(Не) Морозко

– Он снова пробудился, владычица, – отчитался беловолосый воин-страж, стоя перед моим троном в Хрустальном чертоге, с потолка которого свисали такие длинные и толстые сосульки, что их можно было принять за колонны. – И требует жертву. Опять.

Я перевела равнодушный взгляд с беловолосого юноши на Пожирателя Душ, который нетерпеливо дребезжал в ножнах, думая о том, как усмирить это ненасытное древнее божество.

Навсегда.

И зачем боги сбросили его с небес на землю?

Заточили бы в Подлунном царстве и вечно бы охраняли, тогда он не вырвался бы из подземного заточения, не обрушил бы луны и бога-стража Вия так легко бы не убил.

Что толку об этом думать?

Ни Подлунного царства, ни богов – нет. Остались только мы, воины-стражи бога Вия, которые вместо него стоят в вечном дозоре.

Сколько раз он уже пробуждался?

Проклятый Якун.

Бессчетное количество Ледяных князей и княгинь пытались усыпить этого лютого бога, а он раскормил его настолько, что пришлось обрушить с небес Хрустальный меч, чтобы снова его заточить.

Вместо того, чтобы его ублажать, надо было бы окончательно лишить его сил, тогда он перестал бы врываться в человеческий разум и навязывать свою гиблую волю.

Якун не справился.

Его воля была слаба, к тому же он не мог видеть мир богов и духов так, как это умею я. Даже сияющая зеркальная диадема ему не помогала.

Хотя только благодаря ей он сохранил остатки разума, чтобы противостоять этому древнему невидимому злу.

Я со вздохом поднялась с ледяного трона и пошла к черной глади озера, окруженного заснеженной горной грядой.

Как только я ступила на лед, под ним вспыхнул огонь, превратившийся в плоский золотой диск, похожий на зрачок, который вытянулся в узкую острую щелку, что означало одно – я не нравлюсь пленнику.

Якун ему нравился больше, поэтому он и призвал его сюда, чтобы превратить в свое оружие.

Этому лютому богу не нравится, что я вижу его также отчетливо, как и он меня, а, значит, в этом царстве ледяного морока он больше не сможет водить меня за нос, как прежних владык – наместников бога Вия на земле.

– Чего ты хочешь? – холодно спросила я и нахмурилась, ведь божество враждебно уставилось на меня золотистым оком, пульсирующим так, будто оно тщательно раздумывало над ответом.

Вдруг темная поверхность озера разбилась на множество крупных зеркальных осколков, в которых вспыхнули образы людей, души которых это существо хотело поглотить.

– Нет, – ответила я. – Больше никто не умрет. Я – не Якун. И не буду убивать людей только потому, что ты так хочешь.

Золотистое око обиженно вспыхнуло и резко погасло. Лед покрылся сетью мелких трещин. Земля глухо застонала, содрогнувшись из-за подземных толчков.

Зло бунтовало.

Оно хочет поглощать души людей, чтобы питать ими свою, ведь мы заставляем его голодать и чахнуть, поэтому оно из мести вытягивает из нас все соки, из-за чего мы, ледяные, так белы.

Я вздохнула.

Не проще ли снова воздвигнуть каменные алтари, чтобы люди снова приносили ему в жертву своих детей?

Человечество быстро размножается, и смерть нескольких десятков в год – не так страшна, как конец света, который это существо может здесь устроить…

Прочь!

Это не мои мысли.

Так думает зло, когда пытается навязать мне свою волю.

***

– Нет, – громко ответила я, ведь с этим существом надо разговаривать только вслух, иначе оно приникнет в разум. – Можешь расколоть Виймор пополам. Все равно ничего не получишь. И никогда отсюда не выйдешь.

Подземная дрожь стихла, и воздух разорвал пронзительно тонкий и острый звук, который свел бы с ума любого человека, но только не ледяного, созданного настолько крепким и выносливым, что сможет вынести любую пытку.

– Хватит, – сухо приказала я. – Ты же древнее божество. Должно быть, тебе ненавистно вот так вымаливать у меня подачки. Давай, покажи, на что способно. Я уже начинаю думать, что слава о твоем могуществе слишком… преувеличена.

Золотое око яростно вспыхнуло, ослепив меня на миг, и резко погасло, скрывшись в черной ледяной глубине, где обычно готовило планы жуткой расправы над нами, ледяными, его вечными стражами, используя против нас единственную слабость, от которой мы бы хотели избавиться, но не могли, ведь были когда-то людьми...

Вдруг стены Виймора сотряс мощный удар, словно в ледник врезалась гора.

Я развернулась и пошла в сторону казарм, где белое воинство готовилось к очередному нападению теней, которые без устали штурмовали невидимую границу.

– Владычица, – обратился ко мне один из военачальников. – Войско теней разбило лагерь на противоположном берегу. Они подстрекают людей сплавлять тела умерших по течению реки, чтоб их души попали в Навь к благим предкам. Тем самым они отравляют священные воды горечью смерти, делают воду снова нечистой.

– Какая чушь, но придумано неплохо, – холодно ответила я. – Это же идея моего двойника? Я права? Только мне в голову могло прийти подобное безумие.

– Да. Ваша тень вызывает вас на бой. Грозит уничтожить все деревни вдоль реки, если вы не явитесь.

– Пусть лучше займется этим, чем осадой, – с легкой усмешкой сказала я и вдруг вспомнила Якуна, который тоже смотрел на свою тень свысока, за что и поплатился бессмертием Виймора, но я не повторю его ошибок. – Дайте ей знать, что я обеспокоена и готова к мирным переговорам. Пусть какое-то время поупивается собственной значимостью и вернется в могильник, ведь мы не будем сражаться. Никогда. Это ловушка. Как только мы перебросим основные войска к реке, пленник вырвется на свободу. Наша воля сдерживает его на дне озера, из глубин которого он приказывает теням нападать…

– После свержения с небес у него нет такой власти над людьми, владычица, – возразил мне беловолосый военачальник.

– Да. Но мы больше не люди, – резко ответила я. – Кстати, о них. Раз уж мы реку не сможем очистить, значит, пора очистить людей. Вскройте ледяные курганы и засыпьте дно реки золотом, и тогда тени не пройдут.

– Золото не остановит нечисть, владычица, – снова возразил мне ледяной.

– Знаю, – невозмутимо произнесла я, – поэтому разожгите в сердцах людей нестерпимую жажду вийморского золота. Нашлите холод, голод, страх. Сделайте все, что угодно, лишь бы к нам пришли служить те, кто готов умереть за шанс разбогатеть. Мы никогда не сможем одолеть собственную нечисть, ведь коса всегда находит на камень, поэтому ждем в гости лихих и жадных людей, чтоб жестоко их измучить, медленно убить, а после заточить в ледяных стенах Виймора. Только силой созданной нами нечисти мы сможем остановить свою.

Я замолчала и отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с беловолосым военачальником, который чем-то напоминал мне Якуна, когда вот так сдержанно и понимающе улыбался.

Нет.

Я не такая, как он.

Моя жесткость вынуждена и оправдана, ведь я жертвую малым, чтобы защитить большее, убиваю мерзавцев, чтобы спасти невинных людей, поэтому выбираю меньшее зло.