Пленница оборотней. Истинная для двоих

Яромир

Если бы мог, Яромир стискивал бы в когтях не короб с припасами, а хитрую рыжую лису.

Какова, а? Вновь из ловчих сетей выскользнула, да еще застыдить сумела! Про княжьи дела он забыл, народ оставил… Яромир зарычал, но не злость то была, а восторг. Умна девка! На язык острая… не скучно с такой будет. Хоть сейчас тосковать не приходится… Яромир грохнул короб на повозку.

Рядом суетились воины, доставая из кладовой Явь-града новые припасы. Многонько их собралось за дюжину весен (прим. автора – лет), трудились люди не покладая рук, готовились к лихим временам… А все одно половину Змиевы выродки попортили!

- Гр-р-р! – рявкнул на крадущегося вдоль стены мальчонку.

Тот со страху аж в пыль сел.

- М-милостивый го-господин… я ить… Помочь только...

Врет, паршивец! Стянуть мяса, аль горсточку зерна под шумок решил. Народу-то густо рядом толчется, никто оборванца не заметит. Яромир неспешно приблизился к мальчишке и, склонившись, обнюхал вихрастую макушку. Кровью разит… А еще голодом и кислым запахом браги. Ну дела!

- М-мне… сестрам… - едва слышно шепнул мальчик.

А сам белый весь, трясется заячьим хвостом.

Зверь снова потянул носом воздух. А вот теперь не лжет. Видно, пропащие у него родители, коль еды детям добыть не могут.

Яромир жестом приказал мальчику оставаться на месте, а сам подошел открытому коробу, стоявшему у ворот. Выудил оттуда навощенный кулек зерен. Взвесил на лапе, да и понес мальчишке. Тот мигом весь страх растерял, чуть из когтей мешок не выдрал.

- Спасибо, господин, я… я… Позволь мне работать в тереме! Бегать могу с утра до вечера! И работу самую тяжкую... Все умею! – затараторил, прижимая к груди ручонки-прутики.

Эхе-хе… сколько таких “помощников” в Явь-граде – не перечесть. А впереди еще пару голодных весен. Отравил все вокруг проклятый Змий. И даже, когда он уйдет, яд все еще будет поганить землю.

- Гр-р-р, - проворчал Яромир, указывая на стражников.

Мальчонка понял и, крепче прижав мешок к груди, кинулся выспрашивать у них дозволения на работу.

А Яромир вновь принялся таскать корзины, сундуки и короба.

Потом еще нужно будет помочь сгоревшие избы разобрать, дороги расчистить, колодцы поглядеть… Это не пером по коже возюкать да наново припасы считать. Никчемная работенка, как раз для его ненавистного братца!

Только подумал о Мирояре, а перед глазами красная пелена встала. Уж так захотелось шею ему свернуть, сил никаких нет! Зверь кровожадно облизнулся, представляя, как удавит противника. А после заберёт все, что ему за это причитается – силу, власть и женщину. Агнея противится не станет…

Яромир чуял, по нраву он веде. Вон как легко признала, когда он в другом обличье был. Правда, и братца тоже... Это обидно! И непонятно. Даже родной отец, порой, путался, а девке стоило взгляд кинуть – и на тебе, влет отгадала, где кто

Зверь стряхнул с плечей короб и низко зарычал, давая понять, что припасы можно вести. И сам следом за лошадью пошел. Надо глянуть, что у моста делается. Город надо поправить как можно скорее, иначе не будет защиты перед следующим боем.

А на голову упали первые капли дождя. Будто сама природа спешила стереть уродливые следы змиенышей… Плохо, что через луну другую они вновь явятся. А может, сам Змий нападет на какое селение.

Летая высоко, над самыми тучами, он лихо прятался от глаз дозорных, появляясь там, где его совсем не ждут.

Занятый тяжкими мыслями Яромир не сразу почуял смрад, напитавший воздух. Мироярка тут!

Вон, тащится со своими свитками, а морда важная – того гляди напополам треснет. Яромир грозно оскалился. Брат ответил рычанием. Но на том и разошлись. Хоть обратно тянуло, как на аркане, аж до зубовного скрежета. Ну ничего… Заглянет вечером к Огоньку, сегодня его право. Вот зверь и успокоится.