Любовь на грани смерти

Услышав, что к нам приближаются тяжёлые шаги, зажмурилась ещё сильнее. Стас, начальник службы безопасности, пришёл вместе с Бесовым. И о нём знали ещё меньше, чем о его начальнике. Такого же роста, как и Леон Русланович, самый широкоплечий из троих, с коротко стриженным затылком и ещё более густой щетиной на тяжёлом подбородке.

Совсем не походил на представителя известной компании, а являлся типичным образцом авторитета из девяностых. Хотя, по моему мнению, таких устрашающих там ещё нужно было хорошенько поискать. Он тоже носил дорогой строгий костюм, а под пиджаком просматривалась кобура с оружием. Стас почти ни с кем не разговаривал, кроме собственных подчинённых и никогда не здоровался с другими сотрудниками, даже сталкиваясь с ними лоб в лоб.

Я точно знала, что не помогать он мне идёт, а смотреть, как удачнее добить, чтобы меньше возни было с мокрым пятном, которое останется от моего щуплого тельца. Всё ещё не открывая глаз почувствовала, как носок его ботинка прошёлся рядом с моей головой.

- Леон, кто у тебя закупкой мебели занимается? – громыхнул его голос. – Наёбывают тебя, как девицу на первом свидании. Здесь калёное стекло ставят, которое и от удара молотом Тора должно всего лишь пойти трещинами, а не разбиться. А оно разбилось от соприкосновения с пустой головой. Теперь понятно, куда твои миллионы уходят.

- Стас, - одёрнул охранника Владислав. – Здесь швы нужны? Или мы сами обработать можем?

- Мне не нужны. И ей, наверное, тоже. Шрам останется, вот и всё. Кто его разглядывать будет? Если девушка красивая, но глупая – ещё терпимо, а если глупая и на неё похожая… Родителям что со шрамом, что без шрама – до конца жизни от неё не избавиться.

Да что он знает о моих родителях! Да как он смеет! Всё же распахнула глаза и вновь наткнулась на три головы Горынычей. Бесов тоже не ушёл, а стоял рядом.

 Что если теперь они с помощью моей любимой детской считалочки решают, чьим ботинком меня прихлопнуть, как муху на … на… разбившемся стекле? А стекла на самом деле много. Если пошевелюсь, вся порежусь.

- Потерпи немного, - Влад всё же присел на корточки возле меня и большим куском бинта, чем-то намоченным, стёр текущую по щеке кровь. Предусмотрительно бросил позади меня.

Оторвал новый, смочил его и приложив к ране на голове, протянул вторую руку, помогая мне подняться. Затем аккуратно стряхнул оказавшиеся на одежде осколки. Я уже мысленно представляла, как просачиваюсь в тяжёлую дверь и туманной дымкой исчезаю с глаз Горынычей. Но сам чёрт, не иначе, дёрнул меня отвести глаза в сторону. На пропитанный кровью бинт, брошенный Владом. Моё сознание тут же пошло уже упомянутой туманной дымкой, и я стала падать назад. В осколки.

Пришла в себя уже лежащей на диване. Сразу прислушалась к ощущениям собственного тела. Если я упала, значит, должны быть новые порезы? Осторожно пошевелила ногами и руками.

- Ты не упала. Леон подхватил тебя, - правильно понял мои ужимки Влад. – Кровь почти не течёт. Ещё десять минут и поедем в клинику.

- После её посещения очень рекомендую подробно вспомнить, как сто тысяч долларов превратились в миллион, - рыкнул на меня Леон Русланович и, прикрыв пиджаком рубашку, пошёл к выходу из кабинета. Я поняла, что, падая, испачкала её своей кровью. Ещё к миллиону нужно приплюсовать цену дорогущей рубашки…

Стас резво потащил за хозяином свою драконью тушу. 

- Да, Лиза, накосячили мы с тобой по полной, - вздохнул Влад, когда за ними закрылась дверь. – Если ты не виновата, кто-то очень крупно решил подставить нас обоих. Знать бы кто? А ещё лучше – зачем?

 Влад отвез меня в частную клинику.

Лишних вопросов здесь не задавали. Наложили несколько швов, выписали рецепты и через семь дней сказали прийти, чтобы снять швы. Также врач добавил, что имеются признаки легкого сотрясения и порекомендовал неделю полежать. Если состояние ухудшится, то незамедлительно вызвать «Скорую».

  Пока открывали больничный, Влад рассчитался за услуги клиники собственными деньгами. Я тут же решила их ему вернуть, но увидев сумму счёта, мгновенно прикусила язык. А клиника точно в Минске находится? Может, мы летали в соседнюю галактику, и в сумму услуг доктора вошла ещё и цена за два билета? В обе стороны?

Васильев проводил меня до самой квартиры и порекомендовал кому-нибудь позвонить, чтобы на ночь я не оставалась одна. Я клятвенно заверила, что так и сделаю, но звонить никому не стала. Сбросила одежду прямо на пол и забралась в постель, почти мгновенно уснув. В клинике мне вкололи то ли обезболивающее, то ли успокаивающее, что и дало свой эффект.

 А в десять утра мне в дверь позвонил Дмитрий Анатольевич, главный юрист компании и друг моего отца. Человек, который очень много сделал для меня после его смерти. Именно он помог мне устроиться на работу в компанию, когда я училась на третьем курсе института, поручившись за меня перед отцом Влада.

Набросив халат, я автоматически накинула на голову капюшон, не желая расстраивать друга отца видом своей разбитой головы. Но Дмитрий Анатольевич, видимо, не знал о случившимся и решил, что я после ванны.

- Как такое могло случиться, - человек, которого я звала «дядей Димой», расхаживал по моей маленькой комнатке в одиннадцать метров и подозрительно заглядывал в каждый угол. Я все никак не могла понять, что он там надеется увидеть. – Ты же понимаешь, что это не просто ошибка? Подобных ошибок не бывает.

- А что это? – глупо спросила я. – Я не знаю, как это получилось. Я проверяла, я знала сумму. Опечатка в один ноль, я понимаю, что это не объяснение…

- Опечатка в один ноль? Лиза, ты же не можешь быть такой наивной. Я видел договор. После цифр, как это всегда бывает, сумма пишется прописью. Сумма, эквивалентная ста тысячам, и сумма эквивалентная одному миллиону. Согласись, в этих словах нет ничего похожего. Более того, я сам составлял и проверял этот договор перед отпуском. Тебе всего лишь было нужно проконтролировать его подписание. Ты исправила суммы?

- Я не исправляла, дядя Дима.

- Не надо, Лиза, не надо врать мне.  Только не мне. Бесов ничего не сказал, но, как и я, как и все мы, прекрасно все понимает. Тебе заплатили, да? За то, что поменяла суммы в пользу компании, с которой он не планировал сотрудничать.

- Дядя Дима!

- Лиза, не делай мне еще больнее своей ложью. Я могу тебя понять. Наверное, могу. Росла без отца, столько лишений, а здесь такой шанс заработать быстрые деньги. Я знаю, ты не со зла, ты не продумала до конца последствий, юная и глупая. Но Бесова тебе не провести. И Влад, он не такой, каким кажется. Ты представить не можешь, с кем связалась. Но, что сделано, уже не исправишь.

Я смотрела, как он достает и бросает на пол из шкафа всю мою одежду, затем переворачивает кухню. Бьётся много посуды. Даже кровать перетрясает и вытряхивает из подушек синтепон. Он тут же белыми градинами разлетелся по комнате.

- В квартире денег нет, - констатировал мужчина. - Значит, где-то на счете. Едва ты дашь им движение, это обнаружится.

- Их нет, вообще, - прошептала я. – И не было.

- Бесов не хочет давать огласку этому делу. Его можно понять. Объявить всему миру, что был обманут сопливой девчонкой. О произошедшем знаем лишь я и главный бухгалтер. Он лишил нас сто процентов премии на год и других стимулирующих выплат. А это половина моей зарплаты. Вот как ты меня отблагодарила, девочка Лиза.