Дар Небес

Некоторое время спустя

Вечер. Центр Лос-Анжелеса, города Ангелов. Десятый этаж высотного жилого здания. Небольшая квартирка, в которой тихо играла музыка, сплетенная из звуков скрипки, виолончели и фортепиано.

Палома впорхнула в комнату с подносом всевозможных вкусностей, поймав на себе взгляд любимого. Азазель улыбнулся ей с такой нежностью, что она не сдержала ответной улыбки. Что еще можно желать для счастья? И ей казалось, что уже ничего.

«Боже, спасибо тебе за этот дар», - произнесла она про себя.

– Давай, я помогу, – сказала ей Анжелика, поднимаясь с колен Рэмиэля, который совершенно отказывался выпускать из рук любимую женщину.

Вот и сейчас он потянул ее к себе.

– Перестань, дорогая, я сама справлюсь, – ответила ей Палома, подходя к кофейному столику.

– А я вам на что? - недовольно пробурчала Бетси, вставая со своего кресла и закатывая рукава блузки.

– Слышала? – произнес Рэмиэль, сажая Анжелику обратно себе на колени и аккуратно кладя ладонь на ее уже заметно округлившийся животик.

– Вы меня все разбалуете так скоро, - произнесла Лика.

– Мне только за радость, – ответил ей мужчина, нежно целуя в губы.

Взглянув на счастливую пару, Палома улыбнулась. Одна радость была видеть их такими, и только четверо в этой комнате знали, как нелегко далось им добиться своего кусочка земного счастья.

Расставляя на столе тарелки, она опрометчиво повернулась к Азазелю спиной, и стоило ей наклониться, как сильные ладони обхватили ее бедра. Палома вздрогнула, а потом и вовсе задрожала, когда к ее обнаженной пояснице прикоснулись горячие губы и между ними влажный язык. Это чувственное касание напоминало ей о страсти и нежности, о долгих прекрасных ночах, которые они провели вместе.

– Ой, ну перестаньте, – снова возмутилась Бетси, смущенно прикрывая глаза ладонью. – Вы оба меня вгоняете в краску.

– Да брось, Бет, – поддразнил ее Азазель, подмигивая левым глазом. – Уверен, ты еще и не такое видела.

По комнате прокатились короткие смешки.

– Аз, ты неисправим, – заметил Рэмиэль.

– Ой, ну хватит, – захихикала и Бетси. – Палома, следи за своим мужчиной, он кокетничает с посторонними дамами.

Повернувшись к Азазелю, Палома запустила пальцы в его волосы и сжала их. Потянув его голову назад, она наклонилась и поцеловала в губы довольного мужчину, добавив после этого:

– Веди себя прилично, милый. Мы все-таки в гостях.

На что тот ей ответил:

– Прости, моя Голубка, но рядом с тобой я порой забываю, что мы не одни.

– Нет, девочки, я все-таки требую рассказать мне, где вы нашли таких мужчин, да еще с такими именами, иначе я...

Слова Бет оборвала громкая трель дверного звонка.

– Я открою! – вызвалась Бетси, отбегая к двери и облизывая палец, который успела вымазать в тортовом креме.

– Ты приглашала кого-то еще? – удивленно спросил Рэмиэль Анжелику.

– Да, – смущенно ответила та, опуская глаза вниз. – Надеюсь, ты не будешь на меня за это сильно злиться.

Закончив расставлять на столе посуду, Палома села на диван рядом с Азазелем, который тут же обнял ее.

– О! Мистер Свон! - раздалось со стороны холла.

Глаза Рэмиэля метнулись к Лике. Он все еще хорошо помнил, что отчасти по вене этого мужчины он едва не потерял свою Анжелику. И пусть он уже человек, и пусть его человеческий разум не способен вместить все то, что знал когда-то, но он до сих пор помнил, как было больно терять. И его руки сильнее сжались на теле любимой.

– Вы как раз вовремя, проходите, – продолжала говорить Бет.

Притянув к себе голову Рэмиэля, Лика нежно поцеловала его в нос, стараясь успокоить.

– Я здесь, с тобой, и все хорошо, – ласково прошептала она ему.

Рэмиэль неровно выдохнул, стараясь взять себя в руки. Ему еще непросто давалось справляться с теми ощущениями, которые он познал человеком.

– Я знаю, – сказал он ей, заставляя себя слегка разжать пальцы, пока не причинил ей вред.

Погладив его по макушке, Анжелика встала и подошла поприветствовать нового гостя.

– Эндрю, спасибо, что пришли.

– Это тебе спасибо, что пригласила меня, - сказал ей мужчина, после чего тихо добавил. – И спасибо за прощение.

Взяв руку Лики, он поцеловал ее, добившись одобряющей улыбки.

– Не стоит, Эндрю. Присаживайтесь.

Скромно подойдя к столу, Эндрю поприветствовал мужчин, от которых не ускользнуло, каким взглядом смотрел тот на них. В его глазах было и уважение, и восхищение, и благоговение, словно признание в них некого величия.

– Эндрю, расслабься, – с ухмылкой сказал ему Азазель. – Мы уже не те, кем были раньше.

Палома пихнула его локтем в бок, стараясь дать понять, что не стоит говорить об этом сейчас. И не зря, потому что среди них был человек, который не знал ни одной их общей тайны.

– Простите, – вмешалась тут же любопытная Берси. – Может, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? У меня такое чувство, что я одна тут чего-то не знаю, что знают все остальные. Или мне только кажется?

– Но вы были, – ответил Эндрю Азазелю.

– Э-э-э-й, – протянула Бетси, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Бет, ты забыла, зачем мы тут собрались? – спросила ее Анжелика, вставая рядом с мольбертом, на котором стояло прикрытое тканью полотно.

– Ой, подожди! Ты что, шутишь? Нет, конечно. Сейчас только возьму фотоаппарат, хочу запечатлеть этот момент. Подождите, не начинайте без меня, – тараторила Бет, копаясь у себя в сумке. – Так, фотоаппарат достала... Я готова. Начинай.

– Итак, – произнесла Анжелика. - Я сегодня собрала вас всех вместе, чтобы представить свою новую картину, которая для меня очень дорога. Не буду говорить, чем именно, – произнесла она, с нежностью глянув на Рэмиэля. – Думаю, вы все это поймете сами.

Взявшись за ткань, Лика сдернула ее с картины одним резким движением. Мелькнула вспышка фотоаппарата, охнула Палома, и все взгляды устремились на полотно...

Там была изображена пара небесной красоты. Там были стерты границы, ибо Падший Архангел обнимал руками и укутывал крыльями невинную девушку, и взгляд его был обращен на нее одну, и был наполнен любовью и нежностью, всем тем, что было и во взгляде ее. А над их головами сошлись в битве Ангелы и Демоны, как символы той борьбы, которая извечно ведется между Адом и Раем, за души и в душах людей, и за то чувство, которому есть простое название – любовь.

И картина эта символизировала одну простую истину – любите друг друга, кем бы вы ни были, любите ближнего своего, проявляйте это чувство во всей полноте, ибо любовь несет в себе добро и чистоту, любовь есть счастье, ибо она есть Дар Небес.

Ибо любовь есть Бог.

– Подождите! Я тоже хочу сфотографироваться! – воскликнула Бет, снова начиная копаться в своей сумке. – Черт! Выронила что ли… А кто-нибудь видел мою помаду?..

Конец