Ворг. Успеть до полуночи

На дороге застыла принцесса и виновато хлопает ресницами.

Я зарычал от раздражения – ну что этой дурехе от меня надо?

- Ты как меня нашла? - спросил я.

Она немного помялась, накручивая рыжую прядь на палец, и отшагнула назад.

- Просто шла следом, - ответила она робко, так робко, что покраснели щеки.

Но меня этим не пробить, видал я, как даже гоблины теряют голову рядом с очаровательными человеческими девушками. Есть в них что-то притягательное. Слабые, беззащитные, совсем негодные по ворговским меркам. Это я какой-то кривой – всех сирых и убогих собираю. Только после неудачного приключения с дочерью сыровара дел с людьми иметь не хочется. Бок целый месяц заживал от удара вилами.

- На что надеешься? – снова спросил я, чуть мягче. Неловко как-то рычать на женщину просто так.

В глазах принцессы блеснуло нечто вроде надежды, хотя волосы постоянно лезут ей в лицо, и трудно понять - что там за выражение.

- Надеюсь, передумаешь и возьмешь меня с собой, - произнесла она просто.

Я на секунду оторопел. Встречать упертых девиц доводилось, непонятливых тоже, но такую простую и бесхитростную – впервые.

Грозно надвинув брови, я произнес:

- Человеческим языком, не ворговским, говорю - не могу и не хочу тебя брать.

- Придется, - произнесла она со вздохом.

- Назови хотя бы одну причину, по которой должен это сделать? – поинтересовался я, поднимаясь с земли.

Она поправила волосы и сказала спокойно:

- Ты не сможешь оставить беззащитную девушку одну в лесу.

- Уже оставлял, - напомнил я.

- Да, - согласилась принцесса, - но сейчас не сможешь. Потому, что я хорошая.

Мне аж смешно стало, вот упертая - напрочь отказывается воспринимать, что ей говорят.

- Может ты и хорошая, - проговорил я глухо. - Но я плохой.

Она подняла пушистые ресницы и посмотрела с такой надеждой и преданностью, что у меня аж зубы свело – нельзя так доверять полузверю.

- Не правда, - произнесла она. – Ты меня спас. Значит, хороший.

- Я ворг, - зарычал я, теряя терпение. - Бесчинствую, жру в три горла, таскаю дочек сыроваров на сеновал, нападаю, на кого вздумается. Я хищник, многодушец и зверь. До хорошего мне, как до Великого Разлома на улитке.

- Нет, - покачала она головой. – Ты меня не оставишь.

Да что за напасть. С каждой минутой все больше наваливается.

Я пригляделся к лицу девушки. В левом глазу зрачок вытянулся, как у кошки. Похоже на небесный мор. Только у тех, кто им болеет, зрачки просто вертикальные, как трещины в роговице. Нелепые и уродливые.

Говорят, от этой хвори люди начинают видеть всякое. Духов, проходы в другие миры, умерших предков. Но быстро умирают. Лекари говорят, ум человека не способен выдержать истину. Верится с трудом, скорее, больные умирают от лихорадки, трясет их, как березы, об которую медведь чешется.

У принцессы же зрачок совершенно симметричен, будто с таким родилась. На кукольном личике выглядят аккуратно, даже мило. Наверное, вытягивается, когда нервничает, потому что в карете был вполне обычным.

- Послушай еще раз, - начал я. - Мне некогда возится с тобой, тащить к королю, в гроты, пещеры, или куда еще приспичит. У тебя не подходящая одежда для дороги, ты слаба, неумела и бесполезна. Будешь обузой.

- Не буду.

- Помяни мое слово, - пробубнил я. - Нутром чую, гора Ир не проста, не проста…

- Гора Ир? – спросила она заинтересованно и откинула рыжий локон. – Зачем ты туда идешь?

- Всегда расспрашиваешь незнакомцев о том, что тебя не касается? – сказал я и двинулся по дороге.

Давно нужно было отправиться, иначе рискую не успеть к сроку.

Принцесса осторожно последовала за мной. По грунтовке глухо стучат каблучки. В таких не по пыльным дорогам таскаться, а на светских балах выплясывать. Или, на худой конец, капризно стучать ножкой, если кто-то не вовремя исполнил приказ.

Я прибавил шаг - может отстанет. Пару раз думал перекинуться в волка и удрать подальше, за четырехногим точно не угонится. Но не хочется со штанами возиться – ремень больно тяжелый, челюсть выверну, пока донесу.

По спине прокатилась неприятная волна, шерсть на загривке поднялась, я потянул воздух, ожидая уловить запах нежити. Но рядом лишь рыжая принцесса с тонким, приятным ароматом. Вроде безопасно, но ощущение слежки осталось.

- Ворг? – послышался за спиной скромный голосок.

Я нехотя бросил через плечо:

- Чего тебе?

- Ты идешь прямо в Абергудские топи.

- Совершенно верное, - согласился я. – В топи, через топи.

- Но там опасно, - изумилась она. - Даже гвардейцы не рискуют туда соваться без надобности. И то, только отрядами.

Я расправил плечи и выпрямился, пусть видит – ворги не только сильны, но и бесстрашны, когда надо. Принцесса, мира не видела, жизни не нюхала. Что там во дворце за существование, особенно у дочери короля Центральных земель? Ей, наверное, даже одеваться помогают, такое платье сама натягивать упаришься.

Прошло около часа. Я молча шагал, оставляя слишком очевидные следы. Сапоги не ношу, даже самый бездарный охотник поймет - тут прошел ворг. Но это не важно, потому, что дорога в Абергуд крайне не популярна, а когда начнется топь – о следах можно будет забыть.

Принцесса настырно следует за мной. Не догоняет, но и не отстает – держится на расстоянии примерно в два волчьих прыжка. То ли боится, то ли не хочет, чтоб опять начал прогонять.

Лес становился ниже, чрез некоторое время превратился в рощу. Расстояние между деревьями постепенно увеличивалось.

Одинокие березки у обочин напоминают хмельных плясунов, которые застыли прямо в танце. Мало того, что стволы кривые, так еще и ветки похожи на когтистые лапы.

- Ты совсем не боишься? – спросила принцесса.

По звуку понял – все-таки приблизилась. Страх перед природой оказался сильнее ужасов, которые поджидают рядом с воргом.

- Не боятся только дураки и гномы, - ответил я. –

- Почему?

Я пояснил:

- Если первые не способны от рождения соблюдать осторожность, то у вторых просто характер не позволяет.

- То есть, все же боишься, - заключила она.

От ее слов стало не по себе. И так стараюсь не думать об Абергуде, предпочитаю решать вопросы по мере их поступления. А тут все время на лапу наступают.

- Что кривить душой. Боюсь, - сознался я. – Ровно на столько, чтобы со страху вцепиться кому-нибудь в глотку и порвать к лешему. Ты бы лучше о себе подумала.

Девушка приблизилась еще на несколько шагов, теперь могу различать ее пульс.

- А что со мной не так? – спросила она и окончательно поравнялась.

Вот упертая. Увязалась, как щенок, втерлась в разговор и шагает. Вроде как уже вместе идем. Говорят, что рыжие хитрые, потому, что предками были лисы. Это ерунда – если так, остались бы оборотнями. Но хитрость у них точно есть. Даже нет, плутовство.

- С тобой может все так, - сказал я, - только болотным жителям на это плевать.

Она тихо вздохнула, но промолчала. Вообще-то, рассчитывал на словесную перепалку, может, наконец, обиделась бы, ушла. Но нет, идет смиренно, словно не особа королевских кровей, а послушная овечка.

Я хмыкнул. Умение вовремя промолчать – очень ценное умение. А женщины, в частности человеческие, редко обладают таким даром.

Ох, принцесса, далеко пойдешь.

Туман над Абергудом стал ближе, в носу защекотало от первых признаков влажности. Скоро воздух станет совсем промозглым. Мне без разницы – ворговская кровь и лед растопит, а вот принцессе придется не сладко. Хотя кто знает, какие сюрпризы припрятаны под маской благочестия.

Постепенно небо затянулось серо-зелеными облаками. Старые ворги рассказывали о тучах над топями из-за зловонных испарений. Те под собственной тяжестью не могут никуда сдвинуться. Даже ветер едва способен всколыхнуть неподвижную массу.

- Как называть тебя? – спросил я, стряхивая с живота толстого жука, который сел прямо над пупком.

Краем глаза заметил, как покраснели щеки принцессы. Вероятно, ей непривычно вышагивать с полуголым хищником. Во дворце все иначе – наряды и манеры.