Истинное счастье дракона, или цветочная лавка попаданки

– Изабелла, будь другом, – осторожно прошептала я, глядя на народ у своей лавки, – может, слетаешь на разведку? Узнаешь, что там случилось?

Сорока повернула голову и посмотрела на меня с нескрываемым возмущением.

– То есть я полечу, а ты чуть что - шмыг за угол? – фыркнула она, взъерошив перья. – Иди давай, посмотри сама. Видишь, они не громят твою лавку и не держат в руках транспаранты «Долой Камелию!» Значит, там что-то интересное.

– Но что, если...

– Что, если твой мистер Харт там продолжил тренировку и, увлёкшись, горшки  сшибает с полок? – передразнила меня Изабелла. – Давай, смелее. Выстави ему счёт, не тушуйся, нам деньги будут не лишними.

- Он не мой мистер Харт, - смутившись, прошептала я, но всё же двинулась на цыпочках в сторону лавки.

Люди стояли так плотно, что пробраться между ними к двери было невозможно. Вместо этого обошла сбоку и припала ладонями и носом к оконному стеклу.

То, что я увидела внутри, заставило меня застыть с круглыми от удивления глазами.

Райзен Харт стоял у стола с закатанными до локтей рукавами, обнажая сильные, тренированные предплечья. А в руках он держал... кисточку. 

И где только её нашёл? 

Сосредоточенно нахмурив брови, бывший важный стражник (или кем-то там являлся до переезда в Рэйнград) протирал лепестки ромашечки!

Я невольно затаила дыхание, наблюдая за его движениями. Каждый взмах кисти был точным и уверенным. Сильные пальцы бережно поддерживали стебель, пока кисточка аккуратно очищала каждый лепесток от едва заметных глазу пылинок. Ромашечка в его руках выглядела такой маленькой и хрупкой, но при этом удивительно счастливой! Розовая от смущения, она тянулась к нему, с готовностью подставляя под кисть лепесток за лепестком!

- Очуметь, - выдохнула я, неотрывно следя за каждым движением, наполненным сдержанной силой и какой-то первобытной мужской грацией. Широкие плечи чуть напрягались, когда он склонялся над радостным цветком, а пальцы с неожиданной нежностью касались невесомых лепестков.

– Ты только посмотри, – хихикнула Изабелла рядом со мной. – До меня сейчас дошло, что все, кто здесь собрались – женщины.

С трудом, но мне удалось перевести взгляд вбок. 

Сорока была права – у витрины толпились исключительно представительницы прекрасного пола разных возрастов. И все с одинаковым восхищением наблюдали за действиями Райзена, переговариваясь еле слышно:

– Хорош…

– Вот это мужчина!

– Ага, настоящий. 

Однако стоило мне вернуться к наблюдению за Райзеном, как он внезапно поднял голову и  встретился со мной взглядом. Серые глаза смотрели прямо на меня, а уголок его губ чуть приподнялся в намёке на самодовольную улыбку.

- Бу! - гаркнула Изабелла мне прямо в ухо.

Сдавленно пискнув, я отпрянула от стекла, как ошпаренная. Сердце забилось где-то в горле, а щёки мгновенно вспыхнули ярким пламенем.

– Он меня заметил! – в панике затараторила я, пятясь спиной в сторону дома Харта. – Он видел, как я подглядываю!

– Ага, конечно, заметил, – вовсю веселились сорока. – Ты же распласталась по стеклу, как морская звезда!

Лучезарная слетела с моего плеча и начала изображать меня, прижимаясь к воображаемому стеклу всем телом, округлив глаза и приоткрыв клюв в немом восхищении.

– Неправда! Я вовсе не так выглядела! –  запротестовала я изо всех сил, чувствуя, как краска перетекла с лица на шею и уши.

Несколько женщин обернулись на мой голос и неожиданно вместо вчерашних недружелюбных взглядов одарили меня приветливыми улыбками.

– О, Камелия! – воскликнула одна из них, темноволосая дама в голубом платье. – Добрый день!

– Здравствуйте, Камелия, – подхватила другая, торопливо натягивая перчатки. – Уже уходим, не беспокойтесь. И да, простите за вчера. Перепутали малость.

– Вот же родители - шутники, – отозвалась третья, - назвали сестёр одинаково.

Сестёр?

Пока я приходила в чувство, женщины начали разбредаться кто куда, бросая на меня любопытные взгляды и обмениваясь понимающими улыбками. Буквально за минуту улица опустела, оставив меня в полном недоумении.

– Что это с ними? – прошептала я Изабелле. - И о каких сёстрах они говорят? 

– Ну а как им объяснить, что вы  с Камелией похожи? Вот я и пустила такой слушок сегодня утром. Кстати, мне кажется, или они решили, что у вас с этим Хартом какие-то личные отношения? – хихикнула сорока. – И не хотят мешать.

Я опасливо сглотнула и, собрав всю свою храбрость, переступила порог собственной лавки. Мистер Харт стоял у прилавка, вытирая руки о небольшое полотенце. При моём появлении мужчина выпрямился и слегка кивнул в приветствии.

– Спасибо огромное, что присмотрели за лавкой! – выпалила я неожиданно на тон выше. – Это было очень любезно с вашей стороны. Не желаете ли чаю в знак моей благодарности?

Не успел Райзен открыть рот, как я, испугавшись собственной смелости, быстро добавила:

– Жаль, что не хотите. Ну, ничего, может быть, в следующий раз. У вас, наверное, много дел, не смею задерживать...

Я засуетилась, нервно поправляя то чуть сбившийся набок подол, то пояс на платье, а потом и вовсе схватила горшок с Ромашечкой и прижала к своей груди. Внезапно скорее почувствовала, чем увидела, молниеносное движение – Райзен приблизился ко мне почти вплотную! 

Высокая фигура возвышалась надо мной, заставляя чувствовать себя крошечной и беззащитной! В серых глазах танцевали искорки веселья, а твёрдая линия губ чуть-чуть смягчилась.

От неожиданности я прикусила нижнюю губу, не зная, куда себя деть. Близость соседа будто наэлектризовала воздух вокруг нас, и каждый нерв в моём теле напрягся в ожидании.

Райзен почти беззвучно рассмеялся, и этот низкий, грудной звук отозвался странным трепетом где-то внутри меня.

– Отчего же? – произнёс он глубоким голосом, что обволакивал, как мёд. – Чашка чая мне совсем не помешает. 

– Д-да... конечно, – пробормотала я, кивая так энергично, что закружилась голова. – Сейчас... одну минутку!

Я практически сбежала в маленькую кухоньку на втором этаже лавки. Сердце колотилось как сумасшедшее, а дыхание сбилось, будто я пробежала несколько миль на каблуках.

– Что я делаю? – прошептала я, прижимая ладони к пылающим щекам. – Зачем я пригласила его на чай?

– Потому что ты на редкость гостеприимная и вежливая, – фыркнула Изабелла, усаживаясь на маленький столик. – Кружки в том шкафчике, а чайник вон там. Только сполосни его хорошенько, не знаю, сколько он тут пылился.

Дрожащими руками я как следует промыла чайник и наполнила водой. Поставила его на старенькую, допотопную плитку-артефакт, повернула рычажок и, как только его стенки принялись нагреваться, схватилась за подаренный Флорой чай. 

Пока вскипала вода, я нашла заварочник, промыла его с бруском засохшего белого мыла, пахнущего ландышами, и спустя пятнадцать минут, сложила чашки и чайник на поднос. 

Медленно, стараясь смотреть под ноги, принялась спускаться по ступенькам. Лишь бы не расплескать и не уронить!

– Надеюсь, вы любите… – начала я, преодолев последнюю ступеньку, но слова замерли на губах.

Райзена нигде не было видно. 

Зато вместо него посреди лавки стоял Фредерик Карнивал.

Поднос выскользнул из пальцев и с оглушительным звоном упал на пол. Горячая заварка попала на ноги, но я едва это заметила, – всё моё внимание было приковано к мерзавцу и негодяю.

– Доброго дня, Камелия, – медленно, нараспев произнёс Карнивал, протягивая мне какую-то бумагу. Тонкие губы изогнулись в улыбке, не затронувшей глаз.

– З-здрась...те, – запинаясь, ответила я, пятясь спиной к лестнице и украдкой оглядываясь в поисках Райзена. 

Куда он исчез? 

Неужели оставил меня наедине с этим цветочным колдуном?

– Прекрасно выглядишь, – заметил он, окидывая меня оценивающим взглядом. – Но у меня очень мало времени, поэтому опустим обмен любезностями.

Фредерик сделал шаг вперёд, и документ в его руке угрожающе зашелестел.