Тала

      Все оказалось хуже, чем она предполагала. Тело омеги Верховного альфы выглядело так, словно по нему пробежалась стая воргов. Она абсолютно нагая сидела в углу, подтянув колени к подбородку и обняв их руками, и будто бы боялась смотреть на испачканную собственной кровью кровать. Когда Тала вошла в комнату, девушка сильно вздрогнула, но затем снова опустила голову, уткнувшись лицом в колени.

      «Она подумала, что вернулся Дорл», — мелькнуло в голове у Талы.

      — Здравствуй, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более дружелюбно. — Я Тала.

      Та никак не отреагировала и даже не шевельнулась.

      — А тебя как зовут? — не сдавалась Тала, присев перед девушкой на колени и стараясь заглянуть ей в лицо.

      — Али, — ответила та с большой задержкой и как-то судорожно дернув плечами.

      — Хорошо… Али. Как ты себя чувствуешь?

      Все и так было красноречиво написано на ее теле, но Тала надеялась завязать разговор. Али молчала.

      — Я принесу тебе какую-нибудь одежду и поесть, ладно? Может быть, ты еще что-нибудь хочешь?

      Так и не дождавшись никакой реакции, Тала поднялась на ноги и направилась к выходу, но в дверях обернулась.

      — Я скоро.

      Али продолжала сидеть на полу и молча смотреть в одну точку.

      День выдался на редкость погожим. Полуденное солнце радовало своими лучами привыкших к жаре людей, на небе не было ни тучки, теплый ветерок лениво гулял по верхушкам деревьев, и было как-то странно уютно в этом чужом, полностью окруженном лесом, поселке. Тала втянула носом приятный запах хвои. Север пугал ее и хотелось поскорее вернуться домой, где леса не такие густые и деревья в них не такие высокие. И все же, ей будет не хватать этого запаха.

      Первым делом она направилась к целительнице. Старая Найя была опытна настолько же, насколько умна. Может ей удастся не только вылечить Али, но и привести ее в чувство, хоть немного развеять ее подавленность. Тала вздрогнула, вспомнив, как выходила замуж за Ваара, и как ей тогда было страшно. И это при том, что ее альфа не был так уж груб с ней.

      Найи нигде не было, так что пришлось отправить прислугу на ее поиски. Наверняка она бродит по лесу и собирает какие-то травы. Вернувшись к себе, Тала принялась искать что-нибудь подходящее из собственной одежды, затем спустилась на кухню и набрала еды: кусок баранины, которую только что зажарили на вертеле, та еще была горячей и сочилась ароматным соком, хлеб, печеные яблоки, орехи, мед и немного вина. Когда она с огромным подносом и платьем для Али подошла к дому Верховного альфы, у входа уже стояла целительница, не смея зайти внутрь.

      — Пару он свою конечно же не пожалел, — утвердительно сказала она вместо приветствия.

      Тала поежилась.

      — Что ты, Найя, давай потише, — зашептала она, оглядываясь. Верховный альфа далеко… но слух у него острый. — Пойдем в дом.

      Али сидела на том же месте и в той же позе и снова вздрогнула, когда в комнату вошли две женщины.

      — Не бойся, Али, это мы. Смотри, что я тебе принесла, — быстро заговорила Тала, — великовато наверное будет, но ничего страшного. Нам бы только до Деноса доехать, а там… И вот еще поесть, ты ведь голодная…

      — Да тише ты, тараторка, — шикнула на нее Найя. — А ну давай, девочка, ложись-ка на кровать! Я тебя осмотрю.

      Она одним движением сдернула окровавленные простынь и одеяло на пол. Али испуганно подняла на нее глаза и еще сильней вжалась в угол.

      — Не бойся, — повторила Тала. — Это Найя, лекарь. Она поможет тебе. Ты… ты встать можешь?

      — Давай, родимая, мы не причиним тебе вреда, — сказала Найя, наклонившись к Али и помогая встать. Вдвоем с Талой они сумели довести ее до кровати и уложить. — Вот так умница… Нет, нет, лежи прямо.

       Али то ли от боли, то ли от смущения, попыталась свернуться клубком.

      — Так… два ребра сломано. На руке сухожилия повреждены… Порезы… — забубнила Найя, ощупывая тело Али, от чего та вздрагивала и морщилась, постоянно порываясь прикрыться руками. — Он и метку успел поставить… каков молодец! Здесь ранки воспалились, нехорошо… Ушибов много, не тело, а сплошной синяк… Да не сжимай же ты ноги, глупая, я помочь тебе хочу!

      Тала переминалась с ноги на ногу за спиной целительницы и судорожно заламывала руки, когда Али вскрикивала от того, как Найя постоянно нажимала на больные места. Осмотр занял продолжительное время. Тала еле дождалась, когда все закончится, как будто это она лежала больная на кровати.

      — Ну что там… все ведь будет хорошо, да? — нетерпеливо спросила она.

      Целительница наконец выпрямилась и глубоко вздохнула.

      — Как тебе сказать… Полечить я ее конечно полечу, не впервой. Как война, так каждый раз толпа новых девок — побитых, да попорченных. У меня настойки и мази уж заготовлены давно. Но…

      Она повернулась и устало посмотрела на Талу.

      — Но — что?

      — Плохо с ней, вот что. Ей бы хоть немного отлежаться, болячки ее быстро не заживут… А он сегодня придет к ней снова.

      Тала перевела взгляд на Али, которая все-таки свернулась клубком, открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала. Сделала несколько шагов по комнате туда и обратно, что-то решая для себя, шумно выдохнула и наконец произнесла:

      — Я поговорю с ним.

      Найя чуть не выронила поднос с едой, за которым наклонилась, чтобы принести Али. Она выпрямилась, уставившись на Талу во все глаза.

      — Ты что, девочка, с ума сошла? Это его жена, он уж и метку на нее поставил…

      — Вот именно! Раз она его пара, он будет более… м-м-м… снисходительным… наверное.

      — Ты, дитя, никак в лесу мухоморов объелась. Что ты ему скажешь? Попросишь не трогать ее? Да он тебе голову оторвет и не посмотрит, что ты жена его брата.

      — Хорошо, тогда… тогда я поговорю с Вааром. Его он послушает! Или хотя бы прислушается. И прекрати называть меня «дитя»! У меня уже сын подрастает.

      — Для такой старухи, как я, ты всегда будешь ребенком, — вздохнула Найя. — Помню, как Ваар тебя привел, такая же испуганная была… Все вы такими были. И всех я вас лечила после мужниных страстей…

      Они вдвоем посмотрели на Али, которая застонала, попытавшись перевернуться на другой бок.

      — Тише, тише, дочка, нельзя тебе дергаться, — засуетилась Найя. — На вот, поешь, чтоб силы появились. А потом мы тебя отмоем, мазями лечебными намажем, сразу полегче станет…

      — Пойду распоряжусь, чтобы воду нагрели, — сказала Тала и вышла из комнаты.

      — Не вздумай к Верховному сама пойти! — крикнула ей в след целительница.

      Но Тала и не собиралась. Идея обратиться к собственному мужу казалась ей очень удачной. В конце концов, он правая рука Верховного!

      Ваар, как и остальные альфы, находился на центральной площади, куда согнали всех пленников. Каждый из них уже преклонил колени и признал новых вожаков своими хозяевами, но некоторые сильные беты могли оказать сопротивление, так что опасность все еще сохранялась. Поэтому пленники по-прежнему были скованы и находились под строгим надзором. Но это ненадолго. Альфы сумеют распознать тех, кто не принял их. Сейчас новых людей распределяли по кланам, выясняли, кто каким ремеслам обучен, и решали, кому сохранить жизнь. Сюда же, на площадь, подтянулись и все остальные, поглазеть на происходящее, ведь наверняка кто-то с кем-то будет драться, доказывая с оружием или в рукопашную свои воинские умения. Любопытство зевак частично уже было удовлетворено: в центре образовавшегося круга двое людей уже сошлись друг с другом в поединке и все с интересом за ними наблюдали, подначивая соперников.

      Мужа Тала заметила сразу и подала ему знак, чтобы он подошел. Вряд ли ему понравилось, что она отвлекает его от важных дел, но настроена она была решительно. Он, нахмурившись, сказал что-то Верховному и другим альфам и направился к ней.