Эксперимент мага

Она таращилась на него, как на чудо. Он непонимающе смотрел на Вику. Он и в жизни был таким же загорелым, а в зелёных глазах его было что-то такое, от чего Вике стало спокойно. Вика понимала, что выглядит очень глупо, но не могла не спросить.

— Вы не помните меня?

— What’s the matter?

Прекрасно. Он ещё и не говорит по-русски. Окончательно почувствовав себя идиоткой, Вика извинилась и забрала сумку.

— Excuse me. I forgot my bag.

Хранитель понимающе улыбнулся, кивнул и снова уткнулся в меню.

Вика выскочила из пиццерии так, словно за ней кто-то гнался. Она не видела, как Хранитель проводил её внимательным серьёзным взглядом.

День шестой. Перед очередным сеансом маг дал ей выпить какую-то таблетку, объяснив, что это — лекарство, нормализующее давление. Конечно, у него и в мыслях не было давать Вике какие-то лекарства, иначе последствия могли быть непредсказуемыми даже для него. Константинас рассчитывал, что сработает эффект «плацебо», и это немного снимет остроту ощущений. Повышение внутричерепного давления было нормальным явлением, он сталкивался с этим и раньше. Ощущения, конечно, не из приятных, но на фоне нормального давления оно не представляло угрозы для эксперимента мага. А с давлением у Вики всё было в порядке.

Проведя положенное время в клинике Константинаса, Вика снова гуляла по городу и оттачивала свою способность к сканированию человеческих эмоций. На каком-то то ли двенадцатом, то ли тринадцатом прохожем она вдруг обнаружила, что эмоции складываются в слова и в предложения. Сначала Вика не придала этому значения, приняв за свои собственные мысли, но, когда в этих мыслях стали появляться совсем несвойственные ей словечки, она задумалась. Сканировать эмоции ей стало казаться естественным, и, понаблюдав за людьми, она поняла, что такой «сканер» есть у всех, только большинство людей не умеют им пользоваться. А вот чтение мыслей… Это будет посильнее сканирования эмоций!

Как и всегда, Вика записывала часть происшедшего в дневник. О том, что видела Хранителя, она, конечно, не стала упоминать. Как и о том, что научилась читать мысли. Да и о количестве отсканированных эмоций умолчала. И о выводах своих. Кто знает, может, тетрадь с каким-то подвохом? Ей не хотелось рисковать. Как говорится, говорите правду и ничего, кроме правды. Но не говорите всей правды.

Вика всё думала об этой встрече. И чем больше она об этом думала, тем больше ей казалось, что он неспроста появился в этом городе. Что делать иностранцу в обычном маленьком городишке? Так далеко от всех туристических маршрутов? Вика даже эмоции просканировать не успела, так она растерялась. А ведь ещё и говорил на английском! Вика неплохо знала язык, для практики смотрела фильмы на английском и читала книги, но всё же родным этот язык для неё не был. Эх, как жалко, что не успела просканировать! И всё же, прокручивая в памяти эти несколько секунд встречи, она не могла отделаться от ощущения, что он знает её. И ничем не могла это ощущение объяснить.

Сидя в кресле, Вика смотрела телевизор. От фильма её отвлек звук открывающейся двери. Непонятно каким образом в комнате оказалась чёрная собака. Она вошла, словно к себе домой, покрутилась возле кресла, гоняясь за собственным хвостом, свернулась калачиком и, зевнув, улеглась спать. От такой наглости Вика просто растерялась. По спине пробежал холодок. Всё ещё раздумывая, как бы выгнать непрошенную гостью и вспомнив о своём коте, Вика услышала, как входная дверь открывается снова. Так же спокойно и степенно в комнату прошествовали еще пять таких же чёрных собак, но поменьше. Они расположились вокруг первой собаки, переглядываясь между собой и изредка — поглядывая на Вику. Жуткая тишина нарушалась лишь шумом телевизора.

Минут через пять щенки затеяли игру. Огрызаясь, странно гавкая и повизгивая, они кусали друг друга, перепрыгивая через лежащую большую чёрную собаку. Звуки, издаваемые ими, были временами похожи на убыстренную речь. Вика, наконец, пришла в себя и попыталась выгнать нежданных гостей, от которых веяло холодом. Щенки прекратили свои забавы и начали прятаться. Один притаился под креслом… и исчез. Второй — исчез под столом. Третий — зашел за телевизор и словно испарился. И минуты не прошло, как Вика оказалась в совершенно пустой комнате.

Растерянная и совершенно ничего не понимающая, она стояла, глядя по сторонам. Экран телевизора вдруг посерел, и, задрожав, изображение на экране исчезло. Остался только звук, прерываемый собачьим воем. И Вика всё поняла. Они спрятались в окружающие предметы, став ими… Рассердившись, она громко приказала им появиться. Шесть чёрных гномов тут же появились перед ней, наперебой крича «Хозяйка! Ну мы же пошутили!»

«Ничего себе шуточки, — подумала Вика. — Так и с ума сойти недолго».

Гномы или кто-то ещё, вели они себя в квартире совсем по-хозяйски. Шумно спорили, кидались вещами и дрались. Гвалт стоял невообразимый, и это очень раздражало Вику. Подумав, что это — её дом и её жизнь, она решила выгнать непрошенных и шумных гостей.

— А ну собирайтесь и все вон отсюда! — Приказала она гномам.

Удивлённые и даже обескураженные таким поведением, человечки начали было возмущаться, а потом — просили и умоляли не выгонять их. Но Вика была непреклонна: собрав их в кучу, она открыла дверь и вышвырнула в подъезд, крикнув им:

— Меня нет! Ни для кого из вас! Уяснили?!

Вернувшись в квартиру, она обнаружила еще одного человечка — серого, обросшего и в лохмотьях.

— А ты ещё кто такой? А ну вон отсюда! Убирайся вместе с остальными!

— Хозяйка, не выгоняйте! Я искуплю свою вину, клянусь! Только не выгоняйте! Я позову его сейчас, только не выгоняйте, пожалуйста!

Существо достало дудочку и начало играть… Вика пыталась прекратить его игру, она просила его остановиться — было что-то в этой музыке завораживающее и пугающее, и каким-то шестым чувством Вика поняла — это не просто музыка, и на этот зов сейчас действительно кто-то придёт… И лицезреть прибывшего у Виктории не было ни малейшего желания.

Схватив бестолкового человечка за руку, она отобрала дудочку. Но было уже поздно — зов был услышан. Серые сумерки за окном расступились, и Вика увидела картину, от которой всё внутри похолодело: на неё летел… крокодил. Абсурда в эту и без того совершенно нелепую картину добавлял розовый бант на шее крокодила. Успев подумать, что крокодилы не летают, Вика выбежала из комнаты, краем глаза увидев, как огромная серо-зелёная туша со всего размаха налетает на оконное стекло… Звон стекла она слышала уже в коридоре.

Вика не успела решить, что ей делать дальше и как спасаться от летающего крокодила… Звонок мобильного вернул её в реальность.

— С добрым утром, соня!

— Рита… Я даже спасибо скажу за то, что разбудила… Какой-то нелепый совершенно сон. Дикий.

— Вот как? Ты — и спасибо за пробуждение в шесть утра?! Это что-то новенькое… Что же тебе такое страшное приснилось? Неужели возвращение Олега?

Ритка была, как всегда, в своем репертуаре… Рассказав сон подруге, пока впечатления были совсем ещё свежими, Вика рассмеялась — уж очень нелепой была картина с летающим крокодилом. Вот только голос Риты оказался серьёзнее, чем она ожидала.

— Странный сон. Непростой. Я, конечно, не знаю, к чему там летающие крокодилы снятся, да ещё с бантиками… Но это — очень необычный сон. У тебя в последнее время ничего не происходит? Помимо Олега и странных происшествий со скайпом?

— Да нормально всё. И про Олега я и думать забыла. Он тут приходил на днях, обвинил меня во всех смертных грехах…

Рассказав о визите Олега, Вика умолчала о других вещах. О Константинасе. О сне. И о Хранителе. Паранойя или шпиономания, но Вика не доверяла Константинасу, как раньше. И прекрасно понимала, что у того была возможность подложить какой-нибудь жучок в квартиру. Поэтому Вике не хотелось говорить о важных вещах дома.