Сердцу больше не больно

Сижу в своем кресле. Хмурый. Злой. Недовольный собой. А еще больше недовольный этим типом. Потому что он Еву лапал у меня на глазах... То есть, конечно, не на глазах, а... просто рядом со мной! Что за наглость так вести себя в чужом доме, у человека, которому предлагаешь оказать услугу за деньги! И Евой недоволен. Потому что... Не знаю, почему! Но недоволен и очень!

Ну, не берд ли? Про измены Анжелы, которая официально моей женой является, знал и особо внимания на это знание не обращал даже! А чужая женщина, которую в глаза не видел ни разу, такие странные, давно забытые эмоции вызывает!

Спорю мысленно сам с собой, "включив" "товарища судью":

- Она-то чем тебе не угодила?

- Целовалась со мной. А у самой мужик, оказывается, имеется.

- А у тебя, вообще-то, имеется жена!

- Анжела - это другое!

- Аха-ха-ха! "Другое"! Ты так невыносимо самокритичен!

- Я ее не люблю!

- Может, и Ева этого Рената не любит!

- Тогда она ничем от Анжелы не отличается!

- А ты? Чем ты-то от других мужиков отличаешься...

- Александр Евгеньевич! - занятый своими мыслями, даже не слышу, как она подходит ко мне. - Ренат, кажется, починил всё. Там в настройках котла что-то сбилось. Но он говорит, что нужно еще пройти по комнатам и трубы осмотреть. Вдруг где-то подтекают они.

- Пусть пройдет и осмотрит.

- Я ему передам...

- Ева!

- Да?

- Ты не могла бы сегодня переночевать здесь, со мной? То есть, в смысле, здесь, в моем доме? Анжела точно не явится, а мне... ночью, когда просыпаюсь, я понять не могу, где нахожусь, теряюсь. Ни в туалет выйти не в состоянии без помощи, ни воды попить, - самозабвенно вру, совершенно не понимая, зачем это делаю!

- О-о! Ну-у...

- Я понимаю. Если тебе к дочке нужно обязательно, то поезжай, естественно. Но я со своей стороны за ночную смену заплачу в тройном размере.

- Нет, в принципе, я могу остаться. Только маме нужно позвонить. Если там у них все нормально, то да, могу, конечно!

- Ну, вот и замечательно! - пытаюсь скрыть свою внезапную радость, но, кажется, не очень-то получается.

Она уходит. Сижу, офигевая от собственной выходки. Ну, и что это было по-твоему, "товарищ судья"? Продолжаю свой внутренний, явно нездоровый, диалог:

- Кажется, ты не позволил этому... парню увезти Еву? А если Анжела вернется?

- Ну, во-первых, эта девушка будет здесь просто ночевать! Я соблазнять ее не собираюсь! А во-вторых, мы запрем входную дверь и скажем охране, чтобы Анжелу не впускала!

- И второе взаимоисключает первое!

- Второе исключает всего лишь появление Анжелы, не более!

- Не ври себе!

- Да она не станет со мной спать!

- А если ее снова подпоить?

- Фу, как низко!

- Зато, похоже, действенно...

Мне становится весело. Сижу в кресле и, как старый идиот, смеюсь над собственными мыслями. Ну, и еще немножко радуюсь тому, что этот ушлый и наглый Ренат не уедет сегодня из моего дома вместе с Евой!

Чем бы таким заняться, пока он не свалит, наконец, и не оставит нас одних? От телевизора тошнит уже. Да и не хочется лишнего шума - нужно все-таки как-то контролировать то, что происходит сейчас там, у них! Мало ли, что этому... явно совершенно беспринципному Ренату взбредет в голову где-нибудь в одной из комнат наверху! Кстати! Что-то давно они уже ушли! А если он ее там...

Подхватываюсь и, мгновенно теряя картинку с изображением комнаты в голове, пытаюсь сориентироваться, куда идти, чтобы попасть к лестнице.

Откуда-то из дальней комнаты доносится грохот! И мое сердце бухает в грудную клетку! Я не хочу, чтобы он ее там, прямо на моей кровати, разложил! Я вообще не желаю, чтобы он к ней прикасался!

Думать, с чего бы это вдруг у меня появились такие собственнические чувства по отношению к сиделке, времени нет совершенно - рука, наконец, натыкается на перила и, сбросив внизу, у первой ступеньки, тапки, чтобы снова не навернуться, зацепившись за покрытие, я быстро поднимаюсь к ним наверх.