На все руки доктор

— Правда? А какой ты меня представлял?

Мне было интересно, что думают об Олетте обитатели замка и родственники. Должно же было сложиться мнение на основе слухов, сплетен, чужих разговоров. Узнав все это, я могу подумать над стратегией поведения.

— Я тебя совсем не помню, мне было два, когда ты отправилась в монастырь. Я знал тебя с чужих слов, — заявил он и прошел на середину комнаты, оглядел нехитрое убранство и задержал взгляд на мне. — Можно я не буду передавать услышанное?

Понятно, что ничего хорошего об Олетте не говорили. Из рассказа Кокордии я поняла, что ее внучка была слишком необычной, замкнутой, жила как будто в двух мирах параллельно. Естественно, людям это не нравилось, Олетту сторонились. Может, у нее совсем не было друзей. И обитатели замка вздохнули с облегчением, когда странную девочку отдали в монастырь.

— Как твоя рука? — я перевела тему, чтобы сгладить неловкость.

По душам говорить можно будет только тогда, когда между нами появится доверие. А пока мы, увы, чужаки.

Костадин ни в какую не хотел жаловаться, считал, что это недостойно мужчины. Пришлось тянуть из него слова клещами.

— Конечно, первое время будет болеть. Но бабушка и сестра подобрали для тебя хорошие травяные сборы…

Эх, знать бы еще, что за косторост! Из названия следует, что он должен помогать костям регенерировать. А может, у него вообще магические свойства?

Надо выяснить особенности местной флоры и фауны. И как, спрашивается, мой бедный мозг должен в кратчайшие сроки вместить такой объем информации?

Хотела сказать: «Я ведь уже не девочка».

Но нет, я как раз таки девочка, если сравнивать себя нынешнюю с собой прежней. И память, и реакции тела у меня должны соответствовать молодому организму.

— Руку сейчас нельзя беспокоить, в локтевом и лучезапястном суставах должна сохраняться полная неподвижность, пока кость не срастется. Для того ты и носишь эту повязку, — я говорила самым что ни на есть врачебным тоном, а Костадин кивал с серьезным выражением лица.

— Совсем ничего нельзя делать?

— Шевелить пальцами получается? Получается, хорошо. И ничего не мешает, сдавления нет, кожа чувствительна, — я выдохнула, потому что было небольшое подозрение, что пострадали нервы. — Можешь потихоньку двигать пальцами, чтобы за время, пока будет срастаться перелом, не ослабели мышцы.

Надо еще попросить Марику найти подходящий материал и сшить маленькую подушечку, чтобы Костадин мог сжимать ее в кулаке.

Повезло, что у него отек совсем небольшой, иначе было бы хуже. Но для профилактики я велела ему регулярно поднимать конечность.

— Садиться и класть руку на стол, можно сверху холод. Пусть бабушка распорядится, чтобы подготовили лед.

Постепенно Костадин перестал меня смущаться и общение пошло бодрее. Когда с осмотром и ценными указаниями было покончено, я опустилась на край кровати и сложила руки на коленях.

— Костадин, послушай. Мне кажется, что ты передал сво… нашей бабушке не все, что говорил тебе граф Савад. Ты ведь встретился с ним первым.

Парень вскинул голову, серые глаза распахнулись, как будто я уличила его в чем-то дурном.

— Почему ты так думаешь?

Да потому, милый мальчик, что я вас таких знаю как облупленных. Сережка часто скрывал от меня вещи, которые, по его мнению, могли меня расстроить. Например, в восьмом классе его сильно побили хулиганы из десятого, и сын до последнего прятал синяки.

— Если это что-то серьезное, просто скажи. Вместе подумаем, как быть.

Он наморщил лоб и нехотя проговорил:

— Запугать пытался. Потом подкупить. Но ты не думай, что я глупец и послушал его дрянные речи. Отныне мы с ним смертельные враги, — юноша опустил взгляд на пострадавшую руку. — И я должен защитить вас всех во что бы то ни стало. А еще я очень рад, что ты вернулась домой. Мы с Дафиной заметили, что бабушка изменилась. Стала более… — он помедлил, подбирая нужное слово, — … живой. Все прошлые годы ее как будто ничего не интересовало, она медленно угасала.

Удивительно, я считала Кокордию ужасной ворчуньей, а оказывается, это она так «радуется».

Внезапно кто-то со всей силы затарабанил в дверь.

— Нейра Олетта!

— Что случилось? — Костадин первым шагнул к двери и потянул за ручку.

На пороге показался запыхавшийся мужик в сбитой набок шапке. В расстегнутом вороте куртки виднелась тяжело вздымающаяся волосатая грудь.

— Нейра Олетта, вас просят поторопиться! И вас, нейт Костадин.

— Да в чем дело? — ступор схлынул, и я поднялась на ноги.

Ни минуты покоя.

— Весть дурную получили! — Мужик сорвал шапку и со страдальческим видом прижал ее к груди. — Вот и поплохело нейре Кокордии.