Реквием по любви

Мужчина резко дернул в стороны полы пиджака, отчего оторвавшаяся пуговица с шумом покатилась по кабинету. Не желая терять ни минуты, он схватил одной рукой ее запястья и, заведя их за ее голову, прижал к поверхности стола. Соня судорожно вздохнула, делая вид, что пытается освободиться от этих каменных клешней. На самом же деле еще сильнее выгнула спину и прижалась грудью к груди Алексея. Оказалось, не только ее пульс сходил с ума. Сквозь ткань рубашки Алмазова чувствовала, как бешено колотилось сейчас и его сердце. Удары гулкие. Мощные. Сильные. Девушка извивалась под ним, изнывая от желания почувствовать на себе более откровенные прикосновения этого мужчины. Вдоволь насладиться этим безумием. В каких-то сантиметрах от ее губ Алексей замер. Его горячее дыхание обжигало шею.

— Бл*дь, до чего же ты хороша! — прохрипел он не своим голосом, вклиниваясь между ее бедер, раздвигая их еще шире.

И без того короткая юбка задралась окончательно, открывая мужскому взору идеальные бедра, а также черные кружева трусиков. Отчего-то Гордеев сильнее сжал ее запястья и принялся свободной рукой расстегивать рубашку, скрывающую от его глаз ее грудь. Как назло, мелкие пуговицы не поддавались его крупным пальцам, заставляя Алексея нервничать. Долго думать он не стал – задрал шелковую ткань вверх вместе с бюстгальтером.

— Ох, — только и смогла выдавить из себя Алмазова, с трепетом наблюдая, как темнеют глаза у Гордеева. Как учащается и без того неровное дыхание. Собственное тело казалось ей чужим. Слишком чувствительным. Слишком податливым. Слишком горячим. Соня судорожно втянула в себя воздух, когда Алексей слегка прикусил ее набухший от возбуждения сосок. Не больно, но со знанием дела. Явно намекая, кто именно будет вести в этой игре.

— Еще, — прохрипела она пересохшим горлом, подставляя ему вторую вершинку, — сделай так же...

— Что именно я должен сделать? — откровенно издевался Гордеев, упиваясь своей мимолетной властью.

— Укуси... теперь его.

Он наклонился к оставшейся без внимания груди, но вместо ожидаемого укуса Соня почувствовала, как жадно Алексей втянул второй сосок в рот.

Девушка улыбнулась, из последних сил сдерживая стон. Поняла, что приказывать ему бесполезно. Все равно сделает все по-своему.

Тем временем губы мужчины спускались все ниже и ниже, заставляя вздрагивать от каждого поцелуя, извиваться в ожидании большего.

Не отрезвил ее и звук рвущегося кружева. Соня была даже благодарна ему за то, что освободил ноющее тело от ненужных деталей одежды.

Алексей сжал черный лоскут в руке и, не позволяя девушке разорвать с ним зрительный контакт, поднес его к лицу. Полной грудью вдохнул, наслаждаясь ее ароматом, после чего спешно засунул в карман.

Алмазова от подобного зрелища стала пунцовой, причем полыхало не только лицо, но и все тело. Она пришла сюда «просто» поговорить? Да черта с два! Соня явилась за своим мужчиной – и теперь прекрасно это осознавала.

— Закрой дверь! — рявкнул Гордеев, заставляя ее напрячься, — и не смей входить без стука!

— Простите, Алексей Владимирович! — раздался писклявый голос Аллы из-за захлопнувшейся двери. — Просто у вас назначены на сегодня важные мероприятия.

— Отмени или перенеси на два часа дня!

Соня не знала, куда деться от стыда. Ведь только сейчас, когда с глаз спала пелена страсти, поняла, как все это выглядит со стороны. Она... они... в офисе...

Попыталась пошевелиться, но Алексей и не планировал прерываться. Он с таким остервенением набросился на ее губы, что голова вновь кругом пошла. Разве могла девушка не ответить на эти уничтожающие разум поцелуи? Конечно, ответила. Причем стала такой же дикой и безрассудной, как и мужчина, так откровенно ласкающий ее на своем столе. Гордеев уже совершенно не сдерживался, наслаждаясь своей дерзостью. Ее смелостью. Безрассудством.

— Погоди секундочку, — выдохнула девушка, увидев, что Алексей довольно стремительно освобождается от брюк. Видимо, хоть какая-то искорка здравого смысла забила тревогу. — Ты серьезно собираешься это сделать? Прямо здесь?

— Именно!

— А вдруг я... я не хочу?..

— Давай проверим? — прошептал Гордеев, проводя рукой по ее влажной от желания плоти. Коснулся чувствительного бугорка, проник внутрь, но тут же отстранился, демонстрируя Соне свои блестящие пальцы. — Да тут ниагарский водопад, дорогуша! — довольно прохрипел Алексей. — Ты хочешь меня ничуть не меньше, чем я тебя!

— Тоже мне, экспе...

Окончание фразы договорить Соня была не в состоянии, так как он ввел в нее несколько пальцев, заставляя застонать. Она видела, как мужчина улыбается и, несмотря на дикое возбуждение, владеет ситуацией на все сто процентов. Все должно было произойти совсем иначе...

Его движения дарили такое сумасшедшее удовольствие, что Алмазова начала задыхаться. Перед глазами все поплыло, а внутри живота стала зарождаться настоящая буря. Соня жалобно всхлипнула, с силой сжимая пальцами крышку стола. Спина ее то и дело выгибалась дугой, голова давно металась из стороны в сторону.

— Вот такой ты мне нравишься куда больше! — ускорил ритм Алексей. — Беспомощная, трепетная, горячая... И до жути крикливая!

— Пожалуйста, — от наслаждения девушка прикусила губу и блаженно прикрыла веки, — еще...

— Нет, кончить сейчас я тебе не позволю, — Гордеев извлек из нее пальцы в самый последний момент, — просто хочу, чтобы ты осознала – назад пути уже не будет.

Сейчас пустота собственного тела казалась Соне болезненной. А желание так и осталось неудовлетворенным. И пусть в области секса ее опыт, в отличие от него, был минимален, тело само подсказывало, чего именно она хочет. В данный момент все потеряло свою ценность. И гордость, и независимость, и дерзость. Остался лишь Алексей, стоящий между ее широко разведенных бедер. Мужчина, умудряющийся читать нотацию, словно не замечая своего возбужденно торчащего члена.

Соня с вызовом взглянула в его глаза цвета шоколада и окончательно растаяла. Облизав совсем пересохшие губы, она произнесла фразу, которую никому раньше не говорила:

— Пожалуйста, Лешик. Я ведь... так хочу тебя.

Просьба наконец возымела свое действие, и секундой позже Алексей погрузился в нее на всю длину, выбивая из груди девушки хриплый стон.

Одновременно укусил за подбородок, демонстрируя свое превосходство над этой девчонкой.

— А теперь – кричи, — шепнул прямо в ухо Алмазовой Гордеев, — громко. И не смей сдерживаться, поняла?

— Но там персонал, — жалобно пискнула девушка, вновь краснея от стыда.

— Им хорошо платят за отсутствие слуха, — мощно толкнулся в нее Алексей.

Еще раз. И еще.

Теперь Соня прекрасно понимала, что при всем желании молчать не сможет. Каждое его погружение сопровождалось ее протяжным стоном, который эхом разлетался по полупустому кабинету. Она вцепилась в мужские плечи, как в спасательный круг. В порыве страсти больно впивалась в Алексея ногтями сквозь тонкую ткань рубашки. Капли пота стекали по его вискам, да и у самой Сони волосы прилипли к влажному лбу. Но это лишь распаляло мужчину еще больше. Он брал ее столь жестко, примитивно, дико, что стол под ними ходил ходуном. Понимая, что Соня уже на грани, Алексей ускорился. Девушка закричала. Громко. Томно. Протяжно. Ее тело сотрясали конвульсии, а глаза закатились от удовольствия. Она так сильно сжала его внутренними мышцами, что и сам мужчина сдерживаться больше не смог – кончил в нее, рыча от наслаждения, после чего обессилено рухнул на Алмазову, придавив к столу еще сильнее. Оба тяжело дышали и хранили молчание.

— В общем, так, — прошептал Алексей, склоняясь над ней так низко, словно поцеловать собирался, — скажи, глядя мне в глаза, что мой брат не интересует тебя в сексуальном контексте!

— Клянусь, — Алмазова с мольбой посмотрела на мужчину, — я вообще с Андреем не спала.