Книга тайн

1570 г. от заселения Мунгарда, Норикия, Дюарль

Перекусив на ходу, Николас привёл себя в приличный вид и поспешил в Дюарль. Уже перевалило за полдень, а исправить дела нужно было до заката, когда закрывались городские ворота. В любое мгновение Жерард мог снова арестовать его.

Кутаясь в неприметный серый плащ, Николас пробрался на городскую площадь и, показав лицо стражникам, попросил аудиенции у короля. Пришлось подождать, пока за ним не явился гвардеец и проводил в кабинет Орлена в строгой секретности.

– Хотим сразу предупредить, что насколько бы мы ни ценили нашу дружбу, помогать мы больше не сможем. Вождь Пареда много для нас сделал, когда мы только ступили на трон, и наше положение было очень шатким. Мы не станем переходить ему дорожку.

Демонов Жерард и здесь свою лапу запустил. Как он везде успевает?

– Я не собирался просить вас об этом. Мне нужно переговорить с госпожой Иветтой, – ответил Николас.

– Мы понимаем, что вы ещё не растеряли юношеский запал, но всё же на чужих женщин зариться не стоит, – устыдил его Орлен.

К ушам прилила кровь. Долго ему интрижку с Шанти припоминать будут? Вот уж вляпался так вляпался. Никогда больше!

– И в мыслях не было, Ваше величество. Хочу задать ей несколько вопросов о пропавших людях. Такие, как она, знакомы с Горним миром даже лучше Сумеречников.

– Вы её подозреваете? – король сверкнул глазами гораздо более гневно, чем прежде. – Мы понимаем, что ваша охотничья натура требует демонской крови, но всё это – предрассудки. Мы готовы поручиться, что она ни в чём не виновата.

– Я её не обвиняю. Просто она – важный свидетель. Любое её слово может натолкнуть на след преступника. Вы же должны заботиться о своих подданных. Если мы не остановим убийства, народ почувствует нашу слабость и взбунтуется. Надо что-то делать!

– Нет! – резко ответил Орлен. – Не смейте указывать нам, как управлять нашей, а не вашей страной. Теперь мы понимаем, почему вождь Пареда был так возмущён вашим поведением. Уходите! Уходите, пока мы не велели вас схватить и передать в Компанию для разбирательства.

– Что ж, воля ваша, – Николас покорно склонил голову. – Я никогда не собирался покушаться на вашу власть или сводить счёты, а лишь хотел защитить людей.

Охотник покинул кабинет короля. Гвардеец проводил его на улицу.

Может, и правда, к демонам этот город. Надо написать записку Ноэлю. Они втроём с Бианкой уберутся как можно дальше отсюда. Самое правильное решение в сложившихся обстоятельствах. Проклятье последует за ним, и убийца перестанет терзать людей.

Прикупив гостинцев, Николас отправился в трущобы.

На углу тёмной улицы в корыте сидел грязный калека-попрошайка и манил к себе указательным пальцем.

– Найдётся, что сообщить? – плутовато сощурился Охотник, подбрасывая в воздух серебряник.

Пройдоха раскрыл огрубевшую распухшую ладонь, и монетка упала прямо в неё.

– Если заинтересуешь, заплачу больше, – добавил Николас.

– О, да-с, юный лорд Комри, – заговорил он нарочито куртуазно, кривя щербатый рот. – У меня имеется то, что вам нужно. Королевская тайна. У других есть, что терять, а мне холода пережить – уже за счастье. Но прежде я был, как вы, молодым и идеалистичным, стремился узнать правду и восстановить справедливость. Вот, куда это меня привело. Не хочу, чтобы с вами произошло то же. Заставьте виновных заплатить за свои грехи, расправьтесь с врагами. Моя история вам поможет!

Он, и правда, рассказал кое-что любопытное, впрочем, о большей части Охотник догадался сам. Конечно, воспользоваться сведениями вряд ли бы получилось. Попрошайка мог приврать, да и затевать смуту в такое неспокойное время не стоило. Да и зачем ворошить заплесневелых скелетов в чужих шкафах? Зато стало понятно, почему вокруг Умбера возвели столько тайн.

Распрощавшись с попрошайкой, Охотник проведал Корделию. Детвора следовала за ним вприпрыжку, пересказывая сплетни. Тут было относительно тихо. Только любители баек клялись, что видели в тумане огромных лохматых псов и их хозяев «без лиц». Но подробности этих историй не вязались с тем, с чем столкнулся он сам.

Отужинав у радушной старухи, Николас отправился в Компанию. Всё-таки задержался до темноты. Прохожие встречались редко, люди прятались по домам от неведомого душегуба. Выбраться за ворота будет сложно, впрочем, это – меньшая из бед.

Кривые улочки бедного квартала снова заволок стылый туман. Зачастили они этой осенью. Послышались шаги, плеснулась вода в каналах, размытым силуэтом впереди показался человек.

Или нет. Аура дымчатая, не такая прозрачная, как у неодарённых, но и не яркие огоньки родового дара. Полукровка!

Заметив преследователя, Умбер припустил быстрее, неуклюже ковыляя на полусогнутых ногах.

– Погоди! Я не причиню тебе вреда! Поговорим! – закричал Николас.

Вспыхнула желтоватым росчерком аура ветроплава. Щёлкнул спусковым рычагом арбалет, свистнул болт – опытное ухо узнавало звуки. Аура одарённого погасла, словно под действием амулета Кишно. Тяжесть рухнула на мостовую, воздух напитался запахом крови, раздался натужный кашель.

Охотник подбежал к лежавшему на спине Умберу. Арбалетный болт торчал из его горла, кровь пенилась, хлестала ручьём и стекала в бурую воду канала. Вспоминая искусство Ноэля, Охотник принялся вынимать болт, направляя в горло потоки воздуха, чтобы горбун не задохнулся.

Умбер пучил глаза и дёргался. Жаль, что рядом нет целителя, он бы помог. А Николас, сколько ни пытался остановить кровотечение воздушными покровами, был бессилен. Через пару мгновений горбун обмяк, глаза закатились.

Работать приходилось исключительно ветроплавом, а потому кровь на одежду не попала.

Что теперь делать? Преследовать убийцу поздно, его уже и след простыл. Звать дозорных – так Охотника же обвинят во всём.

За спиной залаяла собака, в голове снова зазвучал голос старой Корделии:

«Два – беги со всех ног, иначе зверь настигнет и утянет к своему хозяину».

Николас помчался за едва наметившимся в тумане огромным псом.

Кун ши двигался мягко, почти неслышно. Только аура и помогала ориентироваться. Путь пролегал вдоль одного из каналов, по течению воды и вёл к сточной канаве. Демон плюхнулся в неё и побежал по колено в нечистотах, пока не свернул в едва заметный тоннель под насыпью.

Здесь хотя бы было сухо. На стене обнаружился факел. Николас запалил его, осматриваясь. Своды оказались известняковыми, со следами от кирки – заброшенные каменоломни.

Тоннель разветвлялся и петлял, потолок становился всё ниже. Если бы не аура пса, Охотник давно бы потерялся. Проход сузился настолько, что он едва протискивался вперёд ползком. А если застрянет?

В лицо дохнул свежий воздух. Выход близко! Факел осветил большой зал впереди. Охотник выдохнул весь воздух из груди и оттолкнулся ветроплавом. Из узкого лаза он вылетел, как пробка из бутылки, и едва успел обернуть себя воздушной подушкой, чтобы не удариться об пол. Факел выпал из руки и потух. Пришлось снова его поджигать. Того и гляди прогорит, а новый вряд ли отыщется.

Стены от пола до потолка были уставлены пожелтевшими от времени черепами. Сколько их! Целое городское кладбище – заброшенная костница. Пахло затхло, но из противоположного прохода веяло ночной свежестью. Руницей над ним было выцарапано: «Остановись! Здесь владения смерти».

Николас направился туда. Узкая галерея тоже была устлана старыми костями. Они стучали и скрипели. В глазницах вспыхивали зелёные огоньки, смрадное дыхание щекотало затылок.

Призрачные голоса нашёптывали:

«За смертью своей бежишь, глупец, а надо бежать от неё».

Хорошо, что он не мертвошёпт, иначе бродящие здесь призраки свели бы его с ума. Костей стало меньше, проход расширился, факел почти догорел. Впереди плескался лунный свет, стихия ветра звала резкими порывами, ночной воздух проникал под кожу, наполняя тело лёгкостью.