Старинный дом

«Почему я начал этот дневник? Потому что не могу понять – где я нахожусь – в раю или в геене огненной. Скорее, в последней. Райские моменты случаются всё реже и реже, и лишь усиливают адское пламя в моей груди. К тому же невозможно держать такие чувства в себе – они пожирают изнутри душу, лишают разума, убивают уважение к себе. Друг мой далеко, в Санкт-Петербурге, он помочь мне не сможет. Родители тем более – у меня есть сосватанная отцом официальная невеста, для знакомства с которой я и приехал сюда. Он считает её хорошей партией и даже рассматривать не будет никаких других вариантов. Да их и нет – ведь Она замужем…

Впрочем, я начал с конца. Это неправильно. Считаю своим долгом донести до своего читателя – а какое-то странное предчувствие говорит мне, что у моего дневника обязательно будет читатель, и я пишу именно ему – всю нашу историю, от начала и до конца. Зачем? Не знаю. Знаю только, что должен это сделать. Есть Божий суд, и есть человеческий суд. Если дело так пойдёт и дальше, я решил просить Бога судить нас обоих и воздать нам по делам нашим. Своего же читателя я прошу понять, что заставило меня прибегнуть к Высшему Судье. И простить.

Итак, с самого начала. Я навсегда запомню этот день. Даже после смерти я буду помнить его, потому что это был самый чудесный момент моей жизни. Я стоял у окна своей комнаты и смотрел на тропинку нашего парка. В осеннюю пору парк особенно прекрасен – роскошной, чудесной красотой. Красные, жёлтые, оранжевые листья деревьев перемежаются зеленью сосен и елей. Он напоминает мне сказочную шкатулку с драгоценными камнями. Только они, эти драгоценности, живые. Они дышат, пьют солнечные лучи и воду. Я часто вот так стою возле окна и подолгу смотрю на свое сокровище – оно мимолетно, совсем скоро исчезнет, и вернется лишь через год.

И тут появилась Она. Она шла по тропинке в белом простом платье, с распущенными по плечам белоснежными волнистыми волосами до самой талии. Нет, шла – это не то слово, оно недостойно её плавной походки, грации, худенькой стройной фигурки. Она плыла по тропинке, и хотя я ещё не видел  её лица, сразу понял, что это – или моё счастье, или моя смерть. Да, я почувствовал именно такое двоякое чувство. Сама судьба скользила мне навстречу в виде этой лесной нимфы. Помню, мне даже показалось, что от неё исходит сияние».

Яна в смятении захлопнула дневник. Ей стало страшно. Григорий Куломзин, живший в этом доме, в этой самой комнате сто семьдесят лет назад, описывал её чувства. Только наоборот – она почувствовала веяние судьбы, когда первый раз увидела Грегора, а он… что-то подсказывало ей, лесная фея сыграла в жизни Куломзина ту же роль, что в её – Грегор. «Даже имена совпали – и тоже наоборот».

И ещё одна мысль пришла ей в голову. Яна физически ощутила, что Григорий из прошлого писал именно ей. Ведь сколько лет прошло – никто не заметил эту тетрадь. А цепочка? Как замок мог расстегнуться, если он совершенно исправен?

Она подошла к окну и посмотрела на тропинку в парке. Попыталась представить себе, как выглядит он осенью. И вдруг (обман зрения или слишком развитое воображение?) она увидела себя, в простом белом платье, идущую по тропе. Конечно, Яна уже видела этот дом. Она знала, о чём думает эта девушка. Она несчастна, но очень горда. Почему несчастна? Её продали замуж, а она так любит его – того, которого теперь никогда не увидит.  Да дело не только в этом – её любовь была безответна. Когда на одном из светских вечеров в Санкт-Петербурге, она робко доверила ему своё чувство, он со снисходительной улыбкой взял её двумя пальцами за подбородок, подняв лицо к своему, и сказал:

- Милая моя! Ты такая молоденькая. Ты ещё не можешь знать, что такое любовь. Не забивай себе голову глупостями. Живи, танцуй, радуйся жизни. А когда найдёшь достойного кандидата, предложи ему свою любовь. А мне она без надобности. Прости.

И вот тогда она поняла, что такое любовь. Любовь – вот что она ненавидит. Ненавидит даже больше, чем своего мужа, который её купил и отца, который продал её. Но из гордости она никому и никогда не покажет своих истинных чувств.

Всё это разом как бы всплыло из памяти Яны, когда она смотрела на парковую тропинку.

Вдруг картина исчезла из мыслей, она словно очнулась и растерянно посмотрела на дневник.

«Да уж, думаю, надо сделать перерыв. Не схожу ли я с ума?» - подумала она и решила спуститься вниз пообедать.

Выйдя на веранду, окружающую весь дом арочными колоннами, Яна огляделась. Все столики были заняты, но она увидела девушку примерно своих лет, сидящую одну. Яна подошла к ней, и спросила:

- Добрый день! Вы не против, если я сяду за ваш столик?

- Конечно, нет, - улыбнулась та, - обедать всегда приятнее в компании, как вы считаете?

- Да, вы правы, - ответила она, рассматривая соседку. Первое, что бросалось в глаза – веснушки на носу и щеках, курносый нос и жизнерадостное выражение лица. Но, как это ни странно, при бледной коже и веснушках, волосы были не рыжими, а пепельно-русыми. «Крашенная?» - подумала Яна. Круглое лицо, округлые формы плотного тела давали ощущение какой-то жизненной силы, уверенности, что на этого человека можно положиться, - меня Яна зовут.

- Ольга, - сразу ответила девушка, - ой, то есть Оля, ой, то есть очень приятно, Оля. Вот я всегда так – забываю про весь этот этикет. И вроде же воспитывали меня правильно. Но, видать, не в коня корм, - она снова искренне улыбнулась.

Яна почувствовала симпатию, села за столик и сделала заказ пробегавшему мимо официанту.

- Давно вы здесь отдыхаете? – спросила она.

- Не, только вчера заехали с мужем. Но уже появились знакомства, ага! Здесь отдыхают такие интересные люди, ты даже не представляешь! Ой, ну вот опять – самовольно на «ты» перешла. Да что ж такое, мне муж всегда замечания делает. Слава богу, его сейчас здесь нет – а то снова огребла бы за фамильярность!

- Нет, Оль, что ты! Я только за! Давай, правда, на «ты»?

- Правда? Супер! Ты классная! Замужем?

- Нет, - принуждённо ответила Яна, - я с парнем вроде как рассталась. Или не рассталась – я сама не знаю.

- А, понимаю. Это у всех у нас такое было. Потом всё хорошо заканчивается. Так или сяк – но хорошо, - кивала Ольга.

Яна невольно улыбнулась.

- А чего расстались-то?

- Да… не хотелось бы грузить тебя при первом знакомстве… тут всё сложно… я даже сама не знаю…

- Да брось ты, какие там грузы, какие сложности. Самое главное в этом во всём – делиться. Не носить в себе. Мы, женщины, всегда поймём друг друга.

«Невозможно держать такие чувства в себе – они пожирают изнутри душу, лишают разума, убивают уважение к себе». Яне вдруг действительно захотелось всё рассказать этой простой девушке. И она так и сделала.

- Да, нелегко тебе пришлось, - сказала Оля, - и ты теперь не знаешь, что делать?

- Да. Я хочу его простить, но не могу – он не просит прощения. А я не знаю, как без него.

- Знаешь, если ты говоришь, что он такой красивый, да ещё и пьёт – он всегда будет изменять, поверь. Так что теперь остаётся один вопрос – ты готова смириться? Если да, возвращайся, нет – уходи. Вот и всё. Что для тебя дороже – твоя любовь или чувство собственного достоинства? Выбери. Это просто.

- А ты бы что выбрала? – спросила поражённая такими простыми выводами Яна.

- Я? Любовь, конечно. Если б сильно любила. Раз ему это нужно, что ж. Пускай! Выбрал-то он тебя.

- Не хочешь пройтись по парку? - Резко сменила тему Яна.

- Не, Ян, мы сейчас собираемся, чтобы построить план отдыха. Присоединяйся. Будем кататься везде – надо только маршрут построить. Какие тут чудесные места есть! Просто завороженные, колдовские! Давай с нами!