Любить нельзя работать

Вика

Я не заметила, как уснула после столь приятного и чувственного душа. Объятия Егора оказались такими теплыми, а шторы такими плотными, что день волшебным образом превратился в вечер, и мы оба задремали, утомленные и довольные.

А потом…

— Вика, — кто-то (и этот кто-то явно был Егор) слегка потряхивал меня за плечо, сопровождая прикосновение ладони поцелуем, — подъем.

Я не открывала глаза, позволяя полудреме унести меня обратно. Но голос зазвучал громче, сообщая о том, что искуситель приблизился к уху и был чем-то встревожен.

— Вставай давай!

Все-таки открыла глаза. И встретилась с карим омутом Егора, который буквально вручил мне мои вещи, намекая, что нужно как можно быстрее надеть их на себя. Выразительно подняла бровь, но мужчина то ли не заметил этого, то ли действительно был чем-то очень озабочен в данный момент, что просто оставил мою бровь и, собственно, мое вопросительное выражение лица без внимания.

Вместо этого, передав мне вещи, подскочил с кровати, чтобы распахнуть шторы и убрать свои скинутые в порыве страсти вещи с пола, переложив их на кресло. Мозг отказывался воспринимать происходящее, поэтому все, что я делала, — это на автомате одевалась и наблюдала за действиями Егора.

Совершенно не понимая, что творится.

И почему я вдруг должна собираться? Или мы проспали оставшуюся часть выходных, и теперь нужно было расходиться по своим делам, возвращаться к существующим границам и изображать из себя роли заказчика и дизайнера до среды?

В какой-то момент все-таки не выдержала и тихо позвала в панике носящегося по комнате мужчину.

— Егор?

— А? — отозвался он, тут же остановившись и посмотрев на меня. — Собралась? Прости, но тебе нужно будет уйти, как ты уже, наверное, догадалась.

— Догадалась, — подтвердила я. — Но почему уйти-то?

Вопрос звучал глупо, но я не обращала на это внимания: очень хотелось добиться ответа от того, кто был чем-то встревожен. И его тревога каким-то образом передавалась мне.

— Аня написала, что хочет заскочить.

Аня…

Почему-то вспомнился тот голос в телефоне, когда мы как-то вечером с ним созванивались. Приятный женский голос, требующий на тот момент внимания от мужчины, которого мне все еще хотелось. Хотя…

Внутри появилась непонятная и неприятная обида, и комментировать ситуацию или задавать какие-либо еще вопросы расхотелось. Да и в принципе уже не хотелось даже знать, кто такая эта Аня, ведь тогда стало бы понятным, кем ему прихожусь я.

Перестань строить воздушные замки, Вика, и окунись в реальность.

Настроение заметно спустилось к нулю, а в голосе возникли холодные интонации, когда я все-таки собралась с силами и ответила:

— Хорошо. Я готова.

Заказчик — по-другому его даже называть теперь не хотелось — кивнул. Я поправила рубашку, пригладила юбку и собрала волосы в хвост, сохраняя на лице отстраненность. Ни проронив друг другу ни слова, мы вышли с ним в коридор, где я обулась и надела предложенное мужчиной пальто.

— Пока, — коротко бросила.

И, не слыша его ответа, медленно вышла в коридор. Дождалась, пока приедет лифт, зашла в открытые створки, доехала до первого этажа. И чуть ли не выбежала из подъезда, который за несколько минут стал мне противен. Как и один из его жильцов.

***

Егор

Когда Вика ушла, я быстро пробежался по остальным комнатам и осмотрел их на наличие вещей, которые не должна была увидеть Аня.

Не хотелось, чтобы из нее вновь начали сыпаться вопросы, и она начала играть роль детектива, который впоследствии передаст полученную информацию главному боссу. Беглый взгляд не выявил больше никаких подозрительных моментов или вещей, что могли бы лежать на своем месте.

Бросив последний взгляд на гостиную, я выдохнул и присел на диван, позволил себе немного расслабиться. До приезда Ани оставалось еще минут пять, если верить моим подсчетам, поэтому можно было успеть привести свои мысли и чувства в порядок.

Подумать о Вике. О нескольких приятных часах, проведенных наедине.

И ее холодном взгляде, когда она уходила из моей квартиры. А ведь она кинула не один вопросительный взгляд на меня, когда я бегал по комнате и пытался привести ее в надлежащий вид. На первом месте тогда была непонятная мне паника и желание спрятать Вику и то, что у нас с ней происходит, подальше от Ани и ее любопытного носа.

В голове прояснилось, и меня прошиб озноб.

Я ведь не упомянул один важный момент, который помог бы сделать возникшую ситуацию более понятной. Позволил ей додумать то, что на самом деле не так.

Просто не сказал о том, что Аня — моя сестра.

Идиот, Егор. Какой же ты идиот!

— Егооор! —раздалось в прихожей.

Я не заметил, как она вошла, но тут же подскочил, чтобы встретить ее в коридоре и проследить за тем, чтобы она ненароком не заметила то, что не успел заметить я.

— Привет, — улыбнулся, видя раскрасневшееся лицо сестры. — Как добралась?

— Да нормально, — махнула рукой девушка.

И нагнулась, чтобы расстегнуть сапоги. А затем прошла вперед, по пути снимая свою курточку и развязывая шарф. Дыхание ее все еще было частым, и я был уверен, что поднималась ко мне она пешком: ее фобия лифтов вызывала у меня смех.

— И даже не замерзла? — кинул оценивающий взгляд на слишком тонкую ткань куртки, но Аня лишь усмехнулась.

— Я уже взрослая, не забыл?

Взрослая «дама», кинув вещи на диван, показала мне язык и прошлепала на кухню, по пути спрашивая, поставил ли я чайник и стоит ли в холодильнике торт. Торта, ровно как и чая, не было. Но не отвечать же ей, что я был слишком занят слегка другим десертом. Вместо этого лишь пожал плечами, увидев негодующий взгляд сестры:

— Заработался что-то, прости.

Аня сощурила глаза, сжала губы, нахмурившись, и подошла ближе, скрестив руки на груди. Минут пять вглядывалась в мое лицо и, кажется, пыталась там что-то найти. Я все это время пытался сделать как можно более равнодушный и в то же время усталый вид.

И мне это удалось.

Так как девчонка снова улыбнулась.

— Опять над новой камерой корпел?

— Именно, — улыбнулся в ответ.

И мысленно вздохнул с облегчением.

— Как родители? — спросил, пытаясь сменить тему разговора.

— Спрашивали то же самое о тебе.

— В смысле?

— В смысле они внуков требуют, Егор, и я, — сказала она, наливая воду в чайник, — им в этом пока не готова помочь. Поэтому они очень интересуются твоей личной жизнью.

— Так, выходит, ты пришла не потому, что соскучилась.

— Угадал, — Аня потрепала меня по плечу.

Я закатил глаза.

— Вещи хоть свои убери, — вздохнул и пошел к холодильнику.

Надеялся все-таки увидеть там что-нибудь вкусное, чтобы задобрить сестру и, признаться честно, накормить и выпроводить. Как-то не хотелось сейчас болтать с ней по душам, особенно зная, что никаких «по душам» и не выйдет, так как в квартире сейчас находился шпион матери и отца.

В дверце нашлась шоколадка. Схватив ее, переместил на стол и разлил по чашкам кипяток, разложив рядом с каждой пакетик зеленого чая. Краем глаза взглянул на банку с кофе, но решил, что бодрость мне сейчас ни к чему. Позеваю пару раз, притворюсь сильно уставшим, и Аня уйдет.

Обернулся, чтобы позвать сестру пить чай, и наткнулся на нее в дверном проеме. В руках у шпиона был шарф.

Вот только не ее шарф.

Черт!

Заинтересованный взгляд и мое молчание оказались весомыми уликами, чтобы далее последовал вопрос:

— Ну и кто твоя новая спутница?

Я молчал, раздумывая, что именно ей сказать. Можно было, конечно, приврать, что его оставила коллега по работе. Но я знал — в случае с Анной это, как минимум, глупо, а, как максимум…

Как максимум, сестра могла в следующий раз заглянуть с тяжелой артиллерией в виде родителей.

Злобно сверкнув глазами и нехотя признавая ее успехи в шпионаже, кивнул на остывающий кипяток, приглашая к столу.

— Садись, и я все расскажу. Только с одним условием.

— Каким же? — девушка обмотала шарф вокруг руки и потянула за один его конец.