Чаровница из Беккена

Мне не было так плохо уже… нет, мне никогда не было так плохо, как сейчас! Не представляю, какие чары наложила на меня прорицательница, но я не могла даже сесть без того, чтобы не почувствовать дурноту.

Три пары изящных маленьких рук помогли мне подняться и держали удивительно крепко, пока мы не покинули душный шатер внушающей ужас прорицательницы. Даже вдохнув необычайно свежий, бодрящий воздух, не пересыщенный дымным духом и сладкими благовониями, даже жмурясь от яркого и ласкового солнечного света, ощущая на себе к тому же сотни заинтересованных взглядов, я не переставала слышать ее хрипящее дыхание, исторгавшееся из горла эльфийского мальчишки.

Нани, Матанис и Шанталь, что-то говорили мне, куда-то вели… гладили по волосам и даже отирали лицо смоченным в холодной воде шарфом, но мысли путались в моем кружащемся сознании, все туже и туже закручивая тошнотный узел в желудке. Пока меня наконец не вывернуло, прямо к ногам Нани. Хорошо еще девушка успела отскочить в сторону, а то я уж и не знаю, как бы пережила этот стыд.

Мне стало немного легче, и я огляделась вокруг прояснившимся взглядом. Оказалось, девушки увели меня от шатра и, вероятно, даже с площади, потому что теперь я сидела на краю большой чаши беломраморного фонтана, в тесном окружении каких-то кустов и деревьев. Мы явно укрылись от зевак в укромном парковом уголке.

- Лобелия, ты так нас напугала! Умоляю, скажи, что тебе лучше?! – обеспокоенно прошептала Шанталь, прикладывая холодный мокрый шарф к моим щекам и вискам.

Я нашла в себе силы только на то, чтобы кивнуть. Мне казалось, что раскрой я рот, из него вновь польются далеко не слова.

- Ох, слава Лантишан! Милая Лобелия, поверь, если бы мы знали, что все так обернется, то ни за что бы не повели тебя к госпоже Моанис! – голос Нани дрожал от готовых пролиться слез. Она была настолько напугана моим состоянием и взволнована, что мне пришлось поймать ее за руку и легонько сжать. Успокоить, мол, жива я… по крайней мере жить буду!

Сказать это словами я пока не решалась.

- Вот жуть. – Констатировала Матанис, она единственная из всех, будто и не потеряла самообладание. – Уно кафема удинан банадэль! Туро бен саффа нуссок…

- Матанис! – Вспыхнула Нани и даже слегка толкнула сестру от негодования. – Какие слова ты говоришь! Как же хорошо, что кроме нас тебя никто не слышит!

- А я с ней согласна. – Повела плечиком Шанталь, не отнимая холодной ткани от моего лица. – Этой старой пиявке давно пора отправиться в Сонный Дол и соединиться с Великой Матерью. Нет, все еще бродит по Чернолесью, все высматривает от кого бы подпитать свои силы. Она просто взяла и совершенно бессовестно зачерпнула от филиам сколько хотела! Где же ее гостеприимство? Где манеры? Она и сама гостья здесь и просто не имеет права себя так вести с каким бы то ни было живым существом… да будь она даже хоть старшей от старшей крови, надо все рассказать отцу… и Луциану тоже!

- Не надо Луциану! – Воскликнула я и торопливо добавила. – И Кадарину ничего не нужно рассказывать! – Еще не хватало, чтобы колдун узнал об этом… о страшном предсказании ужасной старухи на счет бесславного конца моей жизни в объятиях другого мужчины. Того самого дракона, от которого он так усиленно меня оберегает. - Это пророчество только для меня, к тому же, я уже чувствую себя лучше! – Сказала я, едва подавив очередной приступ тошноты.

Шанталь недовольно скривилась, демонстрируя, что с ее точки зрения я несу полную чушь.

- Подумай, ее за такое вызвали бы во дворец, а то бы и прогнали из города. Пусть бы помучилась, глядишь, в следующий раз еще подумает, прежде чем чужое без проса брать. Ты ведь филиам, Лобелия. Пусть твой дар, что вложил в тебя Мудрый Эвандоэле и принадлежит не тебе лично, но и не эльфам единым. И тем более не этой старухе. Тебе вручено право одаривать силой источника по своему усмотрению, а она просто взяла что хотела и точка!

- Да, - Согласилась Матанис. – Говорю же, саффа нуссок – старая пиявка!

«Так вот значит, что это было… - Невесело подумала я. – Еще один способ получить от меня желаемое против моей воли. Но что же я получила взамен?»

Я робко отстранила от себя руку Шанталь, все еще прикладывавшую ко мне влажную материю и задала терзавший меня вопрос, острый точно лезвие таксидермиста.

- А может ли госпожа Моанис ошибаться? Я к тому, что это ее предсказание… такое мрачное, безысходное. Насколько правдивым оно может быть? Случалось ли вашей провидице ошибаться в прошлом?

Девушки напряженно переглянулись и Нани опустила глаза, не выдержав взгляда сестер. Отвернулась, спрятав в ладони лицо. Мне ответила Матанис, прямая и спокойная, как всегда:

- Госпожа предсказывает с тех самых пор, как первые люди пересекли Недремлющее Море, чтобы заселить Эвенор. Именно она увидела то в своем сне, и велела Эвандоэле Мудрому собрать эльфов чтобы отправиться в Чернолесье, покуда не случилось беды. Но никто не послушал тогда ее, еще юную эльфийку, едва отпраздновавшую свой десятый Филиамэль Лантишан. С тех самых пор наш народ не повторял ошибок. Ведь и госпожа Моанис с того дня и до нынешнего никогда не ошибалась в своих предсказаниях.

***

Черные мысли и плохое самочувствие не оставили и следа от радостного утра. Солнце еще не успело добраться до зенита небес, когда мы вернулись к большому белокаменному особняку на узкой зеленой улочке.

Всю дорогу сестры старались поднять мне настроение, на разный лад переиначивая темное предсказание прорицательницы.

Я не сопротивлялась. Их верещание мешало думать о собственной участи и, как бы то ни было, помогало в поисках надежды. Мне сейчас так необходим был хоть один ее лучик!

Но перед глазами вновь и вновь возникали огромные, высеченные прямо в скальной породе окна, в которых на сколько хватало глаз виднелась синяя бесконечность и яркое закатное солнце, кровавым окрашивавшее воды и облака. Я уже не могла в точности вспомнить внешность владетеля Варлейских гор, но вот его глаза… радужки, точно налитые сталью или серебром, жесткий, испытующий взгляд – мне не забыть никогда. Так же, как и его властный голос и то с каким удовольствием дракон испытывал меня, внушая чувство страха, заставляя ощущать свою силу и страшиться ее.

Оказывается, красота и магический дар – это не благословение. Иногда – это настоящее проклятье… вероятно, все мои злоключения в жизни не более, чем следствие из этого. Мне самой судьбой предопределено не быть счастливой. Ну, с чего бы? Ведь я, как и все женщины, что ведут свою родословную от короля Родамунда Лангардийского и королевы Лобелии здесь только затем, чтобы расплатиться перед миром за непростительную жестокость своего предка.

Или все же нет?

Перед моим мысленным взором возникли другие глаза – ярко голубые, внимательные и серьезные. Смотрящие на меня с обожанием… и в следующее же мгновение с укором.

Неужели все может быть зря? В какой-то момент мне начало казаться, что наша встреча с Луцианом была предопределена и все получится… лишь на мгновение, но с ним я наконец обрела покой и перестала быть одинокой.

Но теперь…

«Тфу! Вот же самой от себя противно!» – Зло подумала я.

Уж чему жизнь и должна была меня научить, так это тому, что просто так в ней ничего не дается. Хоть горбунье с кривой рожей, хоть дивной, притягательной красавице. Так что же я теперь-то нюни распустила? Будто когда-то проще было, хоть с предсказанием этим, хоть без него, я все время жила скорее вопреки, чем ради чего-то.

Врут! Все нагло врут, что красивое личико – счастливый билет в жизнь для девушки. Для некоторых пигалиц вроде меня, так и вовсе не счастливый, да к тому же еще в один конец. В горячие драконовы объятья. Только вот дудки ему, змию проклятому! Не для него моя роза цвела! Пусть сначала найти меня попробует, глядишь я к тому времени уже счастливо состарюсь, родив от Луцию троих девочек. Одной из них, к сожалению, дальше придется нести наше родовое бельмо, зато две другие и уж я об этом позабочусь, не будут знать моего горя.