Будете читать про Дом на Перепутье?
СКОРО! СКОРО! СКОРО!
ВЫЙДЕТ МОЯ НОВАЯ ИСТОРИЯ!
Давайте посмотрим на некоторых героев...
ВАСИЛИСА
ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ
Отрывок из новой книги...
— Ты хорошую яму выкопал? Достаточно глубокую? – прошипела я, спотыкаясь о кочку и чувствуя, как сволочь в ковре сильнее дёргается. – Он там поместится?
Акакий, чьи кости хрустели в такт нашей спешной походки, возмущённо проговорил:
— Обижаешь, хозяйка. Яма просто загляденье. Глубокая. Очень.
— Мррраааур! Вот же брыкается как! – взвизгнул Батискаф, путаясь у меня под ногами.
Его чёрная, как сама ночь, шерсть сливалась с темнотой, и только злобно горящие глаза выдавали его местоположение.
— Никак не угомонится, паразит! Василиса, а ты его точно хорошо стукнула? Мне кажется, ты слабо его ударила, надо было капитально бить, чтобы наверняка!
— Да ты же сам видел, как я его чугунной кочергой по… по тому самому месту! – рявкнула я, с трудом удерживая непослушный свёрток. – Откуда мне было знать, что он такой живучий!
— Надо было сначала кислотой его залить! Кислотой! – пронзительно прокричала у меня на плече Марта, вцепившись крошечными ручками в мой воротник. – Но ещё не поздно! Я принесу!
Ковровый свёрток в ответ на это задёргался с удвоенной силой, издавая приглушённые, обиженные звуки.
— Видишь? Видишь?! – завопил Батискаф. – Он всё слышит! Он теперь нас возненавидел ещё сильнее! Я говорил, не надо было его дразнить!
Наконец мы доплелись до ямы. Действительно, яма была впечатляющая. Акакий не соврал. В свете луны она зияла чёрной, сырой пропастью, от которой пахло влажной землёй.
— Раз, два, три!
Мы с Акакием, пыхтя, зашвырнули ковёр с его содержимым вниз. Раздался глухой стук, и на мгновение воцарилась тишина. Слабая надежда зашевелилась у меня в груди.
Может, угомонился?
Но нет. Из глубины тут же донёсся приглушённый, но яростный рык.
— Скорее закапывай! – взвыл Батискаф, подпрыгивая на краю ямы. – Смотри, какой он живучий! Он же сейчас вылезет и всех нас… всех нас… передавит! Или того хуже!
Акакий героически схватил лопату, принял эффектную позу и… начал закапывать. Медленно. Крайне медленно. С таким видом, будто он не землю кидает, а создаёт песочную скульптуру на курорте.
— Ты так будешь месяц его закапывать, – фыркнул кот, забил хвостом от злости и нетерпения. – Нет, он выберется, и переломает тебе все кости! По одной!
— Я… я очень стараюсь! – обиделся Акакий. – Это искусство! Нужно равномерно распределить грунт, чтобы… чтобы…
Я не выдержала. Забрала у скелета лопату и отпихнула его в сторону.
— Да что вы все как с похмелья! Дай сюда!
И я начала закапывать. Яростно, ожесточённо, с той самой решимостью, которая появляется у женщины, доведённой до ручки ожившим, буйным и совершенно невоспитанным… предметом обстановки.
Земля летела в яму тяжёлыми комьями, заглушая негодующие, всё тише становящиеся стоны. Батискаф метался по краю, давая советы. Марта выкрикивала всё более изощрённые рецепты растворов. Акакий, потирая ключицу, ворчал:
— Эх, такой хороший ковёр испортили, надо было замотать во что другое…
Когда яма сравнялась с землёй, я ещё пару раз с силой притоптала её ногами, на всякий случай. Наступила тишина, нарушаемая только нашим тяжёлым дыханием.
Батискаф первым нарушил спокойствие.
— Ну что… теперь всё? Нам ничто не угрожает и можно выдохнуть, мя-а-а-у-ар?
Я вытерла я пот со лба и пожала плечами:
— Посмотрим. Но очень надеюсь, что мы в безопасности.
Марта, домовушка, переместилась с моего плеча и прошлась по свежевскопанной земле, бормоча заклинания укрепления для верности.
Акакий меланхолично посмотрел на место захоронения.
— А коврик-то был старинный… жалко так.
— Молчи! – хором ответили мы ему.
Я посмотрела на звёзды, на полную яркую луну, на нашу маленькую, уставшую банду. Да, определённо, я ожидала другой жизни в своём доме – тихой, спокойной… А не это вот всё.
БУДЕТЕ ЧИТАТЬ?
ЕСЛИ ДА, ТО ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА МОЙ ПРОФИЛЬ!
ПОДПИСАТЬСЯ НА АВТОРА
