Ошибка маленькой вселенной

Как мать – одиночка, вдова погибшего фронтовика и героя войны, она заслужила отдельную двухкомнатную квартиру. Они с Тимкой стояли на очереди несколько лет, и ордер должен был стать подарком семье на его пятилетие. Но не сложилось. Сын пропал, и бесконечные поиски, организованные милицией и народными дружинами по всем районам города, ничего не принесли. Потом его признали мертвым, несмотря на ее протесты, и даже заявления в суд и в прокуратуру, которые она подала на следователей. Ее тихонько сняли с очереди – но она была этому только рада. Она бы не смогла жить в новой квартире, и бросить их с Тимкой комнату, отдать ее чужим людям.

Тут все продолжало напоминать ей о сыне. Его игрушки, аккуратно расставленные по картонным полкам, его кроватка (слишком большая для его возраста – но другую они не покупали: ждали переезда). Его детские книжки. Лампа – ночник, которая помогала уснуть тревожными простудными ночами.

Она была еще вовсе не старой. Девчонки на фабрике несколько раз пытались подстроить ей свидания с перспективными кавалерами. Каждый раз – напрасно. Ей не нужны были новые отношения, и новая семья, хоть за это и были все доводы разума. Страна не так давно перенесла страшную войну. Погибли миллионы. Негоже жить памятью – ведь они победили ради будущей жизни.

Но она чувствовала, что Тимка жив. Засыпая, глядя в темноту, она ощущала лучик тепла в сердце. А материнское сердце не ошибается.

И вот недавно случился Черный День. Прямо посреди рабочего дня, в цеху, к сердцу словно прицепилась скрюченная холодная лапа. «Что-то с Тимкой!» - Безошибочно определила она. Девчонки и руководство заметили ее состояние. Настояли, чтобы она сходила в санчасть. Заводской фельдшер померяла ей давление, пульс, озабоченно поцокала языком. Потом развела валерьянки, и отправила домой, с твердым наказом до завтра выспаться.

К вечеру тьма, поселившаяся в сердце, немного рассеялась. Появилось какое-то странное теплое предчувствие, как будто вот-вот должно случиться что-то очень хорошее. Она повеселела, и на следующий день всех удивила на работе отличным настроением и оптимизмом. От вчерашнего испуга не осталось и следа. Это ощущение будущего счастья и радости было с ней до конца недели, и с каждым днем только росло.

А в ночь на воскресенье она встретила сына.

Ей не спалось. Народ гулял на улицах, пел песни под гармонь: праздновал выходные и отличную погоду. В середине июня темнеет поздно, и по городу разлились прозрачные звездные сумерки. Она надела праздничное платье, привела в порядок прическу, и вышла на улицу.

Народу гуляло много: были тут и заводские из рабочего общежития, и другие граждане – ученые и аспиранты из НИИ, актеры и художники с ближайшей выставки, которую открыли на лето. Были и военные – куда же без них? Ведь рядом целых две части, да военное училище летчиков.

Она шла к ближайшему парку, улыбалась встречным прохожим, получала в ответ вежливые кивки.

Тима стоял возле входа в парк и по своему обыкновению вертел головой, удивленно открыв глаза – впитывая весь окружающий мир разом. На спине у него был огромный рюкзак, из которого выглядывала любопытная кошачья морда. Рядом с сыном крутилась какая-то девочка с белыми бантами и огромным ручным котом в широком ошейнике с поводком. Сын изменился. Вырос, возмужал. Он все еще оставался ребенком – но в его жестах и манере держаться сквозила какая-то взрослая, мужская сила.

Из самого ее сердца хлынули слезы. С легким всхлипом она кинулась вперед, не чувствуя под собой ног.

- Сынок, - выдохнула она, подхватив Диму на руки, и закружив в крепчайших объятиях, - я знала, я знала, что ты вернешься!

- Я вернулся, мама, - шептал Дима, отвечая на объятия, - я вернулся.

Они были очень похожи – с той, другой женщиной, которая навсегда осталась в прошлом. Те же черты лица, те же глаза, совершенно тот же, родной запах. Только эта мама была настоящей. А там, в прошлом, ужасная ошибка. Непростительная ошибка, которая чуть не погубила его, Димкину, маленькую вселенную.

Вдоволь наобнимавшись, они стояли друг напротив друга и держались за руки.

«Дим, - сказал беззвучно Барс, когда молчание слишком уж затянулось, - ты никого не хочешь представить?»

- Ой, мам! – Спохватился Дима, и показал на девочку с котом, замершую рядом с ними, - познакомься, это Юкки! Она сирота. Можно мы будем жить вместе?