Изгнанница. Искра императора

Я не успела ничего понять. Перед глазами в считаные мгновения пронеслась вся жизнь, моя, Альви, все воспоминания перемешались в кучу. Я слышала крики ужаса матросов, на инстинктах вскинула руки, и…

С них сорвалась яркая, сияющая золотым светом магия! Она взлетела ввысь, тонюсенькой пеленой, но об эту пелену волна ударилась с грохотом и разбилась! Не уронив ни капли на нас! 

Больше того, спустя мгновение эта тонкая искрящаяся вуаль окутала весь корабль, и нас перестало шатать. В лицо перестала лететь вода, мокрые волосы уже не хлестали меня по щекам, паруса не рвало, как тряпки. Воцарилась небывалая, я бы сказала, пугающая тишина. Вот только для меня она пугающей не была, я чувствовала невероятное тепло, идущее из самой глубины моего существа, словно я изнутри была окутана этим спасительным золотом: в точности так же, как сейчас им был окутан корабль.

Мгновения паники и ужаса остались позади, я, широко распахнув глаза, смотрела, как с моих пальцев льется этот удивительный золотой свет. Казалось, посреди штормового моря взошло солнце, только не на небе, а поднялось из воды. Как же это было красиво! Невероятно!

Завороженная, я наблюдала за текущими с моих пальцев искрами, обнимающими меня и всех, смотрела, как высыхает вода на палубе, как паруса вновь наполняются силой, как ввысь взмывает сломанная мачта и с мягким хрустом встает на место. Здесь уже было не просто тепло, жарко, как в полдень на каком-нибудь тропическом острове.

— Искра…

— Сила искры…

— Она разве может, когда его нет рядом…

— Разуй глаза! Сам разве не видишь?!

Отовсюду неслись голоса: возбужденные, изумленные, восхищенные. Матросы сгрудились на палубе, глазея на меня. Капитан тоже застыл, вцепившись в рулевое колесо, как в спасательный круг. Откуда-то, с рассеченной щекой, поднялся его помощник, прихрамывая, приблизился к окружившим меня мужчинам.

За золотой стеной продолжал бушевать шторм, швыряя холодную воду в нас, как хлесткие плети, но им больше не суждено было добраться до «Сорванца». Как бы море ни ярилось, как бы ни сходила с ума природа, мы застыли в самом сердце этого кошмара в безопасности.

— Что застыли?! Паруса ставьте! — донесся окрик капитана, но на него мало кто обернулся.

Я бы и сама не обернулась, потому что все происходящее сейчас казалось нереальным, волшебным, прекрасным. Я словно в трансе, сквозь такую же золотую застилавшую мое сознание пелену наблюдала, как корабль тихонько покачивается в оберегающем его коконе, пока вокруг беснуется шторм.

Кто-то принес мне кресло, в которое я опустилась. На миг мелькнула мысль, что будет, если сила, идущая из меня, вдруг кончится, но мысль пришла и ушла, ее снова сменило это странное, незнакомое мне спокойствие и уверенность, которых я не чувствовала никогда раньше. Это была какая-то магия, буквально и фигурально, но я просто позволяла силе рождаться внутри меня и течь в мир, совершенно не представляя, как это все происходит. Как, почему… да это сейчас было и неважно.

Исцеленный корабль продолжал едва уловимо покачиваться, словно вибрировал изнутри, матросы взбирались на поручни, касаясь золотой дымки, смеялись, обнимались, хлопали друг друга по спине, радуясь спасению.

Шторм понемногу начинал стихать: сначала волны стали поменьше, потом начали растягиваться тучи, обнажая кусочки неба то там, то здесь. Потом и вовсе вышло холодное солнце, и в это мгновение чудо закончилось. Я словно резко глотнула ледяной коктейль на том самом тропическом острове.

Дымка полыхнула в последний раз и растаяла, и я вдруг ощутила ужасную, навалившуюся на меня усталость. Словно не просто в кресле сидела и спецэффекты устраивала, а вагоны разгружала два дня подряд. Веки стали тяжелыми, я сама тоже, а кресло показалось таким мягким…

— Рованский фрегат слева по борту!

От такого вопля не то что засыпающая хрупкая девушка, суровое умертвие подскочит. Не знаю, к кому меня можно было отнести после всех моих приключений, но подскочила я знатно. Чтобы увидеть огромный военный корабль с ало-серебряным флагом, идущий к нам на всех парусах.

На борту снова началась суета, ко мне же мигом приблизился помощник:

— Госпожа Эрхольд, вам лучше спуститься вниз.

— Почему? — уточнила я.

— Это Рованский фрегат, военные.

Мы с ними воюем, или как? Спасибо местной Википедии Альви, в голове тут же вспыхнуло: Рован — соседнее государство, одно из немногих, не вошедших в состав империи. Отношения напряженные, холодные, но военных действий между странами не было. Уже хорошо.

— Переживу, — отмахнулась я. — Мне нужно подышать воздухом.

Тем более что в каюте все равно свалка сейчас, что мне там делать? Магия, может, и восстановила повреждения, но бочки по-прежнему катались по палубе, как и многое другое. В общем, спасение — да, пожалуйста, уборкой занимайтесь сами.

Помощник капитана хотел сказать что-то еще, но не решился, отступил. Тем более что его позвал капитан, и они побежали встречать местную делегацию. Корабли состыковались, с фрегата перекинули мостик. Я не торопилась встречать рованцев, просто наблюдала. И первым на борт ступил мужчина в ярко-красном мундире с серебряными эполетами. Рядом с которым даже немаленький капитан показался мне сейчас щуплым старшеклассником.