💓Ректор на выданье

Нет, ну может ведь быть, что совратительнице проректоров показалось? С чего она взяла, что черноглазка любит меня?

Все утро меня преследовали мысли про Гаурина и Бара, теперь к ним присоединились раздумья про черноглазку.

Вот ведь. Не было печали, купила ректор…

«Ректор пока ничего не купила», - вспомнила я.  А ведь купить нужно – новые наряды, украшения. И постричься. Вот об этом и подумаю (плюс к работе) после обеденного перерыва, во время которого Бар должен проявить ко мне знаки внимания.

Честно говоря, в сад я шла с замиранием сердца. Во-первых, мне было как-то слишком интересно, что придумает Бар. Волнительное и приятное предвкушение.

А, во-вторых, я в очередной раз задумалась, не зря ли я это все затеяла.

Но так или иначе, а я уже иду туда.

В саду все было как всегда. Студенты на дорожках и на стадионах, преподаватели, стоящие отдельными группками и беседующие друг с другом. Время от времени быстрым шагом проходил кто-нибудь из высшего административного состава (то есть кто-то вроде черноглазки).

Я направилась к центральному фонтану, отвечая улыбкой и наклоном головы на приветствия. Как раз подходила к воде, когда меня догнал, выскочивший, словно из ниоткуда Бар. Весь такой эффектный, в ослепительно белой рубашке, а поверх – черный камзол с серебряным шитьем. В правой руке – алый экзотический цветок.

«Ну хорошо, вроде пока всего лишь подарит мне цветочек», - подумала я. Подсознательно немного побаивалась возможных выходок дракона.

— Магистр Магрит! — глубоким бархатным голосом произнес он. Конечно, в присутствии посторонних мы никогда не называли друг друга на «ты» и по имени. — Как я рад, что в этот дивный день, вы тоже вышли насладиться ароматами в саду, — глаза Бара сверкнули лукавством.

Он наклонился, поцеловал мне руку, задержал мои пальцы в своих куда дольше, чем диктуют правила приличия. Вручил мне розу.

Я улыбалась как польщенная, но немного удивленная дама.

— Я тоже рада вас видеть, профессор Барлор, — улыбка, адресованная только Бару.

Разумеется, на нас уже смотрели. Преподаватели и студенты делали вид, что заняты своими разговорами, но я ловила массу заинтригованных взглядов, устремленных на нас с Баром.

И тут Бар продолжил (разве не закончил? В общем-то достаточно для первого раза):

— Вы знаете, магистр, сегодня прекрасный праздник – День писца. Я хотел бы поздравить вас с ним. И в честь такого славного праздника не окажете ли вы мне честь вечером полетать со мной над морем? Не откажите мне в любезности полетать на драконе!

Все голоса, что звучали вокруг, разом стихли. Мне показалось, что даже птицы замолкли. Студенты и преподаватели перестали делать вид, что не смотрят на нас, и открыто пялились с изумлением на лицах.

Я незаметно сжала кулак.

Не зря боялась его выходок. Вот оно.

Бар никогда никого не катал на себе. Иногда он принимал вторую ипостась и кружил над морем. В такие вечера горожане стремились на набережные посмотреть на полет дракона, ведь большинство проживает жизнь, так ни разу его и не увидев. Драконам нет дела до людей, они редко приближаются к нашим селениям.

Но Бар всегда летал один. Его предложение «покатать» меня могло значить только одно: он берет меня на абордаж.

Крепость можно взять длительной осадой. А можно пустить в дело таран. Бар собрался брать штурмом мои бастионы. . Ведь, конечно, я всегда мечтала подняться в небо на драконе.

— Что ты делаешь? — рассержено прошипела я ему, надеясь, что никто не услышит. — Это слишком. Кто просил пускать в ход тяжелую артиллерию?

— Я ведь говорил, что все будет по-настоящему. Только не обманывай себя, что никогда не мечтала сесть мне на шею, — тихонько ответил он. — Ответь мне, Магрит, на нас смотрят. Выглядит по-дурацки. Твое изумление не может длиться так долго.

«Ах ты, хвостатая тварь», — в очередной раз за этот день обозвала я его мысленно. Собралась и ослепительно улыбнулась:

— Профессор, я польщена вашим предложением. Но сегодня, боюсь, не смогу. Возможно, в другой раз.

— Отлично! — заявил дракон. — Тогда в пятницу. Как раз будет еще один замечательный праздник – День каменщика.

О Господи, во что я вляпалась, предложив Бару помочь мне со слухами? Более идиотской ошибки я еще никогда не совершала.

Послышались очень тихие и аккуратные смешки. Студенты просто не могли удержаться от смеха, когда на их глазах разворачивалось такое действо. Раздался чей-то шепот: «Как можно не согласиться…ох, мне бы предложил...».

Что же, Бар, я, кажется, обещала вести себя неоднозначно.

— Возможно, профессор. Право слово, еще не знаю, какие у меня планы на пятницу, — продолжая улыбаться ответила я и добавила:— Не будете ли вы так любезны проводить меня до западного входа? — и легким жестом взяла его под руку.

Под шепотки и хихикание мы проследовали по дорожке.

— Я точно тебя когда-нибудь уволю, — прошептала я Бару.

— И все же, — усмехнулся Бар, проигнорировав мою угрозу: — подумай, когда мы полетаем. День каменщика ничем не хуже любого другого дня.

— С некоторых пор я всерьез опасаюсь, что ты можешь меня похитить. Поэтому вряд ли отважусь сесть тебе на шею.

— М-м-м… — кажется Бар не нашелся, что ответить. Хотя, нет: — Ты просто еще не знаешь, какое это счастье, быть похищенной драконом. Тебе стоит попробовать.

«Нахальное чешуйчатое».

И тут я увидела, как по дорожке идет черноглазка. Какой-то потерянный и озабоченный. Неужели все еще не отошел от зелья?

Я помогла ему, наверно, поэтому ощущала ответственность за его состояние. В конечном счете, это я заставила его печень и почки работать в сто раз быстрее.

Заодно проучу Бара.

Я отпустила локоть дракона и кивнула растерянному черноглазке.

— Мэтр Колбин, я хотела бы переговорить с вами, — сказала я. — После  вашего последнего отчета остались некоторые неясности. Не сочтите за труд внести уточнения.

Пару секунд черноглазка смотрел на меня сверху вниз с легким удивлением и странной болью в глазах. Потом кивнул. Мы отошли чуть в сторону.

За спиной я ощутила, как сгустилось плотное облако драконьей ревности. Потом  словно разряд пробежал в воздухе - и оно рассеялось. Видимо, Бар взял себя в руки.

— Как вы себя чувствуете? — спросила я его негромко.

Вместо прямого ответа черноглазка пробежался по моему лицу странным, непонятно что выражающим взглядом, посмотрел на цветок в моей руке.

Молчание затянулось, а я перестала понимать, что происходит.

— Я переговорил с женой, — вдруг сказал он. — Она не хочет восстанавливать нашу семью и вскоре собирается выйти замуж за другого. Я свободен.

И замолчал, продолжая бродить взглядом по моему лицу.

«И что?— пронеслось у меня в голове. - Что я должна ответить?"

Это он так ставит меня в известность, что скоро будет не женат, и с ним возможны отношения? Противная девица была права?

Господи, что мне делать-то с ними? С Баром, чье присутствие за спиной я ощущала физически, словно он касался меня. И с этим вот.

Или просто сообщает, к чему привела история с приворотным зельем? Не более того?

— Сочувствую вам, мэтр Колбин, — ответила я. А что еще было сказать? Но не удержалась и добавила: — А дети?

Я никогда не понимала тех, кто не хочет иметь детей. В юности не думала об этом, считала, что у нас с Роджером все впереди, мы еще успеем завести их. А когда он умер, я плакала ночью и думала, насколько счастливее была бы, если б у меня остался ребенок от любимого мужчины. Маленький темноволосый мальчик. Или девочка. Или даже оба, похожие на отца.

— Дети останутся с матерью, — нейтрально ответил черноглазка. — Я не могу отнять их у Марии. Несмотря ни на что. Но я буду принимать участие в их жизни. Мы уже подали просьбу о разводе. Завтра ее должны утвердить.

Вот как. Что же, неплохо. В той ситуации, что сложилась, это, может, самое лучшее.