Забытая жена из горного края

– Что насчёт твоего мужа? Почему ты сама не родила от него?

– Он, кажется, делает всё, чтобы забыть обо мне…

– Да он – не дракон, а ящерица облезлая!

– Не вини его! Мы поженились, когда мне было всего девять, а он уже тогда был подающим надежды воином семнадцати лет. А всего через год наши отцы погибли. Мой отец предал своего лучшего друга – отца Мэтью – и всадил нож в его спину. То, что он забыл о моём существовании, дав прожить отведённый мне срок, это даже благородно. В нашем мире за такой поступок моего отца принято мстить…

– Но не жене же!

– Какая я жена? Все знают, что я – не жилец, да и дитя от такой иметь опасно. Вдруг проклятие перекинется и на него?

* * *

Марла была женщиной трудолюбивой и жёсткой. Ещё вечером я заметила, что с выпивохами у неё разговор короток. Перепил – пойди вон. Драк у себя она не привечала, делая ставку на клиентов, что готовы заплатить чуть больше за безопасность и комфорт.

С утра же, когда ещё не вся прислуга была на рабочих местах, хозяйка уже сама готовила и помогала накрывать столы для ранних пташек, таких, как я.

Мои родственницы, уморившись от дальней дороги и давнего отсутствия приличных постелей, что у Марлы были поистине хороши, всё ещё пребывали в кровати. Я же с кислым лицом гоняла в кружке эль и сверлила взглядом пять угрюмых мужчин в дальнем конце зала, что напоминали мне викингов. Они были обладателями светлых волос и крепкого телосложения. Встали они гораздо раньше, чем я, и теперь вели тихие беседы.

– Кто это? – поймав зевающую подавальщицу за рукав, поинтересовалась. – Наёмники?

– Нет, что вы?! Это торговцы из-за моря. Они привезли заморский товар.

– А разве ярмарка не осенью?

– Осенью, но и в другое время здесь полно торговцев.

– Спасибо, иди, – поблагодарив, я отпустила её. – Хотя, подожди, я просила кипяток. Скоро будет?

– Сейчас на кухне узнаю, – поспешила она меня заверить и без должного энтузиазма отправилась в названном направлении.

Попав в этот мир, я пила кипяток или лечебные отвары, что заваривала Моргана, иначе пить воду мне было страшно, а эль с утра вызывал недоумение. Всё же развитие здесь больше напоминало средневековье, и стоило мне об этом подумать, как сразу вспоминалось: чума, холера, дифтерия.

– Чем они тебя так привлекли? – Кенай не стала мучаться и смотреть из-под опущенных ресниц, она полностью развернулась и в упор смотрела на мужчин, привлекая внимание.

– Не смотри так. Это неприлично.

– Но ты же смотрела! – укорила она меня.

– Теперь не смотрю, – я перевела взгляд на небольшое окно. Стёкла были не идеально прозрачные, немного выпуклые, но всё же увидеть проходящих мимо двора людей можно. Вот мой взгляд и зацепился за трёх женщин, облачённых в длинные серые балахоны, подпоясанные золотой верёвкой, а после них шёл и другой народ. Взбудораженный, переговаривающийся между собой в ожидании. Может, в городе что-то происходит? – Я стараюсь, чтобы мой взгляд привык к этим людям, научился определять их положение. Вот и интересуюсь ими, но, заметь, ни на ком не держу долгий взгляд.

– Почему?

– Для кого-то это может послужить сигналом к неприличному предложению, кому-то – к вызову.

– Странные вы люди… взгляд – это только взгляд.

– Не всегда и не везде, Кенай.

– Ваша горячая вода, – с сомнением произнесла подавальщица, ставя передо мной кружку с еле взвивающимся паром. Доверия она у меня не вызывала, Донни на костре умудрялся довести её до большего кипения.

– В городе что-то происходит? Столь ранний час, а столько народу мимо прошло.

– У нас отличное расположение! – гордо заявила она. – Вдоль по этой улочке легко можно выскользнуть на главную площадь, и не абы куда, а прямо около помоста, вот знающие люди и пользуются дорогой. Вы бы тоже сходили, а то побывали в городе, а самое главное развлечение и пропустили.

– Да? И какое же? – несмело поинтересовалась я. Что-то мне мало представлялось, что на площади будет проходить карнавал или демократическое собрание. Внутренний голосок нашёптывал, что их дикие развлечения мне не понравятся.

– Казнь, – равнодушно обронила она, а я заледенела.

– Наверное, убийца?

– Разбойник и вор, в прошлом – воин бритов! – с горящим энтузиазмом в глазах зашептала она. – Говорят, он у самого чёрного дракона служил, но это, конечно, враки. Иначе бы его не поймали при проникновении в городскую ратушу. Наш градоначальник взбесился, что это оказалось под силу всего одному человеку.

– И что сразу казнить?

– А что с ним делать? Задарма кормить? – искренне возмутилась она. – К тому же он – брит! Казнить его, и все дела! Хотя, поговаривают, он похож на медведя; такой же сильный и мощный. Наверняка найдётся тот, кто захочет купить его жизнь себе. Если случится торг, то будет забавно! Если хотите посмотреть, – поторопитесь. Я бы и сама пошла, но Марла не отпустит. Ей на праздники плевать, главное, чтобы в зале было убрано… – с горечью вздохнула девушка, направившись к столику, за который сел новоприбывший гость.

– Казнь? Торги? Это весело? Мы пойдём?! – радостно подобралась Кенай, отчего у меня с губ сорвался протяжный стон. Потрясающе эмпатичный ребёнок… Но мысленно я тут же отвесила себе оплеуху; она – не человек и росла как дикарка, не говоря уже о том, что время нынче жестокое, вон как подавальщица радовалась кровавому зрелищу. Чего уж ждать от духа?

– Это не весело, Кенай. У кого-то сегодня отнимут жизнь, и это плохо. Если же и купят, то это – то же самое.

– Ты считаешь, что все достойны жизни?..

– Да, – не раздумывая, ответила я.

– Я так не думаю. Папенька всегда говорил, что нужно судить по поступкам и раздавать по заслугам. Если он – убийца, то неужели ты хочешь оставить ему жизнь?

– Ты упрощаешь, – озадачилась я, – нужно смотреть на обстоятельства.

– Скорее это ты усложняешь. Результат один – смерть.