— Ну, не совсем та самая... — возразил Элестайл. — Но наша магия действительно основана на потреблении крови. А ту, кстати, я бы скорее назвал магией смерти – поскольку базировалась она на ритуалах жертвоприношений.

— По сути разницы не вижу, — мрачно заметила Фортейл. — Они убивали ради получения магическое силы, и вы делаете то же самое.

— И всё же разница есть. Адепты ордена Тени действительно получали свою силу в процессе мучительной смерти жертвы. Кровь они тоже пили, однако в их случае данное действо не имело практического смысла, являясь просто зрелищным атрибутом ритуалов. Мы же используем именно силу крови, а не убийства. Мучения донора нам также ни к чему. Напротив, мы даже избавляем его от болезненных ощущений при укусе.

— Ну хорошо, ваши жертвы умирают не в мучениях, — огрызнулась магиня. — Но всё равно ведь умирают!

— Убийство тоже не самоцель. Повторяю, нам нужна кровь донора, а не его смерть. А ныне существующий расклад был вашим выбором.

— Что значит – нашим? — опешила Фортейл.

— Конечно, не вашим лично, Вирджина, — улыбнулся Элестайл. — Ваших правителей. Норбернт предлагал им два варианта договора на выбор. Они предпочли тот, что действует сейчас.

— А каким был другой? — в один голос спросили Фортейл и Джейлис.

— Донорство. И даже необязательно только прямое. К тому моменту эльфы уже изобрели способ консервировать кровь практически без потери её свойств. Люди тоже могли бы просто иногда сдавать для нас небольшое количество крови – что абсолютно безвредно для здоровья. Однако когда людские короли прикинули, во что им обойдётся содержание пунктов по сдаче крови, работа магов по её консервации, а так же ведение учёта донорства, то быстро пришли к выводу, что отправлять некоторую часть своих подданных к нам в качестве корма куда дешевле и проще. И поначалу, кстати, людей предназначали на корм путём случайного выбора – естественно, из низших слоев общества. Скармливать нам преступников додумались уже несколько позже.

— Поверить не могу... — покачала головой Фортейл.

— Напрасно, — усмехнулся король.

— Да нет, я в том смысле, что такое скотство просто не укладывается в голове. Про случайный выбор я в курсе. Но думала, что это была хотя бы вынужденная необходимость. А оказывается, ни в чём неповинных людей отправляли на смерть лишь ради экономии казны. При том, что существовало цивилизованное решение проблемы.

— Вирджина, если у вас всё же остались сомнения, могу показать проект второго варианта договора, написанный рукой Норбернта – он до сих пор хранится в архивах.

— Нет, Элестайл, я вам верю. Хотя прочесть, конечно, было бы любопытно – тем более что я никогда не видела и первого, в итоге подписанного сторонами, варианта.

— Могу удовлетворить ваше любопытство и в этой части, — улыбнулся вампир. — Оный, естественно, также имеется у меня.

— Была бы весьма признательна вам, — в глазах Фортейл горел неподдельный интерес. — Я только одного не поняла – чего ради эльфам понадобились исследования в области консервирования крови? — она посмотрела на Дальгондера.

Тот ответил не сразу, сперва помолчал, уткнувшись взглядом в тарелку. Элестайл определённо знал ответ, однако говорить за него не стал.

— У нас тоже договор с ними, — в конце концов неохотно вымолвил Дальг.

— Но вы же не участвовали в той войне. С какой же стати вампиры обложили данью и вас? — удивилась Фортейл.

— В данном случае, инициаторами были не мы, — всё-таки вклинился в их беседу Элестайл. — Вообще первыми с инициативой договора выступили вирги. Им надоело нести потери, однако противостоять нападениями вампиров они не могли, и, поразмыслив, предложили нам то самое цивилизованное решение – они позволяют нам пить их кровь в определённых количествах, а мы прекращаем самовольные кормления.

— И кого же они скармливали вам? В ход опять же пошёл случайный выбор?

— Нет, обязанность донорства налагалась на всех виргов, исключением не стали даже главы кланов. Кровь оборотней обладает более высокой, чем у людей, эрдой и соответственно, представляет для нас большую ценность. Поэтому предложение виргов беспрепятственно получать их кровь показалось нам не только приемлемым, но и весьма интересным. И мы заключили договор. А вскоре с такой же инициативой выступили эльфы. Когда договор был подписан и с ними, вот тогда-то они озадачились вопросом возможности консервации крови. И в конце концов достигли успеха.

— Но ведь метода была разработана наверняка не в один день. Как же договор исполнялся до тех пор?

— Да очень просто – вампиры прилетали к ним и пили их кровь.

— То есть, по сути, договоры с вами не изменили ничего – раньше эльфы и вирги гибли в результате ваших нападений, а теперь – в соответствии с условиями договора. Простите, но я абсолютно не понимаю смысла заключения договоров для них.

— Вирджина, смысл был как раз в том, что отныне они перестали нести потери. Вампиры брали у доноров кровь в количествах, не представлявших для тех никакой опасности.

— Да какая разница, сколько у них выпивали крови, если укус вампира смертелен сам по себе! — в раздражении воскликнула Фортейл.

— С чего вы взяли? — с улыбкой осведомился Элестайл.

— Ну... это же всем известно... — магиня немного растерялась.

— Да, всем известно, — согласился он. — Но это миф.

— Да ладно, — Фортейл смотрела на него с неверием.

— Желаете удостовериться? — тут же любезно предложил вампир.

Невольно отпрянув на спинку стула, Фортейл помотала головой.

— Нет! — сей же момент вскричала Джейлис.

Элестайл опустил голову, до боли закусывая губу, чтобы не рассмеяться.

Дальгондер тоже с трудом сдерживал улыбку. Причины, породившие протест Джейлис, он понял не хуже вампира. Тогда, в Гиблом лесу, его укус подействовал на девушку весьма неординарным образом. Конечно, она отчаянно пыталась скрыть своё состояние, но не почувствовать ауру её возбуждения было просто невозможно. А сама она, очевидно, решила, что данный эффект сопровождает вампирские укусы всегда.

— Вирджина, не думаете же вы, что я замыслил умертвить вас? — продолжил Элестайл, поборов приступ смеха. — Признаться, я полагал, вы более любознательны.

Дальгондер ненароком, боковым зрением, посмотрел на Фортейл, затем на Джейлис. Обе сидели, застыв, словно мраморные изваяния, и были так же бледны. В Фортейл, по-видимому, страх боролся с любопытством. Джейлис же явно охватил гнев. Дальгондер начал всерьёз опасаться, что её сдерживаемая пока ярость в любой момент может найти выход – например, в виде пощёчины королю вампиров.

— Если не доверяете мне, можете испытать на себе укус кого-нибудь другого, — снисходительно предложил Элестайл, решив всё-таки разрядить обстановку. Очевидно, он тоже ожидал взрыва со стороны возлюбленной и сам не знал, как потом разгребать ситуацию.

— Так это правда, что укус короля опасней, чем укус любого из его подданных? — поинтересовалась Фортейл.

Элестайл ответил ей лишь полуулыбкой-полуусмешкой.

— Вирджина, укус вампира действительно не смертелен, — заговорил Дальгондер. — По условиям договора они сохранили за собой право изредка пить кровь напрямую. У нас от этой обязанности освобожден лишь Анвельдер. Так что мне самому уже не раз доводилось выступать в роли донора. Как видишь, я до сих пор жив и вампиром тоже не стал.

— Насчёт второго я иногда не уверена, — съязвила Фортейл. — Ладно, если это вправду безопасно, испытать укус на себе для вампиролога, конечно, познавательно, — она слабо улыбнулась.

Джейлис напряглась снова. Если Элестайл всё-таки сделает это, она его точно придушит!

— Алнгор, — король посмотрел на соплеменника.

Тот поднялся с места и, обойдя стол, приблизился к Фортейл.

— Что я должна делать? — спросила она в растерянности.

— Просто встаньте и запрокиньте голову.