Дочь тьмы

Если в пути Габриель думал, что мир после его вынужденного заточения в замке Мон-Меркури мог остаться прежнем, то он сильно ошибался. Ошибка стала очевидна уже тогда, когда они прибыли в его родной дом, замок Ла Керо. В последние раз покидал он его всего пол года назад, и замок, обычно многолюдный, с развевающиймися над башнаями знаменами, со слугами, снующими тут и там, звучащий голосами и песнями слуг, на этот раз встречал его серым и притихшим. Казалось, замок умер, и Габриель, стоявший прямо перед поднятой решеткой, которую никто даже не позаботился опустить, чтобы отпугнуть воров, поежился. Флаги на башнях поистрепались и выцвели, а людей в замке, казалось, не было совсем.

Он обернулся к Магдалене. Та смотрела на него тоже ничего не понимая. И только Минерва спокойно мыла лапку, воспользовавшись моментом, когда лошадь остановилась и ей не нужно было держаться за попону всеми когтями. Подняв умную мордочку и посмотрев на хозяйку, кошка спрыгнала на камни и медленно прошла в ворота, будто разведывая обстановку.

Залаял пес, и Габриель даже немного расслабился. Наверняка родичи просто уезхали куда-то, замок жив! Он тронул коня, ворвался во двор, и снова замер, как вкопаный.

Из двери, ведшей в графские покои, вышла старая горничная, мадам Шани, которая, сколько он себя помнил, прислуживала его матери. Вся в черном, какая-то сгорбленная, уставшая, старая, она смотрела на него, и глаза её были полны слез. Габриель спешился и поспешил к ней.

-Мадам Шани, где все? Где мать?

Повисло молчание. Мадам Шани перевела глаза с него на Магдалену, потом снова на него.

-Поговаривали, что ты в проклятом замке, да не верила я, - сказала пожилая женщина, кутаясь в платок, - а оказалось, правда. И проклятие это пришло и сюда. А ещё и ведьму притащил...

-Что тут произошло? - выходя из себя крикнул Габриель, - где мать?

-Где, где... В могиле. Там же где и ваш брат, господин граф, и жена его, и множество других людей, что жили тут...

Габриель стал белым, как мел. Он огляделся, пытаясь осознать весь ужас того, что говорила старая горничная.

-Все умерли? - переспросил он, не веря собственным словам.

-Умерли, умерли, - подтвердила мадам Шани, - осталось несколько человек, вас ожидали. Вы теперь граф, и никого больше нет.

Габриель молча опустился на ступеньку крыльца. Тут же рядом с ним оказалась Минерва, замурчала, потерялась о его руку, видимо, пытаясь его успокоить. Но чёрная холодная бездна, та, что он видел перед собой, когда Магдалена занесла над ним кинжал, развернулась перед ним во всем своей ужасе, когда он медленно погружался в отчаяние, навеянное смертью родных.

-От чего они умерли? - прохрипел он, сжимая голову руками.

-От проклятия твоей ведьмы, - бросила мадам Шани, и он увидел, как вздрогнула Магдалена.

-Это моя жена, - сказал он, - не смейте её оскорблять. Я так и не услышал, что произошло.

Мадам Шани снова закуталась в шаль.

-От тифа все умерли, - сказала она, - в один день все слегли, а потом только и успевали носить на кладбище трупы. Священник целыми днями заупокойные читал, пока не преставился. А вы вот... изволили жениться...

Она злобно посмотрела на Магдалену, будто та и впрямь была виновата в том, что в замке случилась эпидемия. Магдалена ответила ей тем же. Чёрные глаза её сверкнули, и мадам Шани поежилась, будто от холода.

Габриель смотрел на двор, всегда шумный и многолюдный, а теперь совершенно пустой. На часовню, стоявшую напротив дома. Дверь в часовню была отвтрена и поскрипывала на ветру. Священник умер, а нового никто не пригласил. Как же он женится на Магдалене, если церковь останется пуста?

Резко поднявшись, он подошёл к Магдалене и помог ей спешиться. Минерва вилась у ног, когда они, судорожно сжав руки друг друга, входили в замок.

-Эй, тут новый граф явился! С женой! - крикнула мадам Шани, и как по волшебству в пустом холле появились слуги. Они шли тихо и печально, будто Габриель не вернулся в родной дом, а умер и его привезли на катафалке, чтобы они могли с ним проститься.

-Ведьма будет жить у нас... - слышались голоса, - ведьма, ведьма...

-Моя жена, Магдалена де Сен-Кор, - сказал он громко, - услышу хоть одно дурное слово про нее, повешу, - пригрозил он.

Слуги притихли, молча разглядывая Магдалену. Габриель всех знал по именам, каждого помнил с детства. Болезнь прорядила их ряды, осталось менее, чем треть из тех, что были. Возможно, перепуганные болезнью, некоторые ушли из замка навсегда, но те, что остались были измождены и многие передвигались ещё с трудом.

-Нужно пригласить священника, - сказал он, когда даже шёпот стих, - завтра в часовне должна быть служба.

Молчание стало жутким.

-Никто к нам не пойдет, - наконец принёс старик, бывший егерь его отца, давно живший в замке без всяких обязанностей, потому что по возрасту не мог уже их исполнять. И как его не скосил тиф? - как узнают, кого вы привели в качестве жены, так и откажутся.

Габриель вспыхнул.

-Вот вы, папаша, и займетесь этим делом, - сказал он, беря Магдалену за руку, - чтобы завтра был священник! Или голова с плеч!

-Как прикажете, господин граф, - поклонился старик, усмехаясь в усы, - как прикажете.

Назавтра священника, конечно же, не было. Не было его и через неделю, и через месяц, и позже. Узнав, что Габриель де Сен-Кор женился на Магдалене из замка Мон-Меркури идти в замок служить обедни отказывались все, даже самые молодые и смелые. Замок Ле Керо постепенно становился проклятым местом. Торговцы старались объезжать его стороной, минестрели и всякий бродячий люд перестали стучаться в его ворота. Слуги из тех, кто ещё оставался в замке, частично покинули его, а новых набрать было практически невозможно.

Габриелю казалось, что все происходящее вокруг - страшный сон. Морок, наведенный графом де Мон-Меркури, что купил у Сатаны себе молодость. Почему он не мог проклясть и его замок? Для такого человека это просто. Даже вставать не надо. Усмехнулся, потянулся и проклял те места, куда вступит нога его дочери. Гарбриель, который мечтал о том, как вернётся к матери, как избавится от наваждения и избавит от него Магдалену, погружался во тьму все больше, даже находясь далеко от замка Мон-Меркури. Его родной дом превращался в его аналог, и Габриель ничего не мог с этим сделать.

Магдалена же, казалось, была вполне счастлива. Она расположилась в покоях его матери, самых роскошных в замке, каким-то образом наняла служанок в городе, и, пользуясь полной свободой, целыми днями скакала по лугам и лесам прихватив с собой Минерву. Ночью её тоже часто не было, и Габриель подозревал, что она не бросила свои штучки и что ночью в окрестностях замка можно встретить светло-серую волчицу, рыщущую в темноте леса. Утром в такие дни Магдалена всегда была в хорошем настроении, ничего не рассказывала, часто смеялась и гладила кошку.

-Мы едем в монастырь! - наконец не выдержал Габриель, который изо дня в день мрачнел и становился раздражительным и нелюдимым.

Впрочем, люди сами шарахались от него. Никто из его приятелей ни разу не приехал в замок, даже получив приглашение, и никто не позвал его к себе. На охоту он ездил редко, без компании ему было скучно охотиться, и все больше он сидел один у себя, листая страницы Библии, которую принёс из заброшенной часовни. Он выучил Библию наизусть и поднатарел в латыни, но легче ему не становилось.

-Монастырь? - удивилась Магдалена, но спорить не стала.

Монастырь святого Доминика располагался неподалеку, за небольшим перевалом в низких горах, больше похожих на скалистые холмы. Магдалена охотно отправилась туда вместе с Габриелем, но в монастырь их не пустили. Тиф добрался и до братии, и один из изможденных монахов просто закрыл дверь у них перед носом.

-Аббат сказал не пускать никого и не выпускать! - крикнул он.

Габриель смотрел на свою жену, устало прикрывая глаза. Магдалена только пожала плечами.

-Тут нечего делать, - сказала она певуче, будто была рада такому обороту, - давай поедем обратно?