Второй шанс для принца ночи. Сети истинности.

Марина // некоторое время назад до событий первой главы

— Ну какова красота-а, — протянула я, вдыхая сухой египетский воздух. — А море, море какое! 

— И песок во всех местах, — заправив белокурую прядь за ушко проворчала Рада. 

— Ой, хватит бухтеть, крошка, натуральный пилинг… О! Смотри! — пристроив одну ладонь козырьком ко лбу, я ткнула пальцем в направлении “пиратского” экскурсионного корабля. Он выделялся среди белоснежных яхт сверкающих хромированными деталями величественными парусами алого цвета, а задорный черный флаг с черепом так и намекал на приключения. — Капитан какой белозубый! 

Рада хмыкнула и закатила глаза:

— Это ты с такого расстояния рассмотреть успела? 

— Я в раздел “галерея” на их сайте заглядывала. Там такие все мачо на фотках! 

Фыркнув, подруга отвернулась в противоположную сторону. Бедная, немудрено, после того, как она застала своего мужика, бойко проветривающего свои причиндалы в пещерке ее же секретарши, да еще и на ее, Рады, рабочем столе, любого мужика будет воспринимать в штыки ещё очень долго. Но где наша не пропадала?! Солнце, море, пляж и горячие восточные парни точно помогут скрасить досуг! 

Подруга вновь перевела взгляд на наш экскурсионный транспорт: корпус судна был искусно украшен резьбой и странными символами, скорее всего, относящимися к золотому веку пиратства, нос украшала гальюнная фигура в виде… 

— Марина, ты уверена, что это корыто вообще способно плыть? — Подруга с сомнением рассматривала бутафорскую пиратскую шхуну. — И вообще, какая-то злобная русалка, на носу, тебе не кажется? — пробормотала она, подозрительно прищурившись.

— Потому что это сирена, балда, — хмыкнула я. Уж я-то знаю толк в особенностях видового различия морских жителей. Мама очень часто сочиняла сказки о загадочных “берудах”. Так она называла выдуманную ею расу русалов. И о их, очень дальних собратьях тоже писала, но история у тех, в отличие от русалок была печальная. — Видишь, у неё хвост тоньше и острее, иглоподобный, более хищный будто. Если русалки сплошь кровь с молоком, грудастые и с аппетитными нижними девяносто, то Сирены… они такие, типа, — я задумалась, подбирая сравнение, — как седан и спортивный болид, во! И смотри, она ж поёт.

— Ничего себе познания! — пробормотала Радомила.

— Как будто ты моих родителей не знаешь! Мама сказочница, папа всю жизнь судомоделированием занимался, — я кивнула в сторону палубы, захихикав, — всегда мечтала о своем собственном капитане! Ты только посмотри на стафф, как на подбор собрались! Хоть где-то сайты не врут. 

— Тебя не смущает, что они, глядя на нас что-то бесконечно курлычут, на своём, тарабарском? Небось, “наташками” обзывают и забивают пари, кого можно быстрее уложить в койку. 

— О-о, ну Рада, не всё как твой Матвей, каждую вторую мечтает трахнуть, простите. Да, звучит грубо, твой бывший козёл, но это не значит, что все мужики думают только об этом! Ты блондинка, алло, для них это уже как красная тряпка для быка. — Поправив шлейки рюкзака на плече, я потянула подругу к трапу. Да, Раде не повезло, но не все ж мужики плохие. Мы с Ромочкой рассталась вполне мирно. Даже, вот, кота своего пристроила ему на попечение. И он всегда меня спасал, даже после разрыва, по привычке видать. В качестве моего мужика Ромчик быстро выдохся  решать мои проблемы и вытаскивать из разной степени попаданства передряг, а вот как друган, прям золотой человек… я ведь и так с детства больше с мальчишками дружила и могла найти с ними общий язык. С подружками мне не очень-то везло. Вот, только Радка и уравновешивала, пожалуй. Поэтому, я не смогла стоять в стороне, когда ей разбили сердце. Ретрит с погружением и психологическими практиками в знойном Египте казался идеальным вариантом и прекрасной сменой обстановки, кардинальной почти, после нашей сырости и бесконечных сезонных дождей. 

— Извини, мне не стоило быть такой грубой, — тормознув, я тиснула подругу в объятиях. — Ну пожалуйста, Радка, попробуй кайфонуть, а? От скалящихся нам белоснежными зубами мужиков, от антуражика, от приключений. Это ж тот самый дауншифтинг, ради которого мы приехали.  А впереди еще храм и купель и...

— Уж не знаю… — перебила подруга, — ладно пираты, но как переживу поселение бабуинов… Я ж терпеть не могу песок, насекомых, гадов, и вот эту всю антисанитарию.

— Ты набрала с собой целую кучу реппелентов и мазей, и черт знает ещё каких примочек. 

— Это пустыня, Мара! — она смешно округлила в страхе глаза, перед тем как спрятать их за затемненными стеклами очков. — Тут бывают скорпионы и змеи. Ядовитые! 

— Поэтому мы в штанах, взяли кофты и вот ту штуку, как ее, арафатку, да? Чтоб голову не напекло, — отмахнулась я, тут же копируя приветливую улыбку, на все тридцать два, которой нас одарил встречающий то ли капитан, то ли… не знаю кто по их матросскому уставу, в чинах и кто есть кто я путалась страшно. — Приве-ет красавчик. — Не переставая зубоскалить, я кивала в ответ на его тарабарщину и активное размахивание руками. — Ты только глянь на этот экстерьер, Рада! — прошипела ей на ухо, — какие у него ручищи! И глаза, и скулы. А губы какие! Представь только какой у него тоооорс…

– Даже слышать не хочу! — Сняв солнцезащитные очки и нахмурившись, моя “мисс Скукотишка” подняла ладонь тормозя нескончаемый поток речи. Мужик моргнул, вмиг замолчав. — Ну-ка, уважаемый, меньше текста, будьте добры, мы ведь все равно вас не понимаем. Где тут наши каюты или посадочные места, или как это у вас правильно называется?