Давай сыграем в любовь
Богиня: «Стрит?»
Аид: «Низко берёшь. Роял»
Богиня: «Оу… и какой не хватает?»
Аид: «Десятки»
Молчание в три секунды.
Богиня: «А в раскладке?»
Аид: «Четыре»
Шансы у меня почти нулевые, осталась одна. Но не в этом ли прелесть покера, когда на руках такие карты сидят?
Аврора выносит мне, однако, своё заключение:
Богиня: «Отчаянный»
Я усмехаюсь и переворачиваю телефон экраном в стол, а затем вниз смотрю, пока Лёха, очевидно, воздаёт уже десятую молитву Ктулху, чтобы тот его разум поставил на место.
Аврору секу. Она на первом этаже клуба тусуется, под громкий музон и раскалённый алкоголем народ. Звезда не видит меня, окна комнаты випа зазеркалены наглухо, но точно знает, что взгляд всё равно на неё, как минимум, раз в пару минут точно кидаю.
Привычка, зависимость, рефлекс, выработанный годами, – фиг разбёрешь. Оно уже выходит само по себе машинально: тупо проверить, что она в поле зрения. Кто рядом с ней трётся или нет ли оленей залётных каких. Свои не сунутся – не рискнут остаться без челюсти.
А звезда мне знак мира показывает, как бы между делом, даже не отвлекаясь от трубочки и от трёпа подруг.
Наш собственный знак, означающий, что она со мной хоть куда. Негласно поддерживает. Даже если бы я сейчас этот клуб на кон ставил, принадлежащей её родне, уверен, Рор и здесь бы показала «добро».
Стопроцентное доверие с двух сторон. Голыми, мать вашу, останемся, а один фиг друг за другом будем идти. Хотя Аврора и знает, со мной с неё ни одна пылинка не упадёт лишняя.
Порву – мягко сказано. Даже если, кто просто косо посмотрит.
А если обидит… таких отчаянных, я давно не встречал.
– К черту, – Лёха кидает карты на стол, отвлекая меня от Авроры, – Тёмыч?
– Докидываю.
Сверху банкнот падает сразу две новенькие купюры. Моя очередь. Я не думаю, повышаю. Играем на нал, но не зарываемся. Так, чисто, чтобы игра шла интересней, не обеднеем, хотя иногда и приходится уходить с пустыми карманами. Всякое было, фортуна не всегда на моей стороне, однако я умею вовремя останавливаться, да ещё реакции друзей наизусть выучил.
Лёха, например, точно что-то хорошее скинул. Он обычно с мелочевкой ходит в ва-банк, а когда имеется риск, не вывозит накала. Долго думает, мнётся, а по итогу пасует. Не его это, когда имеется хоть малейшая возможность разочароваться. А вот Даня играет, куда интересней, «покер фейс» с него придумали выражение, отвечаю, так блефовать не умеет никто. А тут… на редкость, пасует, скидывая карты и оставляя нас играть с Тёмой.
– Ну? Вскрываемся?
– Карту, – киваю на стопку, но её не успевает перевернуть Даня, внезапно дверь в вип распахивается:
– Ну ты и падла, Кир, – выдаёт Сава с порога.
Ещё и с видом таким, будто всерьёз.
Это ещё, что за новшество, твою мать? Обычно, подобное мне приходится слышать только от девушек, и-то заменим на «козел» «падлу», и фраза один в один получается. Но от друга?
Все как один взгляды на него переводим. Я свой от карт поднимаю, потому что напротив сижу. Парни в таком же замешательстве, как и я. Тёма даже осматривается по сторонам, мол, мне одному это послышалось?
Да вот ни фига не одному, Тёма. Здесь все слышали, что у Савы, походу, какой-то глюк системный произошёл.
Хотя?..
В выражение лица лучше вглядываюсь и прикидываю навскидку, могла его подруга проболтаться о нашем с ней общем «секрете». Или ошибке, что я совершил.
А тут ответ сам собой прилетает от него одним словом:
– Табу?
Твою ж…
Очевидно, «флеш рояла» мне сегодня точно не светит.
Карты откладываю и… да что уж там рисоваться и что-то втирать.
Оправдываться – не мой конёк. Даже, где действительно бы не помешало.
Было же, не отменишь. Сам охренел утром, когда увидел соседство в постели – его девушку. Полину. Так накидался на дне рождении Тёмы, что себя то бы вспомнить…
Только Рор за порог. Её дома, естественно. Доставил по времени, дождался, свет в окнах проверил, а заодно увидел то, что видеть не следовало бы.
Но то умышленно не вспоминаю. Отсекаю мгновенно все образы.
Там моё собственное табу. Заархивировано и запечатано навсегда.
И к Тёме обратно. А там понеслось…
Ей-богу, я был готов поклясться, что заходил в комнату с другой девушкой. Полина же мне на утро сказала, что мы встретились с ней в коридоре.
Не помню ничего, хоть убей. Непонятно вообще, как у меня встал-то в том состоянии, что находился, если в памяти дыра, размером с Альфа Центавру.
Но было. Стопроцентно всё у нас было.
А вот второй раз уже помню отчётливо. И третий, а за ним, блть, и шестой, и десятый.
И ни один из них до сих пор объяснить не могу. Кроме одного стопроцентного факта, который, как бы, играл оправданием совести – Поля с Савой расстались. Сошлись через месяц, мы с ней завязали и похоронили то до сих пор для меня «загадочное» рандеву.
Договорились, что Сава ни о чем не узнает. Притом, её была слёзная просьба, сам я хотел признаться ещё после первого раза. После третьего рвение к справедливости слегка поугасло. Ну а после десятого, и вовсе стало сомнительным.
Плюс, подробности выяснились их отношений за последние несколько лет. Это мы видели идеальную пару, которая всегда неразлучна. По факту – там кромешный трешак. Не моё дело, чтобы соваться и морали читать, тем более, мы вроде как с Савой друзья много лет. Но лично моё отношение к нему стало немного иным. В компании позависать ещё можно, но чтобы так – тет-а-тет – не уверен, что не высказал бы ему своё мнение в цвет.
Полину бы спалил точно.
А вот Полина, очевидно, взяла и спалила, не сомневаясь. Больше о нас с ней не мог знать никто. Даже Рор, хотя мне и кажется иногда, что она знает всё про меня. В том числе и то, что сам не рассказывал ей.
Не гоню, конечно, даже мысленно на Полину, что сделала это, не маленький, голова вроде на месте, сам ведь забрался в трусы к девушке друга. Самому и отвечать. Тем более, я давно был готов к этому разговору.
Встаю с дивана и головой киваю в предполагаемую сторону улицы:
– Поговорим? – без давления и суеты.
Всё взвешенно и спокойно. Догадываюсь, что самого Саву сейчас только так рвёт на куски. Взгляд ошалелый, точно у нарика в самый максимальный приход по мозгам дури. Даже его смех диковатым выходит, когда он голову запрокидывает, а потом с улыбкой и тоном, точно ему пох*** абсолютно на всё, выдаёт:
– А что, ссышь, что все здесь узнают, какая ты – гнида, Кайманов?
Челюсти сами по себе сжимаются, но в ответ не рыксую. Спускаю на первый раз. Плюс догадываюсь, что надо заодно подкопить здравого смысла и на второй, и на третий. Саву несёт, а я – виноват перед ним. Не по-пацански я поступил. В данной ситуации он как бы прав, и каждый, кто находится сейчас в випе, скажет мне тоже самое.
– Хочешь при всех обсудить, как я переспал с твоей девушкой? – бросаю спокойно, а заодно и погружаю всю комнату в тишину.
И вроде как для него же стараюсь. К уму разуму, так сказать, призываю. Мой – чист идеально, мне по фиг, кто что узнает, а вот его сейчас атакуют эмоции, наговорит лишнего, потом пожалеет. Да и мне самому было бы в падлу на его месте, что все бы узнали, из-за чего именно моя девушка наставила мне рога с мои другом.