ЗОНА ОСОБОГО РЕЖИМА

Темнота – друг молодежи! Плюс я уверен, что понравился Любе, иначе бы она не пришла в курятник, и, припав к ее губам, очень надеюсь, что девушка позволит поцеловать себя. Да, конечно, целомудренно, без языка. Я не рассчитываю на взрослый, страстный поцелуй, потому как наверняка малышка девственница. Да и как иначе! Здесь мужики – пенсионеры, как дед Дуремар, или алкаши, как Горыныч!

Первые несколько секунд ничего не происходит, но потом чувствую, как девушка с силой отталкивает меня, и я едва успеваю поймать ее за руку.

В глазах сверкает обида, грудь вздымается от возмущения... Но, тем не менее, как же она хороша! Не могу отвести опьяненный взгляд и впитываю в себя каждый штрих новой Любы, как идиот, бесстрашно стоя рядом и ожидая, когда мне на голову полетят собранные нами яйца, или она хотя бы влепит пощечину, но девушка только вырывает кисть из захвата.

– Прости! Я не хотел тебя напугать или обидеть, – поспешно извиняюсь я. – Ты такая красивая. Так вкусно пахнешь!

Шторм в ее глазах начинает утихать, и я осторожно уточняю:

– А я тебе совсем не нравлюсь?

– Нравишься, – произносит, смотря в глаза, без всякого кокетства и ужимок.

Удивительно!

Делаю шаг к ней, чтобы прикоснуться, но она синхронно два назад. Боюсь, что убежит, и останавливаюсь.

– Тогда что?

Вздергивает подбородок и заявляет:

– Я поцелую только того, кого полюблю.

Рукалицо. Разве так бывает?! Это же просто ни к чему не обязывающий поцелуй! Если бы девушки целовали, только полюбив, если бы не соглашались на секс, я ходил бы с квадратными яйцами.

Всматриваюсь в ее лицо.

Она сказала это на полном серьезе.

Дважды удивительно!

Ну что, Люба-Любовь, я слишком хочу твои губки, хочу почувствовать твой вкус, так что ты не оставляешь мне выбора! Придется тебе полюбить меня.

Беру ведро, понимая, что нам пора и зову:

– Пойдем.

Возвращаемся в дом, сталкиваясь на пороге с бабой Нюрой.

– Цего так долго? Ты же только ведро ему отнести собиралась.

Люба заливается краской, а я закатываю рукав, чтобы отвести от нее подозрения.

– Скажите, вы специально меня в курятник послали? Чтобы ваш петушара меня заклевал?!

– Тю! Больно надо! Сам его спровоцировал, – произносит старая карга и демонстративно разворачивается обратно в избу.

– Я?

– Сенечка не любит громкий звук и раздражающий свет, – поясняет девушка.

Вспоминаю про фонарик. Видимо, я ослепил его, и тот решил выплеснуть на меня свое негодование.

– А еще Сенечка не любит бодрящий душ! – усмехаясь, вспоминаю эпизод со шлангом и ловлю улыбку прекрасной недотроги.

– Бесполезный ты, Дениска! – снова фэйсом об тэйбл бьет бабка, принижая мое мужское достоинство.

Вот как в таких условиях завоевать сердце прекрасной дамы?!

– Я вообще-то вчера упал с крыши и пострадал! Может, у меня сотрясение мозга!

– У тебя сотрясаться там нецему, – звучит категорично.

Обижает.

– Ба, может, и правда сотрясение.

– А ты помалкивай! Ишь заступница выискалась.

Люба, как своевольная птичка, вспархивает с места и несется прочь, и я разочарованно наблюдаю, как девушка исчезает, но она на удивление быстро возвращается, неся в руках аптечку.

Бабка смотрит на нее и ворчит.

– И так бы царапины зажили.

– Ба. Надо же обработать.

Ведьма качает головой, но не уходит и не сводит с нас глаз.

Подхожу к девушке и сажусь на лавку совсем рядом. Вижу – сразу зажимается.

– Не бойся. Я тебя услышал. Только когда полюбишь, – шепчу ей у ушка, специально вызывая дрожь в теле.

Поднимает глаза и какие-то несколько секунд мы как завороженные смотрим друг на друга не отрываясь.

– Ну-ка, тикай к себе, девка! Сама все сделаю.

Скриплю зубами. Ну вот кто ее просил вмешиваться!

Чувствую, влюбить в себе малышку при такой охране будет непросто! Хотя так занимательнее! Сразу смысл существования в этой дыре появился!

Люба уходит и рядом садится грозная фурия.

– Губы свои закатай и не трогай девку! Не для тебя она! – произносит ведьма, припечатав рану тампоном с лекарством.

Кривлюсь.

– Оуч!

Она с мазохистским удовольствием повторяет, а я терплю.

– Почему?

Глаза напротив впиваются в мои:

– Замуж возьмешь?

– Пфф!

– Вот поэтому!