Это любовь

Достоинство, с которым Аля себя вела, будило в Мудром два абсолютно взаимоисключающих чувства – с одной стороны, оно его восхищало, с другой – бесило жутко. Потому что стояло на пути у его желаний, которые, чем дольше Альбина артачилась, тем становились сильнее.

– Значит так, Альбин. Давай договоримся, в трусы я к тебе обещаю не лезть. Но поужинать-то мы можем?

– Зачем? – в ее голосе сквознул холодок.

– Чтобы узнать друг друга получше.

– Извините, Аркадий Львович, но это совершенно бессмысленно.

Потом она динамила его три месяца. Ну, в смысле, это же и динамо не назовешь, так? Потому что она изначально ни хрена ему не обещала. Это он в нее как дурак вперся. Изучил все, что его люди смогли нарыть. Выяснил ее расписание и планы.

Чувствовал себя долбаным сталкером. Другие бабы просто перестали существовать! Вот не влюблялся, и не надо было. Всю душу она из него своими отказами вытрясла. Звонил, получал от ворот поворот, но удовольствие от того, чтобы снова услышать ее грудной голос, и не такого стоило.

Была весна, когда он ее подкараулил у офиса. Альбина Ринатовна тогда уже с успехом раскручивала свой интернет-магазин, и получалось у нее это прекрасно. В его деньгах она не нуждалась. Впрочем, десять лет назад он не мог похвастаться и десятой долей того капитала, что у него есть сейчас. Был особый кайф расти рядом друг с дружкой.

Короче, сирень цвела. Вовсю. Округа пенилась. Солнце пекло в башку, и волновался он так, как даже на своем первом этапе не делал. Она сбежала по ступенькам. Сумка перекинута через плечо. Ветер в темных волосах. На ярких губах улыбка. В спортзал собралась.

Мудрый отбросил сигарету и шагнул ей наперерез. Альбина неодобрительно взглянула на тлеющий окурок. Он себя пацаном почувствовал, которого отругали за свинство. Стиснул зубы. Поднял бычок. Демонстративно выбросил в урну и сделал еще один шаг к ней, ткнув в пышную грудь очередным букетом.

– От жены ушел. Родишь сына – поженимся.

С Альбиной уроки речи с самой первой встречи шли по пиз… одному месту.

– Именно в таком порядке? – уточнила девчонка, сощурившись.

– Ну, ты берега не путай. Знаешь, сколько времени занимают такие процессы?

– Ясно. А если дочь?

– А?

– Говорю, если не сын, а дочь родится…

Она смеялась! Нет, пыталась, конечно, держать лицо, чтобы его не обидеть, но ее раскосые глаза смеялись!

– С ума меня сводишь! – рявкнул Аркаша, притягивая девчонку за шкирку и, наконец, целуя. И Мудрый, который не верил ни в бога, ни в черта, готов был поклясться, что в тот момент в небе запел хор ангелов. Думал, сожрет ее… Алька смеялась. Уворачивалась, шептала бессвязно:

– Ну, все-все, Аркаш! Ну, мы же посреди улицы… Перестань.

А он натурально не мог, блин, остановиться.

Заставляя его вынырнуть из счастливых воспоминаний, открылась дверь в примыкающую к спальне ванную комнату. За время их брака Аля, естественно, повзрослела. И стала только красивее. Улыбнулась ему. Откинула одеяло, привычно устраиваясь у Мудрого на груди.

– М-м-м…

– Че?

– Обожаю, как ты пахнешь.

Мудрый криво улыбнулся. Он тоже многое в ней любил. Да что там – все. Каждую черточку, каждую, блядь, клеточку. Задумчиво поглаживая, спустил с плечика тонкую шелковую бретельку. У Альбины перехватило дыхание.

– Что думаешь? – прошептала она, водя ухоженными ноготками по его прессу. И неизбежно останавливаясь там, где сейчас был шрам. Рябь пошла по ее теплой медовой коже. Да, он тоже нынче часто вспоминал, чем все могло закончиться… И наверное, потому ценил, что ему осталось хоть что-то.

– О чем? – нахмурился, перехватывая нежную ладошку, которая будто невзначай двинулась вниз. Знал, чего Альке хочется. Давал, как мог. А сам бесился, что, сука, не может… Господи, просто с ума сходил. Она же такая темпераментная девочка. Он сам ее под себя выдрессировал.

– О Савве. Я так хочу с этим всем поскорее покончить! Живем как на пороховой бочке – надоело. Лучше бы я его отдала.

Речь шла, конечно, о бизнесе.

 – Эй! А ну-ка… Попрошу. Я че, лох какой-то, чтобы моя любимая женщина раздавала такие подарки кому ни попадя?

Аля сглотнула. В ее глазах мелькнули слезы. Мудрый терпеть не мог, когда она плакала. У него это натурально вызывало зубную боль. В дополнение к другой, что голодной псиной вгрызалась в его покалеченное тело.

– Да нормально все, Алька. Пацан видит тебя – и плывет без весел. Крути-верти им как хочешь.

– Ну, что ты выдумываешь, Аркаш?

– Че выдумываю? Я интерес к тебе не хуже ищейки чую. Это ж инстинкты, Аль.

– Какие инстинкты, Абрамов?

– Животные.

Альбина покачала темноволосой головой.

– Не хочу я никем вертеть.

– А чего хочешь?

– Жизни спокойной. С тобой.

– Ну, ты чего, Альбина Ринатовна? Мы с тобой таких дел наворотили, что покой нам теперь только снится.

– Ага. Это же надо. Посмели с нуля создать многомиллиардные компании, – фыркнула Аля. – Аркаш… – ее пальчики опять прошлись по его шраму.

– М-м-м?

– Давай отдадим… Нам денег на пять жизней хватит. Просто представь – уедем куда-нибудь…

– Аля, нет. Где-то дам слабину, нагнут по всем фронтам. Все. Закрыта тема. Тем более что сделка вот-вот случится. И все, Аля, все…

– Аркаша, в нас стреляли.

– Мой косяк. Недоглядел.

– Ты с ума сошел?! Недоглядел?! Да мы тебя еле с того света вытащили. Я все глаза выплакала, господи. Я как без тебя? Скажи, как?

– Не надо без меня, Альбинушка. Ну, ты чего рыдать взялась, глупая? Иди ко мне… Ебаные ноги сегодня совсем не шевелятся…

– Не ругайся, тщ… Я сейчас все сама сделаю. Или… Может, не надо? Если тебе плохо, Аркаш… М-м-м… О…

Она опять попыталась нашарить его член, а он опять убрал ее ручку. Погладил, растянул, подтолкнул вверх. Он ее хотел. И похрен, что там на полшестого. Девочка его сладкая… Посадил себе на лицо. Впился жарким ртом в губки. Пока они справлялись так. Куни, игрушки… Все было. Аля не жаловалась, ее как будто все устраивало. Но… Мудрый не был бы Мудрым, если бы не понимал, что в ее возрасте соглашаться на такую жизнь – значит просто себя обкрадывать…

Он пытался найти выход из ситуации. Он обошел всех на свете врачей. Были кое-какие подвижки, но его эрекция оставалась крайне редкой гостьей. А уж полноценная – и подавно.

– Аркаша! Господи, милый… А-а-а-а…

Насколько ей этого хватит?