Я больше не играю

Глава 19

– Я, правда, настроен серьёзно, – Михаил продолжает ссать мне в уши. – Ещё никогда и ни с одной женщиной не было так серьёзно, как с тобой.

Естественно, детей, настолько мне известно, у Силаева нет, значит, я единственная, кто зашёл так далеко.

В голове вдруг всплывает догадка: а что если девушки уже беременели от мистера Говнючело, но он заставлял их делать аборт? Жуть!
В интернете практически ничего нет о жизни бизнесмена, а, следовательно, буду молчать про малыша, пока пузо на лоб не полезет.

– Жень, как доказать, что мои слова не пыль? – спрашивает, заметив смятение в моих глазах. Он ведь даже не догадывается об истинных причинах задумчивости.

– Михаил Олегович, не нужно ничего доказывать. Надо было раньше думать, а сейчас... я всё сказала. Если непонятно было, то повторю: у нас разные дороги, – остаюсь непробиваемой стеной.

– Как ты можешь?

– Могу, что? – переспрашиваю удивлённо.

Он ещё меня виноватой решил сделать?

– Как ты можешь сопротивляться притяжению между нами? Я ведь чувствую, как твой организм отзывается на каждое касание... – в мужских глазах проскальзывает темнота, будто он задумал устроить захватническое наступление.

– Не-не-не, даже не думай! – тут же торможу нарастающее возбуждение, и Силаев опять вскидывает руки, давая понять, что не станет пытаться нарушить личное пространство. И только тогда я отвечаю на вопрос: – Вы просто своими поступками легко убиваете любые реакции тела, заставляя слушать только мозг.

– Но я ведь объяснил.

– Р-р-р-р, бесполезный разговор, – начинаю закипать. – Неужели не п...

– Ладно, забыли, – вдруг перебивает. – На самом деле я пришёл не только объяснить, у меня к тебе дело, – переводит тему, и я не спешу продолжать пламенную речь о том, что устала повторять одно и то же.

Вместо этого скептически выгибаю бровь, губы сами задают вопрос, не дождавшись сигнала от извилин:
– Какое?

Любопытство меня погубит.

– Ты только сразу не кричи, сначала обдумай, ладно? В общем... – на секундочку Силаев отводит глаза, и я со стопроцентной вероятностью могу утверждать, что дело мне не понравится. – Через два дня у меня встреча с отцом, – продолжает говорить, – и я хочу тебя попросить сыграть мою невесту для него.

– Ты больной? – взвизгиваю спустя долю секунды, потребовавшейся на осознание.

– Жень...

– У тебя... – настала моя очередь перебивать, – только вчера была помолвка с одной девушкой, а сегодня ты просишь... Это ж капец! Сыграть твою невесту меня? – качаю головой, ведь ситуация — полный абсурд.

– Именно. Отец не поймёт Камиллу, да и не хочу его обманывать, – не реагируя на мою мини истерику, отвечает Силаев.

– А, то есть если приведёшь меня, это не обман?!

– Нет. Это просто дело времени, – пожимает плечами.

У-у-у-у, самоуверенный скотина!

– Знаете что, Михаил Олегович, идите на хрен! – рычу, ведь от злости уже даже немного потряхивает.

– Что отказываешься? – изображает удивление.

– Как вы догадались? – язвлю в ответ.

– Неужели деньги не нужны?

– Какие ещё деньги? – хмурюсь.

– Ой, точно, – хлопает себя по лбу, – совсем забыл сказать главное. За один вечер в ресторане я заплачу тебе... Пятьдесят, нет, сто тысяч рублей. Подойдёт?

Нижняя челюсть тут же норовит удариться о колени, потому что я реально офигела.

– Только не думай, что пытаюсь тебя купить, – говорит Силаев, пока я стараюсь вспомнить, как разговаривать. – Это просто моя благодарность за помощь.

Столько денег всего за один ужин? Он реально сумасшедший! По идее надо взбрыкнуть и в очередной раз послать мужчину далеко и надолго, но... Я беременна. Для ребёнка надо много чего купить, а в наше время цены в магазинах очень кусаются, буквально сегодня убедилась. У меня, конечно, есть накопления благодаря летней подработке, но я боюсь, этих денег не хватит. Я не смогу работать на последних месяцах, должна буду снять жильё, купить коляску, кроватку, одежду и ещё целую кучу расходников.

– Что решила? – спрашивает Михаил, потому что не тороплюсь отвечать.

– Я согласна, но с одним условием... – всё-таки принимаю беспринципное решение. Возможно, потом придётся жалеть, но я буду это делать с кругленькой суммой на счету.

– Слушаю, – Михаил произносит слова с таким лицом, будто мы обсуждаем условия контракта, а не ужин с Силаевым-старшим.

– Без рук. Моё условие, что вы, Михаил Олегович, не распускаете руки. Ни до, ни во время, ни после ужина.

– Согласен, – не мешкает ни секунды. На мужском лице расплывается довольная улыбка, и Силаев резко поднимается, но не приближается. Хотел сначала, но быстро опомнился. – По рукам? – протягивает мне ладонь.

Немного мнусь, а потом всё же осторожно топаю к мистеру Говнючело. Остановившись примерно в семидесяти сантиметрах, внимательно смотрю в голубые глаза, а затем вкладываю пальцы в широкую лапищу.

Михаил сжимает мою руку и несколько раз встряхивает, тем самым закрепляя сделку.

– Я так рад, – искренне произносит мужчина, не сводя с меня пронзительного взора.

Стоило нам сблизиться, как воздух вокруг начинает наэлектризовываться. Радужка голубых глаз напротив, темнеет, а ноздри раздуваются, с шумом втягивая воздух.

Прислушиваюсь к реакциям своего организма и понимаю, что я на грани капитуляции...

Ноги ватные, живот приятно потягивает, а сердце ускорило свой бег.

Блин, блин и ещё раз блин!

Мне нельзя дольше пяти минут находиться с Силаевым в одном помещении, а уж минимум расстояния действует как спички для затушенного в Сочи фитиля. Надо срочно что-то делать.

Медленно пытаюсь высвободить руку, которая до сих пор находится в плену широкой ладони, но не выходит. Крепко держит.

– Михаил Олегович...

– Просто Миша, – хриплым голосом поправляет, а затем делает рывок. Я по инерции влетаю в мужскую грудь. Правда, меня не обнимают, лишь уменьшают количество сантиметром между нами и удерживают всё ту же ладонь.

– Без рук, это же не без губ... – шепчет мужчина, хищно улыбается и наклоняется, чтобы нагло атаковать моё лицо...