Такая сумасшедшая любовь

***

Такой растерянной, кажется, Кира еще не была никогда.

«Господи, неужели это со мной происходит…» – думала она, обхватывая ладонями свое лицо. Кира оказалась между двумя мужчинами, как меж двух огней. Сопротивляться Максу было невозможно. Его страсть была чем-то невообразимым – тем, что хотелось испытать хотя бы раз в жизни.

«Неужели тебе не хочется попробовать, как это может быть между нами?»

«…не хочется испытать все то, что я хочу тебе дать?»

Да! Черт возьми! Она хотела! И так сильно, что позволила себе забыть, кому принадлежит.

– Я сейчас задам тебе несколько вопросов, – произнес муж, который вел машину по трассе. – И будет лучше, если ты ответишь на них честно.

Кира повернулась к Артему, который смотрел на дорогу. Таким злым она его еще не видела. И эта злость в нем начинала ее страшить, хотя она прекрасно понимала все ее причины.

– Хорошо, – согласилась Кира.

– Ты трахаешься с ним?

– Тем… – устало протянула она.

Зачем он так? Как мог такое подумать? Хотя, что еще можно было подумать, увидев их сегодня вместе? Да в голову могло прийти все что угодно. А если бы он застал их целующимися, то можно было исключить любые сомнения.

«Боже, какой ужас… я снова с ним целовалась…»

– Я хочу услышать – да или нет.

– Нет, – ответила она.

– Тогда какого черта между вами происходит?! – на повышенном тоне спросил Артем. – И почему вообще у моей жены что-то с кем-то происходит?

Говоря эти слова, он отвлекся от дороги и едва успел нажать на тормоза, когда у впереди стоящего автомобиля загорелись стоп-сигналы. Кира чувствовала себя сейчас такой виноватой, что готова была простить мужу всю его истерику. Он не был виноват в том, что она не в состоянии держать себя в руках. Подвинувшись к мужу, Кира прижалась лбом к его виску и провела рукой по щеке.

– Тема, хороший мой, не злись. Ну что может быть между мной и Максимом, когда у меня есть ты, – ответила Кира.

Говоря это, она не считала, что соврала, ведь Кира действительно так думала. Но только… между ней и Максимом действительно что-то происходило, и это «что-то» ее совершенно не устраивало. Слишком сильные эмоции и слишком запретные желания.

– Что-то я этого не заметил, когда увидел вас вдвоем, – ответил он, пихая ее в плечо, чтобы оттолкнуть от себя. – И ты еще из меня решила сделать идиота, разгуливая с Максом на виду у всех наших! – сокрушался он, включая правый поворотник и ругаясь матом себе под нос.

Вильнув в сторону, Артем остановил машину на обочине и вылетел из машины, оставляя Киру испуганно хлопать глазами. Она хоть все и понимала, но менее обидно от этого не становилось. Походив рядом с машиной, и так и не найдя выхода своим эмоциям, Артем ударил ногой в водительскую дверь. Кира вздрогнула, совсем не ожидая такого проявления злости. И это уже было слишком. Открыв дверь, она вышла из машины и пошла вдоль дороги, слыша за спиной голос Артема:

– Кира!

Она даже не стала сбавлять шаг. Артем мог ее ревновать, мог злиться, но не имел права пугать ее своим неадекватным поведением.

– Кира, – снова позвал муж, догоняя и дергая за руку. Развернув ее, он притянул к себе и обхватил ладонями лицо, заглядывая в глаза, – поклянись мне, что у тебя с Максимом ничего нет.

И Кира поклялась. Артем все прекрасно понимал, но она сказала ему именно то, что он хотел услышать. И в благодарность за это, он крепко ее обнял, шепнув на ухо:

– Прости…Глава 7

***

Выжав тормоз, Макс остановился у входа в салон. Он опустил подножку, снял шлем и попытался сделать вдох, от которого грудная клетка отозвалась дикой болью. Сегодня было утро вторника, и у него болело все тело после тех драк, в которых он успел побывать за прошедшие дни. Первая была в пятницу, на вечеринке, когда он сцепился с какими-то парнями, уже толком не помня, из-за чего именно. Да и не важно это для него было, потому как вся причина состояла в том, что Кира находилась не рядом с ним. Вторая же драка была в субботу, возле его дома. Чертов Артем решил не «пачкать» свои поганые руки и подослал к нему уже знакомых Максу парней. Только в этот раз их было четверо на одного, и они даже не стали тратить время на разговоры. Макса спасло лишь то, что в его доме жил знакомый парень, который работал личным охранником и возвращался со смены после полуночи, имея при себе рабочее оружие.

– Это предупреждение, парень, – сказал ему напоследок один из четверых. – Не лезь не в свое дело и останешься цел.

Макс слез с мотоцикла, чертыхаясь и кряхтя, потому что эти привычные и простые движения сейчас были уж слишком болезненными. После двух драк на нем, кажется, не осталось живого места. Благо не было переломов, одни лишь разноцветные синяки с ушибами. Все-таки, постоять за себя он был в состоянии.

Присев на краешек сиденья своего мотоцикла, Макс достал из кармана сигареты и засунул одну в зубы, радуясь, что те остались целы. Зато его кулаки так приложились к чьей-то челюсти, что он содрал кожу, и так сильно распухли руки от ударов, что теперь не влезали в перчатки.

С трудом и через кашель докурив сигарету, он выбросил окурок и хромой походкой пошел в салон. Какой-то придурок умудрился ударить его по левой коленке, и теперь она чертовски болела при каждом шаге. И в таком виде он предстал перед Кирой, с которой столкнулся в дверях кабинета.

– О, Боже! – воскликнула она, увидев его лицо, где над правым глазом красовался пластырь, который заклеивал рассеченную бровь, а на скуле синяк с фиолетовым оттенком.

Максим уперся рукой в стену и улыбнулся ей, игнорируя боль в ушибленной челюсти:

– Я тоже рад тебя видеть, дорогая.

– Макс, что случилось?

– У меня все в порядке. Где твой «ненаглядный»?

– Его нет сейчас. И как это в порядке, ты себя в зеркале видел?

Макс снова не сдержался от ухмылки:

– Неужто, ты за меня волнуешься?

– Максим! – едва не крикнула она, явно взволнованная. – Я серьезно. Что случилось?

– А на что это, по-твоему, похоже?

– Ты подрался?

– Угадала, теперь, я надеюсь, твое любопытство удовлетворено?

– Это не любопытство, – обиженно сказала она.

– А что же?

Этот вопрос для Киры оказался таким сложным, что она никак не решалась на него отвечать. Пауза между ними затягивалась, а взгляды друг на друга становились слишком долгими, чтобы и дальше продолжать себя сдерживать. Но Макс сейчас был слишком вымотан, чтобы бороться с Кирой хотя бы за ее поцелуй, что он безумно хотел бы сейчас почувствовать на своих губах.

– Пойдем со мной, – попросил он, отталкиваясь от стены.

– Куда?

– Всего лишь в зал. На то, что ты пойдешь со мной еще куда-нибудь, я уже и не надеюсь, и все-таки, буду настаивать. Ты подумала насчет моего предложения пообедать? – спросил он ее по дороге.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Это отличная идея.

– И все-таки, нет, извини.

Он резко остановился и развернулся, делая шаг к Кире, и сталкиваясь с ней нос к носу.

– Тебе не надоело повторять одно и то же? У меня скоро аллергия будет на слово «нет». И, в конце концов, – Макс понизил тон, придвигаясь к Кире, – я же не сексом тебе предлагаю сейчас заняться. Почему опять «нет»?

– Хочу напомнить, что я несвободная девушка. И потом, мы договорились, что остаемся друзьями, а ты нарушил свое обещание. Так чего ты ждешь теперь от меня?

Макс снова широко улыбнулся.

– Это ты о нашем незабываемом поцелуе? Ладно, согласен, я не сдержался. Так позволь мне принести свои извинения за чашечкой кофе и каким-нибудь вкусным десертом. Неужели, и это уже так много?

– А разве, тебе хоть чего-нибудь бывает достаточно?

Посмотрев Кире в глаза, Макс опустил ленивый взгляд на ее губы, и снова вернулся к глазам.

– Только не с тобой, – ответил он, после чего развернулся и снова направился в зал.

Уговаривать упрямую девчонку он будет позже, а пока займется другим делом. Когда они вошли в главный зал, Макс подошел к одному из мотоциклов и повернулся к Кире.

– Вот этот мотоцикл, и вон те два, – показал он на соседние, – снимаем с продажи.