Практикантка для огненного генерала

Грэг Мортон

Снег всю ночь валил так, как будто разверзлись небесные хляби. Для меня нет ничего  лучше, как ехать в санях по заснеженной дороге. Сани скользят легко, лишь полозья поскрипывают на снегу, да слышится мерное дыхание кучера и всхрап вороной тройки лошадей.

До Академии остаётся всего ничего, как меня поборол сон.

― Приехали, мой генерал, ― будит меня кучер и по совместительству мой денщик.

― Благодарю, Гастон, ― рявкаю я, сверкнув на него глазами, когда он снова решил помочь мне выбраться из саней, как будто я инвалид.

Да уж, название отражает внешний вид здания. Последняя надежда. Лучше и назвать нельзя. 

Стою перед каменным крыльцом замка, обитая железом дверь напомнила вход в казематы. Не спешу подниматься по ступеням, хочу посмотреть, что из себя представляет приют. Тьфу, ты! Академия, будь она неладна.

Всю дорогу сюда я злился, что меня, боевого генерала направили подтирать носы детишкам, как будто я нянька. До сих пор злость клокочет во мне.

Надо успокоиться, не заходить же в таком состояние к детям.

Оглянулся, чтобы понять, куда я попал и задохнулся от завораживающего зрелища. Зима сама по себе прекрасна и украшает любую, даже страшную местность.

Но здесь… Приют Последней Надежды, так я называл про себя Академию, возвышается на небольшом холме, окружённом густым лесом. Деревья, покрытые белоснежными шапками, создают волшебный контраст с серыми камнями замка, придавая ему сказочный вид.

Высокие башни замка, увенчанные остроконечными крышами, напоминают острия льдинок, сверкающих на солнце. Дымок поднимается из труб, создавая уютную атмосферу, словно замок сам дышит и согревает своих обитателей. Большие арочные окна, обрамленные снежными карнизами, светятся тёплым светом изнутри, маня к себе.

Заботы и разочарования последних лет уступили место надежде на лучшее. Может, всё не так уж и плохо, как я…

― Ваше превосходительство, господин генерал, ― выскочил из замка, как горошина из стрючка, маленький, худой старик в блёклом застиранном сюртуке с заплатами на локтях. ― А мы вас ждали к обеду. Метель так ночью разыгралась, что я думал, вы заночуете где-то.

Он суетится, не зная, куда деть руки, чем взывает ещё одну волну теплоты. Я уже начинаю верить, что такая перемена пойдёт мне на пользу.

― Мы ехали всю ночь, чтобы поскорее прибыть на место, ― улыбаюсь я ему, а старик в испуге отшатывается. 

Всё время забываю, что со шрамом улыбка делается просто жуткой. Его страх разогнал хорошее настроение, как я магическим факелом темноту на дороге.

Хотел добавить, что не люблю спать на постоялых дворах, но реакция старика отбивает желание откровенничать.

― Проходите, господин генерал, ― делает приглашающий жест старик, заметив изменение моего настроения. ― Покои для вас уже готовы. Лекарь ещё вчера прибыл.

Я усмехнулся, неужели этот будет чем-то лучше столичных. Слабо верится, но хорошо, что его вообще прислали. Думал, что после того, как император охладел ко мне, кроме, ссылки ничего не будет.

― Меня зовут Сид Парсон и я ректор Академии Последней Надежды, ― представляется старик, вызывая мой интерес. ― Такая честь, что легендарный генерал теперь будет учить наших детишек.

Лесть ректора неприятно растекается по лицу, придавая Парсону заискивающий вид. Не след ректору боевой академии, пусть даже и детской, так вести себя.

― Надеюсь, что вы сможете навести здесь порядок, ― мозг выцепляет из словесного потока ректора эту фразу.

― Что значит наведу здесь порядок? ― нахмуриваюсь я. ― Вы ректор академии, а я всего лишь декан боевого факультета. 

― Конечно, конечно, ― снова разражается словесным дождём ректор, ― простите, господин генерал, я просто неправильно выразился.

Я останавливаюсь, и старик врезается в меня.

― Простите, госпо…

― Хватит извиняться, ― рявкаю я. ― Следите лучше за языком, ректор Парсон, чтобы выражаться более чётко. Какая у вас магия?

Ректор некрасиво пятнами краснеет.

― Бытовая, ― шепчет он, словно боясь, что его кто-то услышит.

Да, не повезло мужику. Я сочувствующе смотрю на него и не знаю, что сказать. Жить с такой магией и врагу не пожелаешь. 

― Бывает, ― выдавливаю я из себя, смущённый так, как будто это у меня бытовая магия.

― Нормально, ― пожимает плечами Парсон. ― Очень помогает в жизни.

Киваю, он, прав, остаётся только смириться. Да, я и сам не лучше. Огненной магии почти не осталось, разве что поджечь костёр. На нормальное боевое заклинание не хватает резерва.

― Я веду вас к лекарю, господин генерал, а потом уже вас проводят в отведённые вам покои, ― произносит Парсон. ― Благодаря вашему появлению нам и лекаря прислали.

Он вздыхает, и я слышу его бормотание:

― Могли бы и денег на ремонт прислать.

Дальше, к моей радости, мы шли молча.

― Мисс Арсон, я привёл к вам генерала, ― кричит Парсон и исчезает за дверью.

Значит, лекарь, женщина, неприятно удивлён я этим фактом.

На его крик никто не реагирует. Наверно, такая же старая, как и сам Парсон, раз не слышит крика.

― Мисс Арсон, меня направили в больничное крыло, ― кричу я, чтобы привлечь к себе внимание.

Откуда-то из-за шкафов слышится шорох, а затем звонкий смех, как будто звенят хрустальные колокольчики. Я заинтересованно жду появления моего персонального лекаря.

―  Раздевайтесь, генерал, ― слышу я мелодичный голосок.