Мы невозможны...

Мы лежали на массажных столах и тихо стонали от удовольствия. Маргариту измазали какой-то буро-зелёной массой, оставив чистыми только глаза.

– Ты похожа на инопланетянку, – от души рассмеялась я.

– Ты себя видела? – хмыкнула она. – Если бы я не знала, что это шоколад, то много чего бы надумала.

– Представляю себе, если бы нас увидели мужчины.

– Нет-нет! Для мужчин это табу, они должны видеть только результат.

– Расскажи мне о вашем детстве, – вдруг попросила я, вспомнив о Николасе и Андресе.

– Да ничего особо интересного, – беззаботно ответила Рита. – Среднестатистическая российская семейка со средним достатком, пока на голову не свалился успех в банковском деле. Школа, универ. Всё буднично и неинтересно.

– А переезд в Германию был трудным испытанием?

– Мы уехали в Германию уже взросленькие…  – она задумалась. – Для Андрея было трудно. Он тогда только похоронил свою любимую девушку… Но, к счастью, переезд стал своего рода спасением, иначе бы мы его потеряли.

– Да, мне Ник рассказывал эту историю, – с грустью сказала я.

– Андрей долго переживал, очень долго. Ушёл в запой, забил на работу, винил во всём себя, а потом как отшептали. Как будто проснулся с амнезией.

– Странно, а что могло этому послужить? – эта тема настолько завлекла меня, что на расслабляющие процедуры уже не обращала никакого внимания.

– Не знаю, может быть, рождение Марка. Он так утвердился в роли няньки, что забыл обо всём.

– Новая жизнь придала ему сил, – я улыбнулась, вспомнив, как Андрес играет с племянником.

– Да, наверное, – Рита подняла уголки губ вверх. – Что ты думаешь о Лилии?

– Сладкая, даже приторная, вся милая до мозга и костей… – начала перечислять самые запомнившиеся мне качества этой девушки, но потом осеклась и виновато посмотрела на Риту.

– Не смотри на меня так, ты украла мою мысль, а я всё думала, как же назвать эту малышку одним словом. Приторная! Именно!

Её слова немного расслабили. Всё-таки совместный отдых располагает к откровению.

– А ты бы смогла изменить мужу? Вот если вдруг вспышка страсти… – я сама удивилась своему не совсем этичному вопросу, но он настолько неосознанно возник в голове, что даже не постеснялась его задать.

– Нет, – Маргарита твёрдо покачала головой. – Никакая вспышка страсти не способна затмить разум человека, если он любит по-настоящему. Я своего мужа не променяю ни на кого на свете, – и она резко соскочила со стола. – Всё, я в душ, увидимся на следующей процедуре.

Значит то, что я испытываю к Нику, нельзя назвать любовью. Тогда что же это? Я тоже слезла со стола и прошла в душевую. Тёплая вода постепенно смывала шоколад, будто старую кожу. После такого чувствуешь себя очищенной и душевно, и физически.

– Я чувствую себя ангелом, – рассмеялась Рита, развалившись на нижней полке сауны.

– Тогда тебе надо на верхнюю полку, чтобы парить было легче, – улыбнулась я.

Дверь сауны распахнулась, и к нам вошла Анна.

– Ба, какие люди, – усмехнулась она и, обращаясь к Рите, спросила: – У тебя испортился вкус, ты теперь общаешься с простолюдинками?

– Думаешь, у меня был бы лучше вкус, если бы я общалась с такими, как ты? – Рита хмыкнула и перевернулась на спину.

– Но твой братец не гнушался со мной общаться, – Анна улыбнулась и ехидно посмотрела на меня.

– Слава Богу, он изменил решение и решил жениться на… как ты там говоришь, простолюдинке. Видимо, такая, как ты, не подходит в жёны нормальным мужикам. Только тряпкам, – усмехнулась Маргарита, продолжая лежать на спине. – Ты думала, развесишь объявления о своей свадьбе с богатым уродцем, и Ник прибежит к тебе умолять не делать этого?

Анна зло сверкнула глазами.

– Ах, да, ты же не знаешь, – Рита повернула голову ко мне. – Наша гламурная красавица была застукана самим Ником в самый разгар очень бурной ночи с каким-то официантом, после чего их помолвка была расторгнута. Но вот почему-то в светских новостях всё оказалось совсем наоборот: наша Анечка выставлена бедной овечкой, а Николас – как обманувший невинную душу. Не правда ли забавно?

Мне стало жаль Анну. Было заметно, что она очень злится, однако такому подлому поступку нет оправдания.

– Печально, – тихо прошептала я.

Анна смотрела на Маргариту с ненавистью.

– А потом наша бедная вшивая овечка прыгнула в постель к очередному богатому кошельку, и так как кошелёк оказался тряпочным, женила его на себе, пытаясь доказать что-то Нику, а он даже внимания не обратил.

– Премилая история, – сквозь зубы процедила Анна. – А то что ты шалавой была, Фрэнк знает? Или то что малыш Марк может быть не его, а от тридцати твоих любовников – он в курсе? Может просветить его?

– Попробуй, – Маргарита зло прищурилась.

Я поняла, что ещё чуть-чуть, и они вцепятся друг другу в глотки.

– А ты, – Анна сверкнула глазами в мою сторону, – тоже серый кардинал. Я из-под земли про тебя всё выкопаю. Ник сбежит от тебя из-под венца, запомни, – она резко поднялась с полки и вышла из парной, громко хлопнув дверью.

– Вот сучка, – рассмеявшись, выругалась Рита.

– Она и правда может ещё напакостить? –  сердце забилось в волнении, особенно если учитывать то, чем я сегодня занималась в течение дня.

– Может, – кивнула Рита, – но мы тебя в обиду не дадим, – она ободряюще похлопала меня по руке.

– И вы всегда были в таких отношениях? – спросила я, вытираясь полотенцем.

– Не всегда. Она была нормальной, вполне воспитанной и приятной, до тех пор, пока не предала Ника, – Рита с равнодушием пожала плечами. – Потом наши дорожки разошлись. После расставания с Ником её как будто подменили, она стала просто фурией.

– Жалеешь, что ваши отношения так резко изменились?

– Не то что бы сильно, просто… если бы они с Ником всё же остались вместе, тогда, возможно, всё сложилось по-другому, – она улыбнулась и взяла в руки фен. – Но теперь Анна в пролёте, так что не морочь себе голову, – с этими словами Рита, весело напевая, вышла из душевой, заставив меня над многим задуматься.