Незабудка для генералов орков

Изучающее молчание закончилось, когда орки доели, наконец, все что было на их столе. Насмешник Варих захрустел сочным яблоком, а после подхватил с блюда еще одно большое и красное и подсел ко мне. 

— Держи, малышка, — хитро подмигнул он мне. — О, уже не трясешься. Молодец. А чего тогда соглашалась с нами ночь провести? Заплатили много?

Покраснела и сделала вид, что я усиленно жую, доедая остатки со своей тарелки. 

С удивлением обнаружила, что подчистила все, что на ней было. А мне казалось, что я и половины съесть не смогу. Орки тоже заметили и теперь весело посматривали в мою сторону. 

Два орка. И если Варих смотрел просто со своей привычной усмешкой в глазах, то Арым с заметной долей странного умиления. 

Порадовался, что я все съела из того, что он мне навалил? Странные орки. Неправильные… заботливые слишком.

Их вожак все такой же серьезный и строгий. Смотрит выжидающе. Тоже ответа моего ждет.

— Ничего не заплатили, — со вздохом призналась я, опасливо сцапав с широкой ладони манящий фрукт. — Это я расплачиваюсь. С долгом.

Орк присвистнул и переглянулся с остальными.

— Да, долги это неприятно. И кому задолжала?

Я прожевала первый сладкий кусочек откусанного яблока, довольно прижмурилась и разоткровенничалась.

— Не я задолжала. Папаша мой. Проиграл небось Бишону, а тот и рад. Вот заставил долги за отца отдавать. Сюда никто не хотел за деньги идти из его знакомых. Сам мне сказал. Батю моего припер к стенке видно, и тот меня к нему…

Я грызла яблоко, болтала ногами и бесхитростно вываливала оркам свою простую историю. 

— Продал, значит, — покачал головой Варих.

— Угу, можно и так сказать, — согласилась я. 

Яблоко быстро закончилось, я даже огрызок умяла, до того оно было вкусным. И теперь меня неумолимо начало клонить в сон.

За окном уже была глухая ночь, я была сыта впервые за долгое время, и еще удивительно вдруг почувствовала себя в безопасности. 

Орки здоровенные, страшные, все их боятся. И я орков боюсь. 

Но лучше я буду их здесь боятся в камере, чем там за ее пределами в родном доме в ожидании очередной оплеухи от пьяного отца. Тем более меня вроде не обижают. Странные мысли начали приходить ко мне в голову.

— А зовут тебя как? — неожиданно спросил главный орк с порванным ухом.

Эту примету я заметила не сразу, а только когда он повернул голову вбок. И имени его я тоже пока не знала. 

— Ийка, — тихо ответила, косясь на их громадные тени на неровных каменных стенах.

— Так и зовут? — удивился он.

— Ну-у, — протянула я и неожиданно разоткровенничалась. — Мама мне другое имя выбрала. Красивое. Но длинное больно. Отцу не понравилось. Так он меня Ийкой и называл.

— А мама как? — заинтересовался орк.

— Даландилания, — сморщила я нос.

— Это ж эльфийский, — донеслось из угла.

— Ага, — шмыгнула я носом. — Мама на половинку эльфийкой была. Даже ушки были длинные. Мне вот не досталось, — со вздохом отвернулась к стене.

— Жалеешь? — хмыкнул Варих, сидящий на лавке рядом со мной, сверкнув насмешливо глазами.

Я посмотрела на его острые зеленые уши и отрицательно покачала головой.

— Это я тогда жалела. Мелкая пока была. Потом нет. Отец бы тогда раньше и дороже продал. Он сам говорил пару раз, когда сильно пьяным был.

— Ясно, — мрачно переглянулись орки.

— Даландилания — это же незабудка, — с сомнением произнес первый.

— Ну да, — пожала я плечами. — Мама говорила, я как родилась, так сразу такие глазки яркие были. Голубые, как незабудки. Вот и назвала. Глупости, конечно. Никого у нас так не звали из соседей.

Почему-то вдруг грустно стало и холодно. Я поджала колени к груди и обхватила их руками, положив подбородок сверху. Глупое имя. Не могла мама нормально меня как-то назвать? Да что уж теперь. С покойников не спросишь.

Моя юбка заметно помялась, на голубом подоле я рассмотрела пару жирных пятен от мяса. Расстроилась еще больше.

На плечи вдруг легло что-то теплое. Удивленно подняла глаза. 

Орк с порванным ухом набросил мне на плечи свою тяжелую куртку. Она приятно пахла выделанной кожей, а еще лесом и травами. Втянула носом глубже.

Успокаивающий аромат заполнил легкие.

А я даже не слышала, как он подошел. 

— Вот что, Незабудка. Ты поспи пока, а мы тебя потом разбудим, когда утро настанет, — властно приказал он. — Решим тогда, что с тобой делать.

И меня почему-то совершенно не испугал его резкий угрожающий тон. И голос порыкивающий уже не казался уже страшным и жутким. 

И совершенно не смущало то , что я заперта с ними в этой камере. Все стало неважным и не таким уж безнадежным, как думалось вначале.

Сейчас мне просто дико хотелось спать.

Я подложила обе руки под голову. И лавка уже не казалась такой жесткой. Забралась целиком под теплую орочью куртку, прижала колени к животу и буквально провалилась в сон. Тепло, сыто и безопасно…

Такие почти забытые мной ощущения.

— И что, кроме отца у тебя никого нет? — услышала я сквозь сон тихий вопрос.

Даже не поняла, кто это спросил, но ответила еле ворочающимся языком.

— Почему нет? Тетка есть, в Сардоре. Она хорошая…

В ответ я услышала невнятное хмыканье и задумчивое: «Тетка, значит».

И я, конечно, не слышала их дальнейший разговор.