Как вы вообще здесь оказались, мисс Гроуэл?!

Марта

Так, мне пришлось переехать в скромную коморку на улице Монтежо и начать искать работу горничной или экономки. Меня просили уйти сразу, как только открывали рекомендательные письма госпожи Силпе. Решив не показывать мерзкие бумажки совсем, я получила «замечательное» предложение мыть посуду в харчевне, где собирались извозчики.

Время шло, мои скромные сбережения почти закончились, каждый день вместо сытного обеда маячил неприятный разговор с хозяйкой по вопросу просроченной оплаты. Ну как разговор, обычно хозяйка кричала так, что у меня закладывало уши, и угрожала выгнать в ночь на улицу. Я даже обнаружила в себе внезапный интерес к оттиранию жирной посуды в ледяной воде, как случайно увидела объявление о поиске экономки, хозяйки, кухарки в одном лице для гостевого дома «Рачительный пони», рассчитанного на бережливых дельцов средней руки.

Тогда я написала сама себе рекомендацию от имени бывшего декана. Подделала ее старомодную подпись с множеством закорючек, и всю ночь вырезала оттиск печати, чтобы поставить штамп. Но меня взяли! Более того, спустя месяц даже повысили жалование.  Хозяину понравились новшества – украшенные душистыми травами номера, свежий запах белья, а главное – изготовленные талисманы из камней, которыми я щедро снабжала клиентов, и которые, по утверждению гостей, отлично помогали.

Время шло. В один из дней я вышла на улицу и поняла, что зима закончилась и наступила весна — деревья покрылись нежными зелеными листочками, а в палисадниках горожан зацвели крокусы и белоцветники.

Пелена отчаяния, которая опутывала меня последние месяцы, отступила. Мимо меня проезжали грохочущие экипажи и паромобили. Веселые горожанки в ярких плащах бежали под руку с конторскими служащими. Я медленно шла по гладким гранитным плитам оживленного проспекта, любуясь на витрины кондитерских и маленьких магазинчиков, позволяя себе подольше погреться под этим ласковым весенним солнышком.

«Не все так плохо, — думала я. — Жаль конечно, что лавку Тамилы не вернуть. Я нашла хорошую работу, где меня ценят. Конечно, это не мои любимые камни и духи, но кто мешает мне скопить денег и открыть такой же магазинчик? Я знаю, как все это работает, и даже без труда найду первых покупателей — клиенты госпожи Тамилы были довольны мной!

— Осторожнее, веснушка, — прокричал мне в лицо развеселый вихрастый посыльный, лихо объезжая на велосипеде, когда я замерла возле витрины «Пирожные мадам Трисо», любуясь на пышные сладкие розочки. Как рассерженная кошка, отпрыгнула, но поздно — вода из лужи грязными каплями стекала с подола, а лихача и след простыл.

— Вот нахал, — крикнула я, потрясая кулаками.

Отряхивая мокрую юбку, с досадой подумала, что настроение все равно испорчено. И словно вторя моим мыслям, экипаж, что стоял на противоположной стороне улицы, отъехал, открыв обзор на темную высокую дверь в здание полиции южной Праты.

Дурные воспоминания долгих часов ожидания, горечи и безмерной тоски в глазах Тамилы нахлынули на меня, как горный поток. В голове прозвучал ее шелестящий голос: «Пообещай мне, Марта. Пообещай, что найдешь ее!»

Вздохнув, я с тоской потянула за ручку тяжелой двери. Почему бы не зайти еще раз. Может, хоть что-то стало известно о Черити?

В полутемном помещении уставший полицейский за стойкой лениво переругивался с невысокой грузной женщиной в красной блузе.

— Давайте, дамочка, вам пора. Ваше заявление я принял! – бесцеремонно заявил слуга закона.

— Трар вас возьми, — ругнулась женщина, — всю выручку за день украли, и зачем я ехала в весенние ветра с самой Нордши, с тяжелыми баулами, которые тащила бедняжка Пегги? Чтобы какой-то пройдоха обокрал меня? Чем вы вообще здесь занимаетесь?

Женщина распалялась все больше, налегая массивной грудью на стойку, а усатый, похожий на моржа в форме, полицейский чуть сдвигался влево.

— А вы по какому вопросу? — с надеждой бросился ко мне служитель закона, — Посторонитесь, госпожа! Не мешайте другим посетителям, — строго выговорил он даме, с опаской возвращаясь на прежние позиции.

Женщина с любопытством зыркнула на меня, но подвинулась, позволяя подойти к стойке.

Я протянула карточку Черити. Краем глаза увидела, как женщина рядом неприлично уставилась в фотоснимок.

— Моя сестра, Черити Кано, она пропала год назад во Флате, – проговорила я, прочистив горло. — Поехала на практику от Пратской академии. Скажите, есть ли какие-то новости?

— Заявление было? – заметно скис полицейский, записывая данные сестры.

— Да, конечно, сразу.

– Ожидайте, поищу дело, — проговорил он, скрываясь за дверью, половину которой занимало окно с задернутой кокетливой занавеской в мелкую клетку.

Мы остались с незнакомкой одни. Женщина сочувственно посмотрела на меня, у нее было доброе, тяжеловатое лицо, а глаза были хороши – большие и влажно блестящие, с длинными ресницами. Кожа ее была смугла, из-за этого она мало напоминала северянку, скорее жительницу юга.

— Сестру свою потеряла, что ли? – уточнила она у меня, еще раз внимательно посмотрев в лежащую на столе карточку. — На юге говоришь?

Я подтянула фотографию к себе, интерес бесцеремонной торговки раздражал, но грубить не хотелось.

— Да, мисс Кано пропала год назад во Флате.

Женщина еще раз внимательно посмотрела на меня. И потом, видимо, решившись, произнесла.

— Клянусь доброй матерью Арнелис, я точно видела ее в Виленсе. Кретские горы. Знаешь где это?

Черные глаза словно заглянули мне в душу.

— Кретские горы, где-то у границ с Кретом?

— Верно, – кивнула женщина.

— Но почему вы думаете, что это была именно Черити?

— Она! У старой Вильмы хорошая память. Это было в канун Нового круга, когда все уже по домам разошлись курицу праздничную жарить. А она пришла и говорит: «Дай, мне мешок цикуты».

— Цикуты? 

«Ядовитое растение, в изобилии произрастающее на болотах», — всплыло в памяти. Раньше «Справочник по травоведению Адара» был моей настольной книгой.

— А возле Виленса есть болота?

— В том-то и дело, что нет, — Собеседница одобрительно глянула на меня, — поэтому я ее и запомнила. Удивило, что такая красивая маленькая леди, у нее еще завлекалка была, — Толстым коротким пальцем торговка ткнула в скулу, — Родинка. И одетая как леди, пришла сама на базар за покупками, да еще и в такое время.

Значит, это действительно Черити, на фотоснимке нельзя было разглядеть ни рост сестры, ни ее родинку. Крошечную родинку возле виска, у краешка глаза. О, Черити знала силу этой родинки, и как она влияла на мужчин. Сестра просто обожала скромно и беззащитно склонить голову, заправить локон за ухо перед оторопевшим от восхищения очередным представителем мужского пола.

Но зачем она покупала яд в богом забытом городе? Это было загадкой для меня.

— Значит, это было около трех месяцев назад?

Торговка кивнула, не сводя с меня живых блестящих глаз. Три месяца назад, Тамила еще была жива, а Черити прохлаждалась, как ни в чем не бывало в каком-то замке! Досада так душила меня, что на шее проступили жаркие красные пятна.

— А раньше вы ее не видели в городе?

— Раньше нет, — женщина покачала головой. — Но я редко там бываю. Думаю, она из замка Нолорано, уж больно нарядная.

— Никаких новых сведений, мисс, — появившейся за дверью усатый полицейский сочувственно покачал головой. – Дело в следующем месяце закроют. Возможно, девица вполне себе жива — сбежала и сменила фамилию, — флегматично добавил полицейский, потерев набрякшие веки. — Красивая девушка, много соблазнов.