Влюбиться, ради жизни или миры проклятых богов.

Наррин элай Элистер

Тяжёлый сложный день клонился к закату,  я сидел на террасе и через тонкую призму купола наблюдал за уходящим вверх солнцем.  Когда я последний раз выходил за купол? И что это за жизнь правителя, над которым может откровенно посмеяться любой полудикий обитатель этого мира.  Любой из них, рождённый в нём свободен и может передвигаться по нему на своё усмотрение.

А что имеют они, те, которые управляют в нём, запертые под этим куполом как в скорлупе яйца.

Они могут считать себя кем угодно, но, по сути – здесь они пленники. И только покинув орбиту этого приютившего их когда-то мира, им доступна физическая форма. Но живы ли они в ней?

Он снова боялся предстоящей ночи и боялся  приходящую ему во сне. Нет, она не была грозной или даже взрослой. Она была уже не подростком, но ещё не налившей женским соком  юной особой.  Раньше он видел только её силуэт, но никогда лицо.

Сегодня он принял роковое для себя решение, пошёл на поводу эмоций… своих и чужих. Жалел ли он о принятом решении?

Уже жалел…, но отменить его не было силы воли. Он знал, что это будет поражение… да что скрывать, как только он увидел её, переступившую порог его кабинета, уже понял, что их время закончено. Особенно его.

А теперь он ждал её прихода, после того как повторно его накрыл непреодолимый страх от последствий разговора с ней.

Разум пытался снова и снова найти какую-то зацепку в деталях сна, но он был настолько ему знаком, что ничего нового для него не открывалось.

Зачем он пошёл на поводу у  требований Сабата и Маллена?  Зачем согласился нарушить закон против своего побратима. Одного из самых спокойных рассудительных и предусмотрительных. Мне бы с ним стоило посоветоваться о происходящем. С ним и Сейджем.

- Сейдж! Можешь сейчас же прийти ко мне? – я не мог позвать Кинта, но Сейдж для него как брат…

Через пять минут он стоял передо мной, глядя на меня сверху вниз осуждающим взглядом.  Мы оба молчали… Я продолжал смотреть куда-то вдаль, а он на меня, не отводя глаз.

 Только я не мог посмотреть ему в глаза.

- Боишься ночи?  - он единственный знал о моих снах. Он был одним из немногих, кому я мог довериться.

Плетёное кресло  подо мной заскрипело,  я нехотя поднялся. Ноги снова обрели неуправляемую лёгкость. С каждым днём даже под куполом тело все меньше и меньше слушалось меня:

- Боюсь посмотреть ей в глаза.

- Тогда не нарушай условия вашего договора…

- Но это было так давно…,- вздохнув и не поднимая взгляд на своего Советника, выдавил из себя.

- Но благодаря ему мы всё ещё живы. Живы, потому что поверили ей. А где те, кто не поверил словам  девушки? Ты с самого начала нарушил договор, не отдав песчаника его матери. На что ты теперь нас обрекаешь? – он говорил тихо, спокойно. Но его слова резали сердце тонким лезвием, не оставляя пореза, но заставляя кровоточить.

- Наше время вышло…,  так не хочется в это верить…, - сознание не хотело принимать реальности происходящего и пыталось найти какие-то уловки, лазейки,-  Песчаник  спрашивал сегодня, кто сумел проникнуть на четвёртый уровень потока.

- За последние дни произошло много событий. Но ты решил добавить в них остроты и объявить войну создателям и хранителям  этого мира. Думаешь, сумеешь изгнать их отсюда? Или подчинить себе?   Наррин, что с тобой? Что ты творишь?

- Охоту уже не отменить…,- глядя ему в глаза, протянул, выдыхая из себя последние капли воздуха, процедил я. Нужно было чем-то срочно занять руки, голову и даже язык.

-  За что ты ссылаешь Кинта? Того кто верен и предан тебе, того кто является светлым умом и ясным разумом нас всех,- Сейдж не подбирал выражений и не старался говорить обтекаемыми фразами. А это значит, что в этот раз он не на моей стороне… да я и сам не на своей стороне.  – Или… или, Наррин!!!  Ты хочешь забрать Тайяну себе? … Себе… через подчинение…?- Сейдж смотрел на меня как на диковинное жуткое существо.  Ненависть разливалась в его глазах. Осознание того, что я задумал на самом деле, привело его в исступление.

Он озвучил то, в чём я сам боялся себе признаться.   Моё сердце на мгновение остановилось, а потом от осознания происходящего  учащённо забилось, готовое выпрыгнуть из своего векового убежища.  Мне стыдно было смотреть побратиму в глаза.  Внимание привлёк бар и стоявшая   с утра  на всеобщем обозрении бутылка тагара. Странно, почему её не убрали на место?  Но думать об этом не хотелось. Я машинально шагнул к бару и с каким-то внутренним вожделением налил себе почти полный стакан крепкого напитка,  не раздумывая выпил одним глотком.

Сейдж с нескрываемым изумлением продолжал  наблюдать за моими действиями. Я же понимал, что от него ничего не скроется. Он не только мой советник, но лучший из нас энерелл. Скрыть от него своё состояние, чувства, эмоции не возможно. Он умеет читать каждого из нас лучше, чем мы понимать себя.

- Сейдж, - выдавил я из себя,- в последний раз я видел во сне её лицо.  Это была она.

- Ты хочешь сказать, что эта девушка и есть та, с которой мы  когда-то заключили договор?  Наррин, ты не бредишь? Тебя не мучают галлюцинации или ещё какие-то видения?

- Сейдж, это она… она, поверь мне. Я не схожу с ума. Я думал, что мне показалось в первый день. Но вчера я убедился в этом снова,- я смотрел на него глазами ребёнка обвинённого во лжи.

-  Сейдж, поверь мне – это она,- внутри меня разлилась безысходность. Ощущение конца такого длинного и тернистого пути.  Но как же не хочется умирать…, хотя столько раз просил о смерти. Принять понимание  не искренности  своих желаний страшнее, чем отказаться от них.

- Наррин, ты хочешь сказать, что местные мифы и легенды не выдумки мангки?  Она и есть сосланная в забвение  создатель этого мира? – я видел, что Сейдж даже не понимает, как  сформировать эту мысль и произнести её вслух.  Она не укладывалась даже в подсознании, а что говорить о сознании?

- И ты собрался объявить на неё охоту? Ты в своём уме?