Зима его мести

Девушка стояла в стороне от толпы, глядя на кружащиеся на карусели чемоданы. Пассажиры спешили выхватить и забрать свои. Полине всегда было смешно наблюдать за этой суетой. Минутой раньше, минутой позже. Как будто до этого не было многочасового ожидания и перелета. Часы, выброшенные из жизни. Как думали многие. И теперь они торопились наверстать это время, словно что-то можно было изменить и вернуть. Полина усмехнулась. Нет, прошлое вернуть невозможно. И изменить ничего нельзя. 

Она прошла сквозь поредевшую толпу и взялась за ручку чемодана — цвета горького шоколада, всего облепленного наклейками разных аэропортов мира. Как много странствий. О скитаньях вечных и о Земле. Слова любимого писателя отдались эхом боли в душе. Она тоже вечная скиталица, без корней, без дома. Тогда зачем она вернулась? Чтобы разобраться? Сможет ли она это сделать спустя столько лет? Чтобы оправдаться? Ну вот еще! Полина тряхнула волосами. Нет, она не будет ни перед кем оправдываться и искать давно остывшие следы, запорошенные снеговым крошевом прошедших лет. Она просто сделает то, ради чего приехала. И уедет. Да, и уедет.

Или она все же осмелится совершить одну маленькую глупость? Память некстати подбросила воспоминание — мужские глаза, подернутые льдом. Но вот лед тает, превращаясь в бушующий апрель, такой теплый и безумный. Нет! Остановись! Все осталось в прошлом. Прошлое не вернуть. И ошибки не исправить. Да и она уже не маленькая глупая девочка, заблудившаяся в своей первой отчаянной влюбленности. Нет, она взрослая женщина.

— Помочь, барышня?

К Полине подскочил носильщик с бляхой работника аэропорта на груди и тележкой наготове.

— Да, проводите к стоянке такси, — холодно приказала Полина и пошла за носильщиком, уверенно стуча каблучками замшевых полусапожек.

На стоянке она остановилась у стойки заказа такси.

— Барышня… — почтительно склонил голову служащий в фуражке.

Он быстро позвонил, и уже через минуту к пандусу подъехала зеленая машина местного такси. Носильщик положил чемодан в багажник и низко поклонился, благодаря за чаевые. Машина вырулила из-под навеса и нырнула в снежную круговерть. Небес не было видно — сплошное серое марево, с которого вниз обрушивались тонны снега.

— У нас тут уже второй день метель, — обронил водитель. Он встретился с задумчивым взглядом зеленых глаз девушки в зеркальце заднего вида. — А вы, я смотрю, не по погоде одеты. Из столицы к нам?

— Издалека, — коротко сказала Полина, не кривя душой.

— Вас куда?

— Гостиница «Ледяной чертог», пожалуйста, — сказала она, припомнив название найденной в Интернете гостиницы. И замолчала, отрезая чужое дружелюбие.

Нет, весна прошлого осталась навсегда за этой белой метелью. Эта весна умерла и уже не возродится. Сделать то, ради чего приехала и вернуться. Куда? Неважно. Главное — скорее бежать. Бежать от своих воспоминаний, от своего прошлого.

Гостиница встретила Полину блеском хрома и стекла. Вся стена за стойкой регистрации представляла собой изображение айсберга. Белый цвет и голубой. Девушка поежилась. Как будто мало холода за окном? Как будто мало холода в душе, хотелось добавить ей.

— Ваша карточка. Ваш паспорт, — дежурно улыбнулась служащая. Ее лицо не дрогнуло, даже когда она вбивала данные паспорта в компьютер.

Полина со вздохом облегчения убрала паспорт в сумку. Больше всего она боялась любопытства и вопросов типа: «Еланская? Из тех самых? А вы случайно не…» Она уже готовилась отбиваться от таких вопросов, обрубая протянутые руки любопытства жестким «нет», но пока вопросов не было. Семь лет. Возможно ли, чтобы память людей была такой короткой? Да нет, вряд ли. Просто ей пока везло. И хорошо бы, чтобы везло и дальше. Три дня. Один день, чтобы сделать задуманное. Один вечер, чтобы сотворить безумие. День отлета. Все. Она должна успеть, пока шавки не донесут ему. И вот если это произойдет… Спину покрыл холодный пот. Нет, только не это. Три дня. Первый уже, считай, прошел. Нужно продержаться еще два. И сделать задуманное.