А + Д =? История еще одной первой любви

Диля

После дождя волосы непослушно распушились. Кусая губы, я то собираю их в косу, укладывая ее на левое плечо, то снова распускаю и нервно отбрасываю за спину. Склонив голову на бок, внимательно смотрю на себя и никак не могу совладать со странным чувством, поселившимся в груди после сегодняшней прогулки. Перед глазами так и стоит момент, как Арс ловит языком дождь и улыбается самой шальной из всех улыбок, что я когда-либо видела.

Зачем-то трогаю искусанные губы, плавно спускаюсь пальцами по подбородку на шею, провожу по ключицам. Словно за нашу короткую прогулку под дождем во мне что-то могло измениться, и я изучаю себя заново. На правом плече маленькая родинка. Она со мной с самого детства. Еще одна на груди, но ее не видно под домашним растянутым топом. Те же бедра, которые всегда казались мне узковатыми. И талия все та же.

— Ты у меня самая красивая, — раздается от двери, и я, подпрыгнув от неожиданности, прикладываю обе ладони к груди, чтобы поймать сердце, если от испуга оно все же вырвется наружу.

— Мамочка... — Пплавно выдыхая, прикрываю глаза, чтобы тут же снова распахнуть. — Ты давно тут стоишь?

— Минут пять точно, — смеется она без грамма упрека в голосе.

Проходит в комнату, склоняется к желтому, как солнце, букету и вдыхает его аромат, поглядывая на меня.

— Рано же еще, — растерянно поправляю тонкую лямку топа.

— Я слышала, как ты вернулась., — оОна пробегается пальцами по лепесткам, едва их касаясь. — Давай-ка поговорим.

— О чем? — забираюсь на кровать и укутываю босые ступни простыней. Передергиваю плечами, только сейчас обратив внимание на то, что замерзла на нашей прогулке. Подтягиваю простыню повыше и удобно откидываюсь на подушку.

— Например, о владельце этого букета. Ты же с ним гуляла?

— С ним, — отвожу взгляд.

— Как зовут? — Ммама садится на мою кровать и разворачивается полубоком. Находит мои ступни, спрятанные под простынейю, крепко сжимает. — Ноги холодные, — качает головой. — Так как зовут мальчика?

— Арсений, Арс. Я как раз хотела тебе рассказать. — Мама смешно приподнимает бровь. — Честно, — уверяю ее. — Тем более, он рвется познакомиться.

— Даже так? Какая смелость. Сколько ему лет?

— Девятнадцать.

— И как далеко зашли ваши отношения, если парень желает знакомства с родителями? — Ммама старается быть строгой, но в ее карих глазах живет понимание. Она ведь тоже была в нашем возрасте и еще не забыла об этом.

— Они совсем никуда не зашли, мам. У нас нет отношений. Мы просто дружим, и компания у нас общая. Арс — лучший друг Данте, жениха Амалии.

— Вот оно что. Цветы и прогулка под дождем — тоже часть дружбы? — Оона так странно на меня смотрит. Не верит?

— Да, — пожимаю плечами. — Ему было грустно, и мы немного прогулялись здесь, по району. Попали под дождь, а потом он подвез меня прямо к подъезду. Вот и все. Так что это совсем не то, о чем ты думаешь. А познакомиться он хочет, чтобы можно было меня провожать. Ты же знаешь, как папа и бабушка к этому отнесутся, — опускаю взгляд на свои руки, стискивая простыню в кулаке. — И я ему запретила, — говорю совсем тихо.

— Ну, да-а-а, — забавно тянет мама. — Папа у нас строгий, а бабушка просто из другой эпохи. Но это не значит, что ее не надо слушать, — тут же строго добавляет она.

— Я понимаю. Но мы ведь правда просто дружим.

— Подвинься., — мМама взмахом руки показывает мне на стену.

Ерзаю, освобождая для нее место. Она ложится рядом, целует меня в висок и поправляет волосы на груди. Я люблю такие моменты между нами, когда с ней можно просто говорить. Не обо всем на свете, но где-то рядом. Она может и отругать, конечно, но в нашей семье именно к ней я могу прийти за поддержкой, если она мне понадобится.

— Расскажи мне о нем, — просит мама. — Чем занимается? Где учится? Или он уже работает?

И тут я впадаю в легкий ступор с неприятным холодком паники. Я же не знаю. Он о себе ничего не рассказывает. Даже про нелегальные бои в «Клетке» я узнала не лично от него, а из разговоров в общей компании. Арс вроде и не скрывает ничего, но и ничего о себе не говорит.

Какая странная у нас получается дружба…

— Он спортсмен, — приходится рассказывать то, что знаю, чтобы не выглядеть глупо.

— Как интересно., — мМама продолжает перебирать мои волосы. До мурашек приятны прикосновения ее аккуратных ногтей к коже головы.

— Да. Боксер.

— Фотография есть?

— Подашь телефон? Он на столе, — прошу маму.

Как только мобильный оказывается у меня в руках, захожу в профиль Арса, улыбаюсь аватарке «Стича», открываю альбомы с фотографиями и замечаю, что их практически не осталось. Арс все удалил. Там были фото из ночных клубов, с тренировок и турниров, а сейчас всего несколько кадров, где он один. Не знаю, почему это вызывает у меня приступ грусти. Я ловлю в этом странный символизм, вспоминая тоску в его глазах.

— Ну, что там? — напоминает о себе мама.

— Вот, — открываю одну из фотографий во весь экран и разворачиваю к ней.

Оттуда на нас смотрит скуластый, голубоглазый Арс. Правый уголок губ чуть вздернут в будто приклеенной ухмылке. Наглый, кошачий взгляд обрамляют пушистые ресницы, а черная футболка обтягивает крепкие плечи и рельефные руки.

— Друг, значит,. — вВ мамином голосе столько скепсиса, что мне даже немного обидно становится.

— Друг, — подтверждаю я.

— Диль, — убирает телефон на стол, садится и задумчиво разглядывает мое лицо, — будь с ним осторожна, пожалуйста. Знаю, ты у меня удивительно разумный ребенок, каким я точно не была, — смеется она. — Но я все же скажу. Сначала принимай решение вот здесь, — мягко касается моего виска, — только потом тут, — указывает туда, где быстро стучит сердце. — А за ночной побег вам обоим сразу минус.

— Извини, — облизываю губы.

— Папе и бабушке говорить пока ничего не будем. А вот я все же познакомилась бы с твоим другом. Потом посмотрим, что с вами делать.

— Я ему передам.

Мы еще немного обсуждаем планы на день, корректируя их под ее выходной после командировки. Я прошу маму разбудить меня в десять и стягиваю телефон со стола, как только она уходит. Еще раз перелистываю фотографии в профиле Арса.

Пишу ему: «Зачем ты все удалил?».

Раньше я не писала ему первой. Теперь мы больше общаемся, и я не вижу в этом шаге ничего плохого. В конце концов, после того, как я решилась его обнять, что криминального в простом сообщении?

Отправляю. Все же жалею об этом, подумав, что лезу не в свое дело, но засыпаю быстрее, чем успеваю удалить написанное.

За весь день Арс мне так и не ответил. Прочитал, потому удалять сейчас его уже глупо. Возможно, человек просто занят. Я и сама чего только не переделала за сегодня. Съездила на урок игры на гитаре, потом мы ходили с мамой по магазинам, свозили бабушку в поликлинику, приготовили обед и помыли Беляша. Этот белый комок мокрой шерсти уже час недовольно фыркает, вылизываясь у меня под столом.

Телефон оживает ближе к половине восьмого вечера.

Стич: «Психанул» — это, видимо, ответ на мой ночной вопрос. — «Ты не передумала насчет картинга?»

Я: «Нет. Мы же договорились. С тебя картинг, с меня мафия».

Стич: «Супер. Я заеду за тобой минут через двадцать. Нормально?»

Я: «Вполне. Только не к подъезду» — напоминаю ему. Отец уже вернулся с работы, так что нам лучше не попадаться никому на глаза.

Стич: «Понял».

В конце ожидала увидеть какой-то смайл, чтобы понять его настроение, но в профиле Арса просто сменился статус, показывая мне, что он вышел из переписки.

Прикинув, в чем мне будет удобнее кататься, надеваю узкие черные брючки. Передний край свободной полосатой футболки заправляю под ремень и получается милый, чуть небрежный, но вполне женственный образ. Волосы заплетаю в две косы. Беру с собой рюкзак с разными мелочами и, предупредив семью о своем уходе, выхожу в подъезд. За мной выскакивает Беляш. Приходится потратить время на то, чтобы поймать кота и вернуть его на законное место.