Развод. Горькая правда

- Твоя работа делать так, чтобы хозяин был доволен. – Дергает меня за локоть, и я чуть не роняю посуду с кремом. - А я недоволен, потому что с похмелья. Может приласкаешь меня?
- Но я... Я беременна...
- Пф... – фыркает Артур. – Мне пофиг! Будто у беременных зашито все... И вообще, вы сговорились чтоль? То беременна, то критические дни. Мне-то что с того? – Ощутимо дергает меня за локоть, пытаясь притянуть к себе. - Не сопротивляйся, детка. Тебе понравится. И премию получишь, сколько тебе дать?
Пытаясь защититься, венчиком бью Артура по груди, размазывая крем по волосам.
- Ух, да ты ещё и затейница! – уголок его губ ползет вверх. - Сейчас будешь слизывать... – Хватает меня за второй локоть и миска переворачивается, окатив его и меня сладким кремом. Летит на пол и с грохотом разбивается.
- Ничего, это к счастью, - урчит Артур и впечатывает меня в свое тело, с шумом втягивает воздух, припав к моей шее.
- Не трогайте меня! – Колошмачу кулачками по его плечам, разрываясь между шоком и паникой. Но это также бесполезно, как стучать по КАМАЗу. – Уйди! На помощь! – Срываюсь на визг.
- Ничего, наверху можешь покричать. Я даже «за»!
Легко, как куклу, прижимает меня к бедру и тащит к лестнице. Ноги почти не касаются земли. Пытаюсь царапать его руку, обхватившую меня за талию и хрипло вою. Мозг отказывается поверить в происходящее.
- Су-у-ука, - вдруг протяжно стонет Артур и заваливается, хватаясь за лодыжку. Отпускает меня, я отпрыгиваю от него, как мышь от бешеного кота и застываю от ужаса.
У ног Артура сидит Саша с занесенными для нового удара садовыми грабельками.
Артур хватает его, как котенка за шкирку, яростно встряхивает и прижимает к стене. Утробно рычит:
- Я тебя сейчас раскатаю!
Боясь, что сейчас он что-то сделает с мальчишкой, висну на руке. Поджилки трясутся, но я ору со всей мочи:
- А ну пусти его!
Отчаявшись, хватаю брошенные Сашей грабельки... И замираю от громкого окрика.
- Что здесь происходит?
Оборачиваюсь и внутренности сводит от ужаса. На пороге стоит Мария.
Артур быстро ориентируется в ситуации. Отпустив Сашу, бросается навстречу жене, экспрессивно размахивая руками.
- Милая, кого ты привела? Я пока спал, они чуть дом не обчистили! Посмотри, что сделали с ногой!
Мария оббегает взглядом измазанную кремом арену битвы и бросает на меня подозрительный взгляд.
Из моих рук с грохотом падают грабельки.
- Нет, всё не так было, - дрожащей рукой заправляю за ухо выбившуюся прядь. – Я готовила, а потом ваш муж проснулся...
- Кого ты слушаешь? – Перебивает Артур, - я встал, они здесь вовсю шурудили. Ценные вещи искали. Пытался защитить дом, меня ещё и покалечили...
- Неправда, - тоненьким голоском встревает Саша, - он Вику тащил, и получил сдачи.
- Мелкий поганец, ты мне за ногу ответишь! – Шипит Артур.
- Послушайте, Мария, - прижимаю руку к груди, - я понимаю, что выглядит двусмысленно, но...
- Воровка, - орет Артур, выставив на меня палец. – А ещё лентяйка. Валялась на диванах, ничего не делала.
Мария во время наших пререканий молча переводит взгляд с одного лица на другое, будто следит за мячиком в пинг-понге.
Наконец, скрещивает руки на груди и приподняв бровь с интересом смотрит на Артура.
- Милый, а почему ты такой грязный? Геройски сражался с домработницей и мальчиком?
- Солнышко, - Артур хватает ладошку Марии, увешанную кольцами, и прижимается к ней губами, - не хотел тебя расстраивать. Но да, все было не совсем так...
Хозяйка выдергивает руку и большим пальцем деловито цепляется за карман брюк.
- Ну давай, объяснись... И постарайся без грубостей при ребёнке.
- Она, действительно, готовила. – Голос Артура наполняется уверенностью и моё сердце замирает в ожидании продолжения. Неужели расскажет правду? - Я вышел из спальни, увидел, что мальчишка шкодит, сделал замечание. Этот сатанёнок, в отместку, меня царапнул. Я психанул, ну ты понимаешь... Не сдержался, прости. Орал, перевернул на нее миску...
- Ну и... – Мария сверлит своего мужа глазами. – Что дальше?
- Служанка начала рыдать, просила не увольнять и не выкидывать её с ребёнком. Пыталась ко мне приставать, готова была на все, лишь бы я забыл об этом.
- Прямо-таки и приставала? К тебе?
- Да, вешалась на шею, и рыдала. Господи, прямо, как пиявка вцепилась. Руку исцарапала, не хотела, Испачкала, сама вся грязная, и меня извазюкала, - брезгливо ладошкой смахивает капли крема с халата.
У меня от обиды дрожат губы, с трудом сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться, не схватить Сашу и не выскочить из этого дома. Даже оправдываться не хочу. Обвинение в воровстве, еще я смогла стерпеть, но теперь ещё и это.
Мария прикрывает глаза и с шумом выдыхает воздух через нос. Я вижу, как с её лица сбегает румянец,
- Я сяду. – Шатаясь проходит и плюхается на стул, пряча лицо в ладонях.
В комнате воцаряется молчание. Мы все замираем.
Бросаю взгляд на Артура и вижу, как мелкой дрожью трясутся его руки. Не смотря на ситуацию, улыбаюсь и вскидываю подбородок. Да, мне обидно и больно, а ещё страшно. Но куда страшнее сейчас ему, потому что мне терять нечего – не заплатят за эстерхази и борщ, тоже невидаль. Зато ему, явно есть за что цепляться. Надо же, какое ничтожество...
Не отрывая рук от лица Мария тихо произносит:
- Пошёл вон.
- Что? – одновременно восклицаем мы с Артуром. Мне кажется, я ослышалась, может быть она обращалась ко мне?
Хозяйка поднимает голову и, тяжёлым взглядом уставившись на Артура, громко повторяет.
- Пошёл вон, я сказала... Сил моих больше нет!