Единственное желание. Книга 2

– Дэини, девочка моя… Живая! Всё уже позади… Всё, тише!

Эливерт присел рядом, несмело дотронулся до её плеча.

Наверное, он знал только один способ утешения плачущих девушек, но сейчас тот показался атаману неуместным.

– Ты живая. Слышишь?

Настя подняла заплаканное лицо, села на колени. Он с тревогой заглянул ей в лицо, улыбнулся ободряюще.

– Жива, и даже относительно цела.

Эл хотел коснуться её щеки, но не посмел – взглянул на ладони, перепачканные кровью, и замер. Дэини тоже посмотрела на его руки, и слезы хлынули с новой силой.

Атаман поспешил смыть следы кровавого побоища – багровые струйки на глазах растворялись в ледяной воде. И лишь потом, уже чистой мокрой ладонью, стёр солёные капельки с её щеки.

Сразу стало легче. Вода всегда исцеляла Настю, хотя сегодня она её чуть не погубила.

Эл помог ей подняться на ноги и, поддерживая за талию, повёл к крыльцу, медленно и осторожно, словно она была дряхлой старушкой.

– Жива! – вздохнула Настя, только теперь осознав, что всё действительно позади. Всхлипнула с упрёком: – Что же ты так долго? Ты даже не представляешь…

– Представляю… Я видел.

– А ну, пусти! – Настя в один миг пришла в себя, оттолкнула его руку. – Гад! Он прав был, значит? Ты там зад свой спасал, пока меня… Как ты…

– Я не мог раньше! – перебил Эл. – Надо было всё продумать. Чтобы выиграть. Их было больше. Неужели непонятно?

– Выиграть? Так это была игра? Ненавижу! Ты … О, Небеса! Ты всё знал наперёд…

Настя задохнулась на секунду от этой догадки. Стало так гадко на душе, что даже всё пережитое вдруг показалось сущей ерундой. По сравнению с этим!

Это ведь – подстава, предательство!

– Ты знал, что они придут. Ты специально поехал сюда, – внезапные обвинения так и сыпались с языка. – Хотел, чтобы за нами увязались. Ты это ещё там задумал, в Ялиоле. Ты догадывался, что они где-то рядом, но не стал меня предупреждать об этом. Приманку из меня сделал. Какая же ты мразь, Эливерт! О, Небеса, я тебе верила! А ты меня подкинул им. Лахти думал, что он ловит тебя на живца, а, на самом деле, я была наживкой для них. И пока они развлекались со мной, ты провернул свой план. Ты же мечтал отомстить Лахти? Поздравляю – ты добился своего! А то, что при этом меня чуть не пришили и почти изнасиловали, тебе на это плевать! Эл, ты хуже, чем эта мерзкая свинья, там, в пруду! Ты хоть понимаешь, что я пережила?

– Проклятье! Да я отдал бы всё на свете, чтобы это меня, а не тебя, окунали там в пруд! Провалиться мне, я бы душу вынул, только бы избавить тебя от этого! – взъярился атаман.

Значит, она точно права в своих догадках, иначе он бы так не злился.

– Но как же ты не понимаешь, Рыжая? По-другому было нельзя. Да, я поступил как последняя тварь. Я отдал им тебя. Но только ради того, чтобы спасти. Всех нас – и тебя, и себя, и даже этих наших приятелей в Ялиоле, которые даже не подозревают об этом. Каюсь, я подставил вас, пусть и не по своей воле. Не будь меня рядом, вряд ли Лахти обратил бы внимание на вашу компанию. Но так случилось. И теперь поздно сетовать. Дэини, ты же видела его! Он бы не успокоился. Не отстал. Он шёл бы за нами до самого Герсвальда, пока не прикончил бы всех. Я должен был остановить его. И я это сделал. Не самым красивым способом. Зато действенным. Они мертвы, а мы живы. И можем продолжить свой путь. Так? Я знал, что один против дюжины не устою. Надо было как-то их разделить и перебить по одиночке. Я не собирался тебя им отдавать, клянусь! Но так вышло! И мне пришлось действовать по обстоятельствам. Немного потянуть время, чтобы одолеть их. У меня даже оружия не было – раздобыл у одного из них…

– Потянуть время? – Настя готова была вцепиться ему в лицо. – Ты знаешь, сколько длится одна минута под водой? Целую жизнь!

– Мне нужно было убить дюжину головорезов, и для этого их надо было отвлечь, – холодно бросил Эливерт. – Я отвлёк их тобой. Я знал, что смогу спасти тебя, когда будет совсем худо. Я мог отдать им себя в качестве наживки, но ты не смогла бы спасти нас обоих, разве не так? Ты бы убила двенадцать человек? Вместо меня.

Разумеется, нет! Она и одного-то не одолела.

Настя молчала. Что тут возразишь?

Всё так: Эл выбрал не лучший способ, но в итоге он сумел спасти их. Цель достигнута.

Но согласиться сейчас с ним, значит, признать, что она не против этих подлых методов борьбы за выживание. Ну почему же этот гад всегда прав?!

Надо было хоть что-то возразить…

– А почему двенадцать? Их было только девять, – не очень умно заспорила Рыжая, вспомнив, что не досчиталась трёх из шайки.

– Там ещё… в кустах… И один за углом, у сарая, – отчитался Эливерт. – Желаешь взглянуть?

Настя с трудом справилась с почти непреодолимым желанием врезать по наглой физиономии.

– Скотина! – бросила она в сердцах и пошла к мельнице.

Эливерт тряхнул головой, выдохнул шумно и двинулся следом.

***

Когда он поднялся наверх, Настя сидела на краю топчана, забравшись с ногами и обхватив колени, и дрожала так, что это с порога бросалось в глаза.

Очаг уже полыхал во всю, но давно нетопленный дом не спешил наполниться теплом. Или… её так знобило от пережитого стресса.

– Тебе надо одежду просушить, – сказал Ворон, поглядев на её страдания. – Простынешь ещё… Посмотри, как трясёт!

Он перетащил тяжёлую скамью к камину.

– Переоденься и садись поближе к огню! Я пойду пока… – Эл запнулся, – приберу там всё.

– Закопаешь или утопишь? – не удержалась от язвительного укола Настя.

– Не решил пока, – в тон ей ответил атаман. – Хочешь помочь?

– А не пошёл бы ты!..

– Пошёл, – кивнул Эливерт. – Я серьёзно, насчёт переодеться. Ты и так уже замёрзла.

– Заботливый стал, да? У меня нет одежды. Забыл? Мы всё бросили в Ялиоле.

– И правда… забыл, – растерянно признал Эливерт.

Постоял, призадумавшись, и начал стягивать с себя рубашку.

Настя озадачено уставилась на его обнажённый торс. Чего это он?

– Вот… Надевай! Не побрезгуешь? И в плащ ещё закутайся! Отогреешься.

– Мне от тебя ничего не надо! Иди, закапывай своих покойников и отвяжись от меня!

Эливерт больше ничего не сказал, положил рядом рубаху, вздохнул и вышел, прикрыв дверь.

Настя осталась сидеть насупившись.

В мокрой одежде и впрямь было противно и холодно. Озноб никак не проходил. Ладошки и ступни стали ледяными.

Ботинки она сняла ещё раньше и оставила у очага. А вот всё остальное…

Она покосилась на то, что оставил Эливерт. Рубашка достаточно длинная, не по колено, разумеется, но всё что надо – прикроет.

И плащ… Закутаться в него, как в плед, сесть у очага. Будет тепло и уютно. Какая заманчивая идея!

«Чёрт, он что, опять прав? Нет уж! Я ему покажу, что я думаю про его мнимую заботу. Если бы он меня не подставил – я бы сейчас не мёрзла. Вот заболею и буду лежать с жаром, как Соур – пусть знает! Рыжая, Рыжая, как же обидно…»

Отчего обидно-то? Ведь спас же.

Но сначала… использовал… как пешку, как разменную монету. Если бы он всё рассказал, объяснил. Если бы предложил план: мол, ты там гуляешь по берегу, провоцируешь Лахти на нападение, а я тем временем готовлю им ловушки и западни. Или ещё что-нибудь такое… Она бы поняла. И всё сделала, как надо. Но он не счёл нужным спросить её мнение.

Конечно, кто станет спрашивать женщину?! Мужлан! Неандерталец лесной!

О, Небеса, что ж всё так сложно стало?

Настя вспомнила, как славно она проводила время в Лэрианоре, рядом с Наиром. Такой простой, понятный, надёжный друг! Он учил её всему. Это было так увлекательно и ново.

И не надо было ломать голову над сложными вопросами и постоянно думать о том, как отнестись к его поступкам. Потому что Наир всегда делал то, что и любой другой нормальный человек, хоть он и не человек вовсе! А не сдавал тебя во временное пользование шайке подонков и не убивал по дюжине за час.

Настя непроизвольно зажмурилась, вспоминая, как хлестала кровь из вскрытого горла, прострелянного затылка, вспоротого живота. А она, между прочим, крови боялась.