для красоты, а цветы в вазе появлялись крайне редко. Сейчас торчала гвоздичка, резко контрастируя своей чахлостью с хрустальным великолепием вазы. Но Аделина вовсе не из желания уесть мужа гвоздичку поместила в вазу, а просто порадовалась, что есть живой цветок.

– Да что это за юбилей, – не унимался бывший муж. – Выдумала. Вот будет тебе пятьдесят, тогда и празднуй.

– И тогда отпраздную, и сейчас. Сегодня разминка, – ничуть не раздражаясь, засмеялась Аделина. – Каждый год по чуть-чуть праздника, к полтиннику подойду полностью подготовленной.

– Каждый год будешь деньги тратить на глупое застолье? – ужаснулся муж. – Чтобы кто-то за твой счет поживился?

– Да тебе-то какое дело? Теперь у тебя другие заботы. Ты достаточно за мой счет пожил. Вот и не надо за мой кошелек переживать. Я буду жизнью наслаждаться. Разведусь и… ух!

– Чего ух? Чего ты мелешь? В зеркало посмотри!

– Мелешь ты, чучело, – подлила масла в огонь старуха, усаживаясь за стол. – И все мимо кассы намолол. Упустил такую женщину. А что получил? Пшик! На сколько мильенов спорим, как быстро ты пожалеешь о шашнях на стороне. Взвоешь, да поздно будет.

– Сами вы чучело. Я любовь всей своей жизни встретил, – оскорбился бывший. – Линуха, ты всему городу уже рассказала, что от тебя муж ушел?

– Было бы чего рассказывать. Это ты болтунишка, по городу бегаешь и рассказываешь. А я, видишь, праздную, – Аделина сама открыла вино и начала разливать по бокалам. Эти бокалы она только с третьего похода в магазин выбрала и купила. – Я всю неделю в санатории отдыхала. Лес, воздух, снег. Восхитительно было.

– Неделю? Ты? В санатории? Одна? – переварить подобную информацию бывшему было трудно. Не смог даже скрыть, как удивлен и негодует.

– Ну почему же одна, – игриво хихикнув на возмущение бывшего, Аделина спонтанно достала из стенки еще два бокала. Словно нашептал кто-то на ухо. – С очень милыми я мальчиками отдыхала.

– С мальчиками? А, как няня? Линуха, ты водилась с чужими детьми. Это дно.

– Я образно выразилась, дурачок. Парни хоть куда. Не тебе чета. Красавцы! Интеллектуалы.

– Гулящая! – завопил бывший муж. – Позоришь меня перед людьми!

– Гулящий! – тотчас завопила старуха, одобрительно кивнув на дополнительные бокалы. – Позоришь Аделу! Заткнись лучше.

– Какую еще Аделу?

– Такую!

Слова Аделины оказались неожиданно пророческими. С балкона донеслось два гулких удара и смех. Дверь балкона качнулась от ветра, потом распахнулась настежь и в комнату шагнули двое парней. Блондин и рыжий. Аделина заморгала от неожиданности, парни были обнажены по пояс, а на дворе холодный март. Крепкие торсы, стройные и подтянутые, просто глаз не отвести.

– Говорят, кто-то родился сегодня. Кто-то милый и смелый, – улыбнулся беловолосый, одетый лишь в белые штаны, сидевшие на нем как влитые. – Нельзя пропустить такое выдающееся событие.

– Присаживайтесь, прошу вас – захлопотала Аделина, этот голос она узнала. Слышала на башне. Вот, значит, кто над ней смеялся. Эта парочка шутников. И с крыши наверняка они ее столкнули. Только как они на балконе очутились? Те точки, что Аделина видела в небе… Неужели эти двое были? Кажется, помешательство продолжалось. – Хотите торт или вина? И закуски берите.

– Это что такое? Линуха, ты с ума сошла. Они же бандиты! Форточники! Я вызываю полицию, – бывший суетливо начал шарить по карманам. – В собственном покоя нет. Жена любовников привела.

– А полиция заберет тебя, – тотчас откликнулась старуха. – За самоуправство на чужой жилплощади. Не к тебе пришли.

– Я хотя бы с подарком, – неожиданно начал оправдываться бывший.

– Целая гвоздичка, ага, – подсказала Аделина. – Цветок революций и могил.

– Мы тоже с подарком, – встрял в разговор рыжий. Он был постарше, улыбался меньше и носил черные штаны. Видимо, по старшинству, ему полагались красивые аксессуары на груди и на руках. – Наш подарок Адела оценит завтра. От всей души дарим.