Тайна Жар-птицы

Мы уже несколько часов гуляли по городу. Погода была прекрасная, а у нас неожиданно нашлось столько общих тем для обсуждения, что мы просто шли вперёд и разговаривали, разговаривали, разговаривали…

И было у меня удивительное ощущение, что мы с Дмитрием знакомы целую вечность — настолько легко и комфортно мне было с этим мужчиной.

Мы совсем не задумывались, куда шли, просто были вместе и наслаждались обществом друг друга. Порой отмечали, что дошли до какого-нибудь сквера или памятника, но специально никак маршрут не выстраивали. Интересно было, куда нас эта прогулка заведёт.

В какой-то момент Дима осторожно взял меня за руку, внимательно наблюдая за моей реакцией на его прикосновение, а я…

А что я? Переплела наши пальцы и как ни в чём не бывало продолжила разговор.

Мне нравилось, как Дима вёл себя со мной. Он не брал нахрапом, не надоедал и не изводил меня бешеным напором. Да, по его поведению сразу становилось предельно понятно, что я ему понравилась и что останавливаться на одной прогулке он не собирается, но он был предельно внимателен и деликатен по отношению ко мне.

И меня это более, чем устраивало.

В конце концов, мне он тоже понравился, и я была совсем не против его общества.

— Как так получилось, что ты стала художницей? — полюбопытствовал Дима.

Мы сразу перешли на «ты» и живо разговаривали, обсуждая всё на свете. Начинали с каких-то очень общих разговоров, но… как-то быстро они перетекли в намного более откровенные.

— Дедушка увидел мою любовь к рисованию и устроил в художественную школу. А потом закрутилось-завертелось — и вот я уже студентка академии художеств. В общем, это практически полностью его заслуга: именно он вовремя заметил и поддержал начинание, всячески помогал развиваться в этом направлении...

— Вот как? — удивился Дима. — Неожиданно.

— Ага, все удивляются, когда я об этом рассказываю, — улыбнулась я. — Он любит меня очень.

— И что, ни разу не было разговоров на тему того, что рисование — это просто хобби и им и должно оставаться?

— Не припомню такого, если честно. У нас нет проблем с тем, чтобы я могла заниматься в своё удовольствие любимым делом, — пожала я плечами. — Дедушке куда важнее, чтобы я была счастлива, чем правильность в глазах отдельно взятых членов общества, так что… занимаюсь я тем, что приносит мне удовольствие.

— У тебя на самом деле талант, — улыбнулся мне Дима. — Глупо было бы зарывать его в землю из-за общественных предрассудков. И фантазия прекрасная, и картины…

Фантазия?

Я тихо хмыкнула. Ну да, она, родимая…

— И хорошо, что у тебя есть такая мощная поддержка в лице дедушки, — продолжал он. Не заметив моей ироничной усмешки.

— А ты чем занимаешься? — полюбопытствовала я. Да, мне было интересно, чем он живёт.

Вот только на этом моменте Дима как-то подозрительно замялся.

Я тоже напряглась. Чего это он?

— Ну… не настолько творческими вещами, как ты, конечно, — осторожно ответил он. — Скажем так: я специалист по безопасности в военной организации.

Оу…

— Как всё серьёзно…

— О да, — охотно подтвердил он. — Подробности, сама понимаешь…

Я чуть улыбнулась. Да, понимала. Если он сам безопасник, то точно будет молчать о своей работе. Тем более, раз он из военной сферы…

Впрочем, я и не собиралась расспрашивать, мне было достаточно того, что он не инквизитор.

Почему я решила, что так? Да потому, что мы уже давно брели по парку и свернули на неприметные дорожки, где никого, кроме нас, и не было, и дорожки эти с каждой минутой становились всё темнее — вечерело, а свет фонарей сюда просто не доходил, — а я была всё ещё жива.

Вряд ли инквизитор не проверил бы меня на «скверну» — это у них в прядке вещей, насколько я знаю. Тем более, Дима видел мои картины, но сказал о них лишь «прекрасная фантазия». Будь он светлым, наверняка бы уже тихонечко благословил меня и посмотрел бы на реакцию.

А она была бы весьма бурной.

Благословение ангелов — это вообще штука страшная для нечисти. Если обычным людям оно не вредит, наоборот, только на пользу идёт, то нашему брату от этого мучительная смерть гарантирована. И повезёт, если инквизитор сильный, тогда в кучку пепла быстро обратимся, а если нет…

Тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. К чему сейчас размышлять про этих магов, повёрнутых на очищении планеты от нечисти? Такой хороший вечер не стоит портить подобными глупостями.

— Твоя работа тоже твоё призвание? — полюбопытствовала я.

— Ну-у как тебе сказать… — Дима осторожно подбирал слова. — Талант и предрасположенность у меня к этому явно есть, но мне не нравится работать в военной сфере. Я бы предпочёл что-то более мирное и спокойное.

— А почему тогда ты не меняешь работу? — удивилась я.

Я-то искренне считала, что если плохо — уходи. Иначе никому хорошо не будет, в первую очередь тому, кто терпит в надежде на что-то.

— А когда папа крупный начальник в этой же организации, то выбора особого нет. Никто мне отставку не подпишет, все боятся гнева отца, — криво улыбнулся Дима.

Неожиданно.

— Вот как… — я не знала, что тут можно сказать.

— Ага. Так что работаю там, где работаю. Ничего другого мне всё равно не остаётся.

И разговор как-то перетёк на другие, более приятные темы, а мы всё шли и шли… вышли из парка, гуляли по освещённым фонарями улицам…

Когда совсем стемнело, Дима спросил:

— Уже поздно. Куда вызвать тебе такси?

Заботливый…

Да, однозначно стоило дать шанс. И ему, и себе… нам, в общем.

Я огляделась по сторонам, в надежде понять, где мы находимся, чтобы ответить ему на этот, в общем-то, простой вопрос, но меня опередили:

— Никуда, — раздался позади хрипловатый голос.

Это была Валерка. Простыла она что ли?

Я обернулась:

— Привет. А ты чего тут делаешь?

— Стою. Николаевна велела тебя забрать. С ней спорить… сама знаешь. Так что вынуждена тебя украсть, — она хищно улыбнулась Диме.

Зубы в Реальности она старалась прятать под мороком, когда ей надо было взаимодействовать с людьми. Зачем их пугать? А ей самой зачем лишний раз подставляться? Вдруг нарвётся на инквизитора под прикрытием…

Вот и сейчас в свете фонарей сверкнули, казалось бы, вполне обычные зубки.

— И вам доброго вечера, Валерия, — улыбнулся он моей подруге, проигнорировав её провокацию.

Бессмертная лишь поморщилась. То ли от обращения, то ли от невозмутимости мужчины, то ли от всего сразу.

Она вообще была какая-то… нервная.

Нет, она почти всегда на нерве, но сегодня особенно. Намного сильнее, чем обычно.

— Да-да, и вы не кашляйте, Дмитрий, — фыркнула она.

Я вопросительно посмотрела на Диму.

— Я позвоню завтра? — с улыбкой спросил он.

— Конечно, — я тоже улыбнулась.

— Напиши, как доедешь до дома, — попросил Дима и, поцеловав мне ручку, сделал шаг назад. — Хорошего вечера, Алёна, Валерия.

Он дождался, пока мы сядем в припаркованные неподалёку автомобиль — Бессмертная снова решила шикануть и приехала за мной на машине… очень дорогой машине.

Я видела, каким… м-м, мягко говоря, удивлённым взглядом Дима смотрел на логотип авто. Интересно, что он обо всём этом подумал?

Впрочем, когда я узнала, сколько Владимир заплатил за эту «маленькую радость» для любимой дочурки, я долго в тихом шоке сидела и разглядывала машину, пытаясь найти ответ на вопрос, а за что же были уплачены такие деньги. Не нашла.

Хотя чего ещё от Бессмертных ожидать? Не просто же так среди людей ходит поверье, что Кощей «над златом чахнет» — эта семья на самом деле баснословно богата и предпочитает не отказывать себе в удовольствиях маленьких и не очень. В любых. Купить они могут… наверное, всё.

Я помахала рукой Диме в самый последний момент: Валерка быстро вырулила на трассу.

И втопила педаль газа в пол.

— Валера! — взвизгнула я.

— Нет времени, — коротко ответила она.

И, судя по её тону, ничего хорошего я сейчас не услышу.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила я, вжимаясь в кресло.