Ведьмак: Буря Осколков

«Оне валандаются по стране, нахальные и наглые, сами себя зла истребителями, оборотней уничтожителями и упырей отравителями именующие, выманивают у легковерных плату, а приработав так, двигаются дале, дабы в ближайшем городе таковое жульничество вновь свершить. Легче всего проникают оне в хаты честного, простого и не отдающего себе в том отчёта хозяина, коий все злоключения и злосчастия запросто приписывает чарам, противуестественным творениям и мерзопакостным чудовищам, действиям облачников альбо злых духов. Заместо того чтобы богам молиться, в храм богатое подношение занести, простак сей грязному ведьмаку готов медяк последний отдать, веря, что ведьмак, этот выродок безбожный, сумеет долю его улучшить и несчастья отвратить».

Аноним, «Монструм, или Ведьмака описание».

***

Я открыл глаза, но ничего не поменялось. Тьма, абсолютная тьма обволакивала меня со всех сторон.

Я находился в поместье Алонсо Вилли, попав сюда вместе со строителями, которые экстренно перестраивали коридоры, наполняя их тайными нишами и опасными поворотами, полными секретных щелей и окошек — для выстрела из арбалета и для банального наблюдения, как из бойницы.

Ублюдок готовился к обороне. Создавал план своего возможного отступления и такие условия для врага, при которых штурм был бы невыгоден. Кажется, он хотел заманить Теней в Обрезки, а уже тут, на своей территории, поменять правила игры.

Перестраховывался.

Разумно: Сердцееды слабее Теней, даже сейчас.

Шаги. Ну наконец-то!

— Не включай свет, Алонсо, прошу тебя. Меня устраивает твоя свеча. Пусть так останется, — негромко сказал я, не делая даже попытки встать или сблизиться. Мне нравилось сидеть в кресле. У Вилли они достаточно удобны.

Вздрогнув, высокий худощавый мужчина, удерживающий подсвечник со свечой, несколько томительных мгновений неподвижно и молча стоял, размышляя над моими словами. Наконец он зашёл в комнату и поставил подвечник на стол, усевшись в кресло возле него.

Свет едва-едва доходил до меня, ведь я разместился чуть в стороне. Он видел лишь ноги в удобных чёрных ботинках, довольно дорогих, из качественной бычьей кожи.

— Кто ты? — спросил он.

Лидеру Сердцеедов было порядка сорока лет. Успевшие поседеть волосы уложены в аккуратный пучок на затылке. На правой щеке татуировка сложного узора в виде круга и расходящихся от него линий-лучей. Она сползала со щеки на шею, словно лоза, теряясь где-то на его груди, и, возможно, переходила ниже. Из-за богатой белой шёлковой рубашки я не мог сказать наверняка. Видел лишь его кисти, украшенные татуировками: тоже какие-то орнаменты.

Лицо Ублюдка было сдержанным и уверенным. Хорошая маска, качественная. Я знал это, потому что сидел здесь, напротив него. Знал, что он НЕ МОГ быть уверенным в себе. Однако же не показывал этого.

— Не убийца, иначе ты был бы мёртв. — Я не шевелился, создавая ощущение трупа. Манекена. Куклы. Что-то подсказывало, что это верная тактика. Потому что такие люди, как Алонсо Вилли, очень боятся смерти, хоть и ходят с ней рука об руку.

Мой облик вызывал у него страх сразу из-за множества факторов. Темноты, вида, поведения и, наконец, осознания собственной уязвимости. Скорее всего, он считает меня чародеем, что уже успело слегка надоесть. Но меня устраивало это реноме. Ха-ха, возможно, точно так же обо мне думает Ляшарель? Кста-а-ати, а вот и второй «наиболее реалистичный вариант» того, кто я. Убийца церкви Вечного Огня. Быть может, Синдикат, после нападения на Гудрун, решил его устранить? Эту мысль Ублюдок никак не мог просто откинуть, даже несмотря на то, что я не убил его сразу.

— Я тоже так подумал, потому и спросил, — голос Алонсо был спокоен, но мужчина ёрзал в кресле так активно, будто уселся на колючки. Волнуется. Ещё не взял себя в руки в должной мере.

— Тогда тебе повезло, у нас общий враг. — Я сделал короткую паузу. — Нориф Напьер.

Глава Хрустящих Черепов.

— Сейчас у меня иные интересы, — Вилли даже ёрзать перестал, в глазах зажглось понимание. Ошибочное.

— Нет-нет, они полностью совпадают, — надавил я, тем самым напоминая Ублюдку о том, что положение наше ни чуточки не поменялось. И он понял это.

— Что ты имеешь в виду?

— Скоро Тени поймут, что за покушением стоял не ты, Алонсо.

— Откуда ты это знаешь? — лицо мужчины отразило смесь подозрения, интереса и злости.

— Потому что я уже давно слежу за Напьером и вашим странным противостоянием, — по-прежнему не двигаясь, произнёс я.

Вилли моргнул. Задумался. Его ладони сжали подлокотники кресла с ощутимой силой.

— Хочешь сказать, это он подставил меня? — голос Ублюдка дрогнул, но едва-едва. Мимолётно.

— Твоим людям… — начал я, но почти сразу прервался, — вообще всем, сейчас нет доступа к докам Серебряного Города. Тени занимаются ими единолично. Я очень надеюсь, что уже в ближайшее время они придут к тем же выводам.

Алонсо насупился. Выражение его лица стало почти что обиженным.

— Кто ты такой? — снова спросил он, однако сейчас мужчина уже допёр, что я и правда не собираюсь его убивать, а потому в голосе звучало гораздо больше требовательности. Похоже, пора дать кое-какую информацию.

— Прощу твою неучтивость, — попенял ему. — Я — скромный слуга церкви Вечного Огня. И меня возмущает деятельность Напьера. Столь сильно, что пришлось даже лично навестить тебя, Вилли.

— Имя, — прохрипел Ублюдок.

— Зови меня Жемчуг.

— Жемчуг?

— Ты слышал, — подтвердил я. — Ах да, самое главное, что я хотел тебе передать, — впервые за время нахождения здесь я начал двигаться. Рука, опустившись ко внутреннему карману, достала свёрнутую бумажку. — Карта, ведущая к логову Напьера, — и бросил её на стол, стоящий рядом со мной. Но не ему. Конечно же, Алонсо не подбежал к нему, тут же принявшись изучать, а остался сидеть на месте.

— Хочешь устранить Сердцеедов? Заставить меня положить всех людей, выкуривая этих безумцев? — проницательно спросил он с не слишком довольным видом.

— Я думал, этот маг достаточно тебе насолил, — пожал я плечами. — Он даже организовал эту подставу, о которой сейчас говорит весь город.

Сжав челюсти, Ублюдок гневно на меня посмотрел, но быстро справился с эмоциями.

— Пока есть угроза Теней…

— Конечно, Алонсо. Я не буду тебе мешать, — поднялся я на ноги, оставаясь вне круга света его свечи. — Будь добр, не включай лампы ещё пять минут.

Вилли благоразумно не стал спрашивать почему.

Из особняка главы Сердцеедов я вышел точно так же, как и зашёл: смешался с рабочими. Почему нет, если под моим плащом была самая натуральная спецовка одного из местных работяг, которые бегали повсюду как в жопу ужаленные? Ночь — не повод для отмены экстренных работ, которые нужно сделать «ещё вчера»! Я даже, хе-хе, помог одному из них, схватив мешок с каменной крошкой и дотащив его до внешней стены.

— Иди, я тут сам, — махнул замученному мужику рукой, отчего он, даже не посмотрев на меня, кивнул и быстрым шагом бросился обратно. Я же сплюнул, потянулся, вздохнул, вытащил фляжку и отпил немного разбавленного вина.

Нужно думать про устранение Напьера, а я… Опять все мысли о вчерашнем разговоре с Этель! Та сцена, где она вернулась домой, измазанная чужой кровью, то и дело появляется в голове. Даже сейчас…

— Я запрещаю тебе, запрещаю, и всё! — крикнул я в тот раз, зло взмахнув руками. — Глупая девчонка, хоть понимаешь, что это значит?!

— А ты понимаешь?! — прошипела она. — Умный мальчишка! Ни хрена не знаешь, но заранее осуждаешь, да?

— Да! — сказал на это. — Война — ни хрена не круто, и я очень удивлён, что капитан Дарен вообще решил повести на неё Китобоев! Какого хера ему в Новиграде не сидится?! Тёплое место, работа стражи, но с бóльшим почётом и жалованием!

— Потому что Визимир пообещал за это сундук золота, — ядовито процедила девушка. — Сундук! Там, при пересчёте, каждому наёмнику тридцать золотых, а офицерам — сотня.