Кукушки не рассказывают сказки

Вытащить Соню из комнаты, в которой она с упоением творила могло только кофе или отключение электричества. Хотя как-то раз, когда вдохновение сдавливало виски, а разыгравшаяся за окном гроза повредила линии электропередач, она творила при свечах.

А еще повлиять на Соню мог Егор.

Жить одной в городской квартире ей очень нравилось. Главное, что от любимого дела ничего не отвлекало. И даже необходимые для человека потребности: еда и сон не могли помешать, когда вдохновение нахлынывало с головой.

На просьбу брата пожить у нее пока не закончится ремонт в недавно купленной квартире Соня отреагировала спокойно. Обрадовалась даже, ведь времени для того, чтобы побыть с семьей с каждым годом становилось все меньше. Отдохнуть, приехать на выходные к отцу, встретиться с братом за ужином всегда что-то мешало. Работа, развитие своего бренда одежды, частные заказы. Пока горели глаза и в буквальном смысле слова чесались руки Соня бралась за все, чтобы в итоге исполнить свою самую заветную мечту — открыть небольшой салон-студию.

И в этом преисполненном работой мире у нее совсем не осталось места для отношений. Все, что случались были кратковременными. Это не расстраивало. Соня, как и в детстве ждала принца, вернее «своего» человека, а разменивать время единственной жизни на случайные связи ее никогда не тянуло.

«Своего» она так и не встретила. Егор шутил, что список требований к кандидату нужно слегка укоротить на что Соня всегда улыбалась, а потом чувствовала, как на плечи опускалось неприятное одеяло меланхолии, ведь списка никогда и не было. Она как глупая девочка ждала, когда в сердце что-то щелкнет. Но оно молчало и Соня, смахнув мимолетную грусть, вновь брала в руки карандаш.

Было бы глупо отрицать, что Степан Знаменский ее не зацепил. Сперва на показе удивил и рассмешил неожиданным признанием в любви и сумбурным объяснением после. А затем в ресторане, который ей так понравился и в котором как оказалось он работал, столкнувшись в скрытом от посетителей внутреннем дворике.

Он не обиделся на ее довольно резкие и местами бестактные фразы. Наоборот, Соня заметила, как в красивых темных глазах еще ярче разгорелся огонь интереса. Вопрос: зачем она так открыто флиртовала Соня еще несколько дней после ужина задавала сама себе и никак не могла отыскать ответ.

Спустя неделю смирилась, хотя бесконечно красивые мужские ладони, исчерченные причудливым рисунком вен-змеек под кожей, еще долго мучали ее сознание одинокими ночами.

Среди стен студии закружил звук упавших на пол булавок и Соня, вздрогнув, вынырнула из мыслей. Обернулась, заметив извиняющуюся улыбку Лены, улыбнулась в ответ и снова вернулась к блокноту. Рука с зажатым между пальцев карандашом зависла над блоком бумаги и Соня вздохнула. Казалось, она ускользнула вслед за вдохновением и в какой-то момент что-то явно пошло не так.

На белоснежном акварельном листе размашистыми, но аккуратными, выверенными штрихами была нарисована мужская ладонь. Его ладонь.

Отбросив карандаш, Соня зажмурилась, помассировала переносицу и виски. Она еще ни разу в жизни не спорила с подсознанием. Самые лучшие работы получались, когда девушка полностью вверяла себя, свое время и талант душе. Ведь искренне считала, что вдохновение рождается именно там. Что хотело сказать подсознание на этот раз пока оставалось загадкой. Скорее всего оно шептало, что сейчас силы необходимо направить на создание мужской одежды.

Перевернув лист, Соня успела сделать несколько набросков рубашки, когда в дверь постучали. Она взглянула на Лену безмолвно попросив открыть и вернулась к эскизу.

— Боже мой, какая красота! — восторженный комментарий заставил оторваться от рисунка.

Соня нахмурилась и склонила голову, наблюдая за Леной, которая расплылась в улыбке и приняла из рук курьера шикарный букет цветов. Приторный запах роз мгновенно распространился по мансардному помещению и Соню замутило.

— И кто у нас прислал цветы на этот раз? Виталий или Сергей? — Лена светилась от счастья разглядывая букет. Соня улыбнулась и постучала карандашом по столу.

— Здесь записка есть. Сейчас и узнаем.

Букет был явно тяжелым. Лена аккуратно опустила его на раскройный стол и стараясь не касаться лепестков кончиками пальцев открепила крохотную записку. Когда прочитала, улыбка сползла с ее лица, чтобы спустя мгновение распуститься новой — интригующей.

— Вот ты и скажи, неприступная наша принцесса, кто прислал тебе цветы?

— Мне? — между женских бровей залегла складка.

— Тебе, тебе, — Лена грустно взглянула на цветы, склонилась, чтобы понюхать, и шепнув протяжное «эх», шагнула к застывшей Соне. — Вот, держи. Что написано не поняла, но имя твое.

Небольшой прямоугольник из дизайнерской бумаги содержал всего несколько слов:

«Простите, что разрушил игру. У вас очень красивое имя, Соня».

Губ непроизвольно коснулась улыбка: Степан Знаменский оказался настойчивым и целеустремленным. Только он не мог знать, что восемь лет назад любовь к цветам у Сони превратилась в устойчивое отвращение.

— Лен, я не могу цветы занести домой. У Егора аллергия, — солгала, глядя прямо в глаза. — Букет красивый, жалко выбрасывать. Забери, а?

— С ума сошла, красоту такую выбрасывать на помойку? — девушка вспыхнула и подошла к цветам. Склонилась, чтобы еще раз понюхать. Соня сглотнула неприятный ком. — Заберу, конечно.

Развернувшись Соня распахнула настежь окна, карточку забросила в лежащую на подоконнике сумочку.