Дракон вернулся за тобой, или Папа, найди мою маму

  Рассвет застал нас в постели под одним одеялом. Мы почти не спали ночью, успели и насытиться друг другом, и поговорить. Прозвучали и признания с обеих сторон, хотя я вовсе не планировала произносить их.

Спросила я и о том, почему Джилд не искал меня.

— Я хотел, Мэрит, правда хотел. И должен был найти выход из положения, вырваться к тебе любой ценой. Должен был, но не смог. Прости, что ты натерпелась из-за меня. А вообще, знаешь, я ведь виделся с графом сразу после освобождения из-под домашнего ареста.

— Правда? И что мой отец сказал тебе? – спросила я, водя пальцем по его груди.

— Сказал, что ты замужем, и просил не беспокоить. И ни слова о нашем сыне.

— Ты поверил ему? 

— Нет, но не стал проверять. Решил, что тебе будет лучше без меня.

— Эрменеджилд Керимерийский, обещай мне, что больше никогда не станешь решать за меня. Или я за себя не отвечаю, – пригрозила я дракону.

— Договорились, моя принцесса. Все для тебя.

Мы прервались на поцелуй, а потом я сказала:

— Послушай, Джилд, я случайно услышала твой разговор с друзьями. Ну, о том, что ты готовишь мне сюрприз. 

— Не случайно, – возразил он, – и я даже знаю, как ты подслушала.

— Я не подслушивала, – возмущенно воскликнула я, но, рассмеявшись, сдалась – было ведь. – К сожалению, сюрприз уже не получится. Прости.

— Еще как получится, Мэрит! Ты ведь знаешь только одну часть сюрприза.

— А есть еще и вторая – как интересно! То есть ты со мной не поделишься?

— Нет, Мэрит, извини. Подожди до бала, осталось совсем чуть-чуть.

— А ты не забыл, Джилд, что скоро Новый год? В прошедшие пять лет мне было не до праздников, но сейчас все изменилось. Амброс рядом, и ты.

— Да, Новый год через два дня. Для меня он тоже будет другим в этот раз. Что ты думаешь насчет украшения зала? Еловые лапы, как в Ахмадоре, или елка из золота, как в Керимере?

— Думаю, и то и другое. Но... елка из золота?

— Да, а еще из драгоценных камней и жемчуга. Драконы любят пускать пыль в глаза.

— Вообще-то, Джилд, самое главное - это Вы с Амбросом, а все остальное неважно.Богатство не дает счастья, впрочем, как и бедность. Счастье исходит изнутри.

  Неужели это я, дочь графа, говорю столь странные вещи? Как бы там ни было, сейчас я, наверное, счастлива.

— Мама, мама! – раздалось в коридоре. – Ты еще спишь? А где ты?

— Уведи сына отсюда, – попросила я. – Не нужно, чтобы он видел нас вместе.

— Но мы же его родители, Мэрит. Он будет только рад.

— Мы ведь еще не женаты. То есть вообще не женаты, – поправилась я.

— Формальность, – отмахнулся дракон, – но могу понять твое смущение. Ладно, посиди тут, а я уведу его завтракать.

  Он оделся и ушел, было слышно, как он здоровается с сыном и зовет его в столовую. Через полчаса спустилась вниз и я и застала всю нашу пеструю компанию в сборе. Джилд, Амброс, Каталина, Ферран и мисс Ферайя. Два дракона, ундина, оборотень и человек. Как мы будем уживаться в замке все вместе, такие разные?

— Доброе утро всем! – поздоровалась я и прошествовала на свое место рядом с Джилдом. 

  Он заранее отодвинул мне стул, словно вспомнил учтивые манеры.

— Спасибо, – поблагодарила я и еле удержалась от восклицания, когда дракон поцеловал меня в щеку.

— Мама! Вы помир-р-рились с папой? Да? – немедленно отреагировал Амброс. – Сегодня самый счастливый день в моей жизни!

— Да, сынок, помирились, – подтвердила я.

  Я отметила, что Каталина улыбается, Ферран настороженно смотрит на Эрменеджилда – видно, еще не решил, как к нему относиться, а мисс Ферайя тайком утирает слезы. А еще несколько дней назад я думала, что моя жизнь кончена и ничего хорошего меня уже не ждет.

  После еды Амброс вытащил детей на прогулку. Мы снова играли в снежки и в догонялки, хохоча как сумасшедшие. Потом Джилд показал нашему сыну, как менять облик, и у Амброса получилось, правда, летать он все еще не мог.

— Ничего, – утешила я его, – еще немного потренируешься и точно полетишь.

— Как папа?

— Ну конечно, сынок!

— А ты не хочешь полетать со мной, Мэрит? – вдруг спросил Джилд. – До границы и назад.

  Зачем ему понадобился этот полет, сказать было трудно, но мне нравилось парить над землей, обнимая Эрменеджилда за шею. 

— До границы, говоришь? Согласна, дракон.

  Мы летели в морозном воздухе над долиной и крохотными домиками на ней. Когда я летала в горы в день своей несостоявшейся свадьбы, я их не заметила. Наверное, оттуда Джилд набрал слуг и стражников. 

  Долина кончилась, но дракон полетел дальше, к станции, где останавливались поезда из Ахмадора. Зачем мы туда направляемся, думала я по пути?

  Лишь когда дракон приземлился в сотне метров от здания вокзала и я увидела знакомую фигуру на перроне, все стало понятно. Там, опираясь на трость, стоял мой отец.

— Зачем ты привез меня сюда, Эрменеджилд? Я не хочу его видеть после всего, что он натворил.

  Дракон мягко опустил меня на землю, обвив длинным и совершенно не колючим хвостом, и сразу же изменил облик. 

— Я знаю, Мэрит, – мягко сказал он, – но я подумал, что ты захочешь высказать ему все напоследок. К сожалению, жить в Ахмадоре ты уже не сможешь.

— Ты знал. Забирая меня со свадьбы, ты все это знал. Ты понимал, что я не смогу вернуться.

— Но ты же не против, Мэрит. И, как я понял, никогда не была против, – возразил Джилд.

— Сейчас я промолчу, но, когда мы прилетим обратно, я все тебе припомню. 

— Припоминай, Мэрит, желательно в спальне и в положении сверху, – страстно шепнул он мне на ухо.

  И вот как, скажите, можно сердиться на такого?

  Разговор с отцом вышел короткий, как выстрел, и мерзкий, как помои.

— Явилась, распутница? Драконье отродье выжило, а если б не это, не видать бы тебе Керимера как своих ушей, – прошипел отец, даже не поприветствовав меня. 

  Я, конечно, не ждала жарких объятий, но и не думала, что услышу такое.

— Здравствуй, отец. Никогда ты не говорил мне таких слов, даже в тот день, когда ты узнал о ребенке. Что же изменилось теперь?

— Ты, Мэрит, – он говорил жестко и зло, будто я была его врагом номер один. – Виконт Бран был идеальным кандидатом в мужья, но ты предпочла дракона. Ты навлекла на меня позор, от которого не отмыться до конца моих дней. И лишила твоего приданого, которое виконт так и не вернул.

   Я смотрела на отца и не понимала, когда он превратился в чудовище, гораздо более опасное и страшное, чем оборотень или дракон. Как я не заметила, какой он на самом деле?

— Ты так любишь деньги, отец? Готов ради них продать собственную дочь, да? А может, и этот брак с виконтом – лишь ступенька к королевскому двору и положению фаворитки? Однажды ты уже заключил сделку с королем, ведь так? Но я разрушила твои планы, забеременев от дракона.

  Отец покраснел от гнева, и я поняла, что попала в точку. Эрменеджилд не ошибся – я действительно стала бы любовницей поневоле, если бы не встретила его. И хотя наша встреча была случайной, теперь я была благодарна за избавление от унижения, которое меня неминуемо ждало бы. 

— Что ж, кажется, нам больше не о чем говорить. Хочу только одно сказать напоследок. Я прощаю, что ты отказал Эрменеджилду, прощаю договорённость с королем. Но Амброса я тебе не прощу никогда. Не прощу его загубленное детство, его боль и его слезы. Прощай! 

  Я развернулась, уходя, а в спину мне полетело:

— Нечестивая девка! Тебя все равно не примут, ты будешь чужой в Керимере. Никогда ты...

  Договорить он не успел – Джилд промчался мимо меня и с наслаждением врезал ему в лицо. Отец пошатнулся, упал на перрон и затих.