Развод. Прежними мы не станем

Ненавижу Егора. Не запрети он мне, я бы уже сбежала на работу из этого осиного гнезда.

Почему я раньше не видела всего, что меня окружает?

Да, родители сейчас живут далеко. 

Но не значит, что не влияет на меня.

В моей голове словно рой мух клубится и жужжит.

Каждый новый день снимает очередной слой шелухи с моей жизни. Точнее, моего мироощущения.

– Тебе не нужно в твою типографию, Асенька? – спрашивает мама за обедом.

– До юбилея работаю удаленно, – подкладываю себе салат, – я на доме, Егор – в городе.

– Зачем тебе вообще эта игрушка, – желчно бросает отец, – и там ты не директор, и дома сама обед приготовить не можешь. Из ресторана заказываешь.

– Анастасия – современная женщина, – невозмутимо отвечает вместо меня Глафира, – нам нужно дело, чтобы реализовать свои лидерские качества. 

– Реализовывать можно только то, что есть!

Отец поджимает губы.

– И я не одобряю, когда женщина не занимается семьей! Удивительно, что Егор еще не ушел туда, где обеды не покупные!

Вилка с грохотом падает на тарелку. Это Лина.

Смотрит на деда в упор и глубоко дышит.

– Что такое, Полина? – невозмутимо говорит он. – Тебе тоже надо усваивать эту нехитрую науку. Или ты собираешься стать самостоятельной фигурой?

– Женщина и так самостоятельная фигура, – продолжает пикировку Глафира, – чем бы она ни была занята. Нам, в отличие от вас, нет нужды мериться яйцами. 

Отец в бешенстве полосует ножом стейк средней прожарки.

Филат свистит восхищенно:

– А у вас-то в семье понятно, у кого яйца! – хмыкает он, глядя на жену брата. – И дочурку ты поди Глафира Глафировна не стала бы называть. У тебя и так с самоощущением все хорошо.

– Хватит! – отец отбрасывает нож и багровеет.

– Филат, я понимаю, что ты – человек простой и без образования. Но должны быть какие-то рамки!

– Рамки в аэропорту, – беззаботно отмахивается свекор, – а за столом ты, сват, больше моего звенишь. 

– Послушайте! – не выдерживаю я. – Мы собираемся вместе раз в несколько лет. Давайте притворимся, что рады друг другу!

– Слова не девочки, но матери! – одобрительно крякает Филат. – А ты не такая квелая, доча, как до того примелькалась.

Мама с Игнатием не принимают в беседе участия. Брат вообще смотрит в тарелку, словно там кино показывают, а мама вздыхает и огорченно моргает.

Чудесный семейный прием пищи.

– У нас скоро важное мероприятие, – добавляю я, – и нам важно там показать лицо. Достойно.

– Все, я не могу! – Лина вскакивает, оставляя тарелку почти полной. – Это лицемерие! Мне противно, мама!

Она убегает из столовой.

– И ты ей это спустишь с рук? – ледяным голосом уточняет отец.

– Иногда надо давать людям выражать чувства, папа, – говорю я. Аппетит пропадает напрочь. 

К вечеру приезжают две женщины средних лет. Деловитые, в одинаковой форменной одежде. Представляются помощницами по дому. 

– Нас нанял Егор Сергеевич, – поясняет та, что чуть старше.

Хорошо, отца рядом нет. Снова окатил бы презрением. 

Что с ним будет, когда он узнает о разводе?

Очень надеюсь, это случится уже после их всеобщего отъезда. 

Тогда придется терпеть моей маме. Она выслушает сполна за то, что дочка ее развалила семейное гнездо. Могу ли я это позволить?

Вздохнув, иду показывать дом работницам. Когда столько народа, немудрено обратиться к помощницам. Даже странно, что я сама этого не учла. И снова Егор. Все продумал. Золотой муж!

Следом за горничными приезжает повар. 

Еще лучше. 

– Я Регина Теодоровна, - представляется полная, представительная женщина, – вы не возражаете, если продукты закажу у своего знакомого поставщика?

– Нет, спасибо огромное, – улыбаюсь ей.

Мне хочется позвонить Егору. Сказать ему, что справлюсь сама. Но понимаю, что это неправда. Уже не справилась.

Перестала дергаться, но все равно не стала хозяйкой ситуации. 

Выхожу во двор и снова вижу там Филата. 

Он сидит в плетеном кресле у пока что не прокачанного к новому сезону, пустого бассейна. 

Глаза старика закрыты. Уснул?

Внезапно ощущаю укол тревоги. 

После утреннего происшествия, кажется стала относиться к нему теплее. Эти слезы в его голосе, когда он думал, что потерял подарок пасынка, меня тронули.

– Филат Семенович, вы в порядке?

Дед вздрагивает, открывает глаза.

– Вот напугала, чумовая! – ругается, но беззлобно. – Нигде не скрыться от вашей бабской заботы. То мамка твоя, то ты. 

– Что ж, такие мы паникерши, – чуть улыбаюсь.

– А ты молодец, сопли не жуешь, – вдруг внезапно хвалит меня старик, – жалко, что сынок мой по звезде семью пустил. 

Озираюсь, не принесло ли сюда моего отца. Нет, все спокойно. Перевожу дух.

И тут же за воротами слышится звук клаксона.

– А вот и внучок приехал, не иначе, – зевает Филат, – иди встречай сыночку своего, мать.