Тайна Избранной: Проходная пешка
Жили-были двое братьев, сведущие в магии. И вот однажды отправились они в дальнюю дорогу, чтобы найти свое счастье и испытать судьбу. Много встретили они на пути испытаний и опасностей, много познали радостей и бед. Старший брат был отважным и решительным, младший – рассудительным и верным, и вместе они преодолевали все преграды.
В один из дней привела их дорога к озеру, где жила прекрасная Дева. Великой силой обладала она. И хотя имела суровый нрав, в груди ее билось доброе сердце, которое принесла она в дар обоим братьям. Приняли они щедрый дар и поклялись защищать чудесную Деву и всех ее детей, коих было великое множество. Так обрели они дом, который искали, и предназначение, которого не ждали.
Но многочисленные дети Девы оказались злы и коварны. Не по нраву им было, что мать любит их меньше, чем пришлых братьев, что живет с ними в согласии, не зная печали. Воспылали они ревностью к силе братьев и решили отобрать эту силу. Сговорившись, пробрались в ночи к дому у озера и вырвали сердце из груди своей матери. Принялись жестокие дети делить добычу между собой, вырывая ее друг у друга из рук. Каждый хотел отхватить кусок побольше, каждый жаждал стать самым великим и любимым.
Застонало разорванное сердце, разбудило двух братьев-хранителей. Увидели те, что за бесчинство творится вокруг, остановили распрю – да было поздно. Увидели неразумные дети, какой бедой обернулась их зависть, и горько заплакали. Падали их слезы на сердце, а то плакало в ответ, жалея нерадивые чада. И поняли все, что напрасно обвиняли мать свою в равнодушии, и заплакали еще горше. Да слезами горю не поможешь. Утерли братья глаза покаявшимся и стали думать, как быть.
Наломал старший брат веток с огромного дерева, что укрывало озеро своей кроной, вложил в каждую кусочек сердца великой Девы и раздал их мужчинам. Так были созданы первые волшебные палочки. Взяли их юноши и разбрелись по северным лесам, чтобы познать магию и обрести истинную силу.
Собрал младший брат гальку с берега озера, поместил в каждую кусочек сердца милосердной Девы и раздал женщинам. Так были созданы волшебные камни. С благодарностью приняли их девушки и отправились на южные острова замаливать грехи и искать покой.
Лишь два окровавленных ошметка осталось от сердца озерной Девы. Рассекли братья себе грудь и спрятали туда сокровище, что не смогли уберечь. Да каждый пошел своею стороной, чувствуя, как внутри бьется сердце Девы в тоске по родному дому и потерянному счастью.
***
Кайрос, которого с трудом можно было разглядеть в темной комнате, смотрел прямо на Риану. На его лапе было кольцо Ланкрейзов, символы на черном камне светились пугающим зеленоватым сиянием. Кайрос открыл клюв и произнес шелестящим голосом Йордага: «Я боюсь только одного, леди Ланкрейз: что палочка сама вас найдет». Потом кутх раскрыл железные крылья, которые почему-то стали текучими, как вода, и обернулся в них, словно в мантию. В тот же миг птица исчезла, но ее голос по-прежнему раздавался в темной комнате. «Меня окружают какие-то твари, они стремятся разорвать мою память, сожрать воспоминания», – заговорил он уже голосом Мемории. Из углов стали появляться черные псы со светящимися желтыми глазами; они, скалясь, подкрадывались к Риане. Голос Мемории эхом раздавался вокруг, комната наполнилась невнятными шепотками, которые было почти невозможно разобрать. «Спаси меня, Ринда, спаси!» – отчетливее донеслось с того места, где скрылся Кайрос, и символ Ланкрейзов – перечеркнутая волна – возник из пустоты, все расширяясь и расширяясь. Черные собаки заскулили и начали отступать от зеленоватого света. А символ становился больше, заполняя собой все пространство…
***
Риана проснулась в холодном поту. Солнце уже давно встало и освещало гостиную, где она так и заснула. Тело затекло в неудобной позе, и девушка поморщилась, потягиваясь и разминая суставы.
– Риана, я же говорил вам идти в спальню, – недовольно заворчал портрет Генриха Геллерта. – Вместо этого вы читали до утра, и в результате вас мучили кошмары.
– Хозяйка громко кричала, хозяйка боялась, – пробасила голова Акера, торчащая из двери.
– И, между прочим, разбудила меня, – продолжил брюзжать портрет.
– Бросьте, сэр Геллерт, вы уже не спали, – послышался со стороны окна незнакомый голос, заставивший Риану резко обернуться и выставить вперед руку.
Кончики пальцев заискрили от зарождающейся магии, но голубоватые искорки погасли, как только Риана увидела говорившего. Молодой человек, прислонившийся к стене, был хорош собой. Взгляд Рианы быстро обежал его с головы до ног: светло-русые волосы, правильные черты лица, волевой подбородок, подтянутая фигура. Юношу не портил даже старомодный синий камзол с широкими обшлагами и давно вышедший из моды шейный платок. Вот только все это было… полупрозрачным.
– Что? Молодая госпожа передумала кидаться заклятьями? – насмешливо спросил он, приподняв брови.
Генрих Геллерт на его заявление только фыркнул.
– Тион, веди себя прилично! – Ученый волшебник укоризненно покачал головой и пояснил Риане: – За время своего существования в этом замке он выжил отсюда трех молодых хозяек, довел до сердечного приступа четырех слуг, свел с ума одного гостя и заставил покончить с собой весьма уважаемого мага.
– Генрих, не будь брюзгой, – поморщился Тион. – Тот маг все равно никому не нравился, и от него все время пахло чесноком.
– Это не повод лишать человека жизни!
– Ему не надо было пытаться меня развеять, – закатил глаза юноша. – И потом, что это за маг, который принимает духа дома за полтергейста?
– Духа дома? – удивилась Риана, не отрывая глаз от молодого человека в камзоле. – Разве духи дома – это не маленькие существа, покрытые шерстью? Такие лопоухие и с крючковатыми носами?
– Деграданты, – пренебрежительно фыркнул Тион, скрестив руки на груди. – По-вашему, госпожа, я похож на этих уродцев?
– Нет, совсем не похож, – призналась Риана и почувствовала, как кровь прилила к щекам.
Сэр Геллерт громко хлопнул себя по лбу и что-то пробормотал на старофеларийском.
– Хотите, я сделаю для вас завтрак? – предложил необычный дух, посмотрев на Риану чуть более благосклонно, и запоздало добавил: – Госпожа.
– Было бы неплохо, – тут же согласилась Ланкрейз, у которой громко урчало в животе.
Тион слегка склонил голову, после чего внезапно обратился белой молнией. Яркая вспышка унеслась в сторону кухни, куда вчера Риана сложила продукты с Рыночной площади.
– Тион очень рад, – прогудел молчавший до этого Акер. – Он давно не была таким добрым.
– Хм, вообще-то ты прав, – вынужден был согласиться со львом портрет. – Риана, вы ему явно понравились еще в первый свой визит. Но не забывайте, что Тион только дух. Он может двигать предметы, разговаривать, принимать различные образы, но это все равно не сделает его живым человеком.
– Я учту это, сэр Геллерт.
***
Перед Сиреном Кафтнером, устало рухнувшим в кресло, лежала газета двухдневной давности. «Совет Двенадцати предвидел нападение на Ризелион!» – кричал громкий заголовок. Текст под фотографией, где была изображена мрачная башня-тюрьма, гласил: «Глава Управления магической безопасности сообщил об успешной операции, сорвавшей запланированный побег членов Свободного Альянса». Ниже приводилось интервью с Азелем Робашем, сообщавшим, что из надежных источников Совету стало известно о грядущем нападении. «Однако, – говорил глава Управления, – мы сделали все возможное для того, чтобы этого не произошло. В кратчайшие сроки заключенные были переведены в другие тюрьмы, точное местоположение которых не раскрывается в целях безопасности. Атака на Ризелион была отбита, никто из стражей не пострадал».