Межгалактический эскорт

Ариана Гонсалес

Расклеиться и погрузиться в отчаяние мне не позволили. Буквально через пару минут пришёл учитель по этикету. Этот инопланетник оказался самым адекватным и дружелюбным на корабле.

Сначала он пробежался по стандартным вопросам, чтобы проверить мои знания, которые по итогу оказались на очень высоком уровне. Именно такую оценку он дал мне по завершении опроса. От представителя расы расонов это наивысшая похвала!

Безусловно, были и недочёты, на них мужчина мне сразу же указал и дал рекомендации, как избегать в будущем.

Этой встречей я осталась более, чем довольна.

Мы занимались до самого вечера, сделав единственный тридцатиминутный перерыв на обед.

Пропускать приёмы пищи строго-настрого запрещено. За этим здесь тщательно следят. Питание даётся сбалансированное, подобранное специально для моего организма.

Об этом мне тоже сообщил специалист по этикету, хотя я считаю, что подобной информацией должен был поделиться доктор во время своего осмотра. Но ему, видимо, было не до этого...

Ужин я в себя еле впихнула, потому что не привыкла столько есть за день. Из-за постоянной занятости на работе мне приходилось перекусывать всего раз или два и то, чем придётся. Ни о каких полноценных приёмах и речи не велось, в особенности последние три года.

Первый из них даже вспоминать не хочется, это был самый сложный период в нашей жизни. И он уже позади. Следующие два года мы с братом жили по чёткому расписанию. Из-за моей работы он был вынужден ходить в садик в группу с продлёнкой. Я забирала его достаточно поздно, сразу после длительной смены в отеле. Вечер мы обычно проводили за играми. Рон очень скучал, и я старалась уделить ему как можно больше времени. Далее купание и чтение книг — своеобразный ритуал перед сном... А после всего я просто валилась с ног от усталости.

Теперь же у меня строгий режим и распорядок дня на ближайшие два месяца.

Хотя сомневаюсь, что в последнюю неделю, когда мы будем возвращаться на Землю, кому-нибудь будет дело до моего питания или здоровья.

***

Весь оставшийся вечер я посвящаю выполнению домашнего задания. Учитель по этикету скинул дополнительную информацию, которую мне следовало изучить до завтрашнего урока. А именно: просмотреть записи танцев и прослушать, как правильно вести разговоры...

***

Следующий день начинается с прихода косметолога. Он проверяет состояние моей кожи и делает необходимые косметологические процедуры. Для меня всё происходящее в новинку. Никогда прежде не приходилось посещать такого специалиста. Оказывается, это даже приятно. Заботиться о себе, ухаживать, как настоящая женщина...

Максимум, что я делала до сегодняшнего дня — это умывалась пенкой для лица утром и вечером, наносила лосьон и увлажняющий крем. Иногда, когда не забывала или не опаздывала с Роном в садик, мазала губы мятным бальзамом.

***

После косметолога приходит доктор.

Хмурый и раздражённый. Ещё больше, чем вчера. От него так и веет недовольством. Я будто кожей ощущаю исходящую тёмную энергию, которая диссонирует с моей, вступая в невидимую борьбу.

— Необходимо провести дополнительные исследования, — мужчина окидывает меня нечитаемым взглядом.

— Что-то серьёзное, доктор? — паника комом встаёт в горле... только не сейчас...

— Возможно, — ответ звучит двусмысленно, заставляя моё тело неконтролируемо дрожать от страха.

Я действительно боюсь последствий. Боюсь отказа. Боюсь, что вернусь домой ни с чем или того хуже... даже думать об этом не хочу!

Сегодня расон не просит меня раздеваться полностью, лишь закатать рукава комбинезона.

Он вновь берёт кровь в пробирку, затем сканирует, хмурится... со мной так и не разговаривает.

— Могу я узнать, что всё-таки случилось? — осторожно спрашиваю. Складывается впечатление, что любой лишний вопрос в состоянии привести его в бешенство.

— Нет.

— Почему? Разве я не имею право знать?! — начинаю злиться.

Эти игры в загадки мне не нравятся!

Я хочу знать правду! Какой бы они ни была.

Доктор скалится. Вижу, как на высоком, достаточно большом лбе раздувается и пульсирует вена. Глаза будто наливаются кровью. Зрелище, надо сказать, ужасающее...

— Я введу вам стимулирующий препарат, — вопросы он продолжает игнорировать. Говорит сухо, короткими раздражающими предложениями.

— Что за препарат?! — не хочу, чтобы мне что-то вкалывали без моего ведома. Вообще не хочу никаких вмешательств.

— Ариана, вы читали, что подписывали? Назначения доктора не обсуждаются! — рявкает с такой силой, что я сжимаюсь на кресле, мечтая превратиться в невидимку.

— Д-да, н-но... — заикаюсь, пытаясь подобрать слова, однако на ум ничего не приходит. Понимаю, что договор меня обязывает, но... Чёрт, мне действительно нечем возразить.

— Завтра я проверю ваше состояние, если необходимый эффект будет достигнут, вы сможете работать, а если нет... — не договаривает, но в его голосе слышится явное предупреждение. — Руку!

Внутри всё противится.

Не хочу!

Однако вопреки своему желанию, я протягиваю мужчине трясущуюся руку.

Одним слитным движением он вкалывает мне сыворотку и отходит в сторону, занимая позицию для наблюдения.

Чувствую, как по венам растекается препарат, будто раскалённая лава. Обжигает, отравляя всё, к чему прикасается... Меня резко бросает то в жар, то в холод. Перепад температур ощущается явственно.

Сжимаю плотно зубы, чтобы не закричать, но, кажется, всё-таки кричу. Где-то на фоне, сквозь гул в ушах слышится вой: отчаянный, с просьбой о помощи.

Терпеть невозможно. Нет сил. Голова раскалывается на тысячи мелких кусочков. Боль невыносимая!

Меня буквально ломает изнутри...