Измена. Бумеранг для любовницы

- Кто к тебе приходил? - Арс стоит у окна, засунув одну руку в карман. Второй придерживает жалюзи, чтобы смотреть на улицу, будто там куда интереснее того, что здесь. Конечно. Растерянная помятая жена с красными от слёз глазами. Архипов любит красивых и ухоженных, и я сейчас к ним не отношусь.

- В семь утра приходила медсестра мерить температуру, - начинаю паясничать, но прекрасно понимаю, что ему доложили о щербатом. Я не могу говорить нормально. Всё моё естество бунтует против этого. Хочется реветь, грубить, в какой-то момент никого не видеть. Мои гормоны сходят с ума, сбившись с ориентиров, потому что сознание не в состоянии понять, что это конец. Что нет больше центра, вокруг которого я крутилась последние месяцы. Я одна. Даже сейчас, когда на расстоянии пары метров стоит мой муж, я настолько одинока, что издаю невольный стон.

Арс тут же поворачивается, но озабоченности на лице не вижу.

- Что-то болит? - интересуется Бог знает зачем.

- Тебе реально интересно? - не смотрю в его сторону, лишь на свои руки, одна из которых в ссадинах. Ещё одно напоминание об утрате.

- Кончай, Мия. Это не конец света! - он отпускает мягкие полоски, и они, несколько раз качнувшись, застывают перпендикулярно полу. Серые и безликие, как моя жизнь теперь.

Я никогда не была пессимистом. Прада, оптимистом тоже. Мой выбор - середина, но это не значит, что я не умею радоваться. Умела. Сейчас кажется, будто внутри всё настолько выжжено, что больше расти не сможет.

- Я принесу тебе книгу, - теперь уже две руки Архипова в карманах, и он стоит прямо напротив меня и сверлит своим тяжёлым взглядом. Сверху вниз, вдавливая меня в кровать ещё сильнее. Плевать. Я всегда соперничала со своим мужем, это во многом держит в тонусе. Сейчас мне совершенно неважно, кто из нас впереди. Кажется, вообще ничего не важно.

- Какую книгу, Архипов? Про то, как предложить засунуть ребёнка в жёлтый пакет и выбросить на свалку?

Я могу кричать… Нет. Не могу. Разом из меня выкачали все силы, и я не в состоянии пошевелить даже пальцем. Внутри всё горит, там, где по мнению многих располагается душа. Что это? Предсмертная агония? Паническая атака? Или то, чему нет названия?

- Ты не в себе, тебе нужен психолог, - делает он чудесный вывод.

Мне нужен мой ребёнок! Моя маленькая кроха, которую у меня отняли!

- Кто это? - требую ответа, и Арс не сразу понимает, о ком речь. - Ты нашёл его, Архипов? Ты нашёл ту мразь, что убила нашего сына?!

Я кричу. Голос прорезался и звенит в палате. Отскакивает буквами от стен и рассыпается горохом, дырявя меня в который раз. У Арса броня. Он будто выкован из стали. Всегда такой уверенный в себе, сильный, непоколебимый. Даже сейчас, даже в этой чёртовой ситуации он стоит, держа руки в карманах, будто ничего не произошло. Ненавижу. Ненавижу всех. Сейчас мне хочется, чтобы этот мир сгорел в моей боли.

Рычу, пытаясь найти хоть что-то. Подушка, как назло, не вытаскивается, зажатая мои телом, потому хватаю стакан. Тот самый, что стоит на моей тумбочке на всякий случай, и кидаю в сторону мужа. Неловко, вяло, так, что он успевает увернуться, и стекло падает у его ног, разбиваясь вдребезги, совсем, как моя жизнь. Ничего нельзя изменить. Вернуть погибшее никто не в состоянии. Каждый должен пережить утрату, встретившись лицом к лицу со своей болью. Моя невыносима. Его… Есть ли у Архипова вообще чувства? Я уже ни в чём не уверена. Кажется, его ничем не выбить из равновесия.

Осколки повсюду. Глаз выхватывает прозрачные капли на белом кафеле, и среди них возвышается фигура моего мужа. Того, кто должен прижимать к груди, гладить по голове и говорить, что он рядом. Что мы вместе справимся со случившимся. Но тут каждый сам за себя.

- Может, это вообще твоих рук дело? - перехожу все границы, но что мне ещё думать? - Может, это ты был за рулём?

Меня трясёт, я больше не в силах справиться с собой. Перестаю узнавать в себе ту, кем была всю жизнь. Сильную и уверенную. Стержень будто надломился и треснул, и за один миг я стала другой.

Дверь отворяется, и медперсонал немного испуганно смотрит в нашу сторону.

- Всё в порядке?

Глаза девчонки выхватывают осколки, и она тут же испаряется, чтобы через минуту вернуться с уборщицей. Но пока мы ещё вдвоём, я обращаюсь к своему мужу.

- Уйди, Арс!

Устало прикрываю глаза. Мне стоит жить хотя бы для того, чтобы добиться справедливости. И почему-то мой муж её не ищет.

- Тебе нужен специалист, Миа, - делает шаг, и под его ботинком хрустит стекло.

- Ещё в психушку меня засунь, - предлагаю, но тут же становится страшно. Я дала ему идею, которую очень просто реализовать. В глазах Арса вижу чёрные всполохи. Они всегда проявляются, когда он злится. Еле заметные, но они различимы.

Женщина входит со шваброй и принимается за работу.

- Может и засуну, - говорит Арс, и уборщица косится в его сторону, потому что фраза, вырванная из контекста, звучит нелепо. А потом он просто уходит, а я остаюсь. И внутренности забиваются холодом.

Дожидаюсь, пока уйдёт уборщица и тут же пишу несколько сообщений.

Пашке: «Олух, берись за голову и не расстраивай мать. Ты даже не представляешь, что она чувствует».

Он даже не представляет, что сейчас чувствую я.

Славе: «Привет. Высылаю номер моего друга. Ты поймёшь, когда нужно будет ему позвонить».

Лапину: «Саш, если пропаду, ты обязан меня найти. Начинай с психиатрических больниц».