Ненавижу больницы... Любые и по любому поводу, даже вот такие дорогущие платные клиники, куда я по факту обратилась вовсе не за лечением, а из-за собственной дурости. И врачей в белых халатах тоже ненавижу... Даже если это гинеколог в синем костюме. И Люську тоже... Ненавижу...

- ...Операция несложная, длится максимум полчаса, во избежание стрессовой ситуации мы вводим общий наркоз, но у нас есть пациентки, которые приходят, кхм... не первый раз, и им мы делаем под местной анестезией... В общем, волноваться совершенно не стоит, к вечеру пойдёте домой, - Юрий Евгеньевич со скучающим видом смотрел в окно на солнечные блики, повторяя одно и то же по пятому кругу, пока меня готовили к операции. Оглянулся, мазнул по мне равнодушным взглядом... - Это что? Вы что, плачете? - он на долю секунды с изумлением поднял брови, растерянно развёл руками, но тут же снова вздохнул, теряя ко мне всякий интерес. - Больно не будет, я же объясняю... Бояться тоже совершенно нечего...

Да как будто слёзы только по этим причинам могут быть! Я... Я, может, психологически не готова! Ни к операции, ни к девственности, будь она неладна! Как и к тому, чтобы лежать тут в кресле с раздвинутыми ногами перед каким-то левым мужиком и ждать, пока он полезет этими железными штуками туда, где его быть не должно...

- Я три раза рожала, боли я не боюсь, - голос почему-то охрип и больше походил на шёпот.

- Передумали? - Юрий Евгеньевич насмешливо ухмыльнулся, натягивая перчатки, поданные ему медсестрой.

Я шмыгнула носом, переключая внимание на вторую девушку, нацепившую мне на руку тонометр.

- Н-нет... - слёзы потекли пуще прежнего.

- Так, надо успокоиться. С минуты на минуту ждём анестезиолога, а Вы тут у меня в слезах, - этот, мать его, доктор всё-таки строго нахмурился. - Был бы повод к тому же...

Повод и так есть! Я неисправимая дура - чем плохая причина для самоедства и истерики?

А если серьёзно, странно, что я вообще не разревелась взахлёб - именно так я поступила в детстве, когда мне зашивали коленку после падения с велосипеда, также рыдала, когда мне накладывали гипс на сломанную кисть в пятом классе, а когда меня зашивали после третьих родов, я вообще выла белугой... И нет, не от боли. А потому что я... я п-просто... н-не могу контролировать эти с-слёзы...

- У м-меня, может, психологическая т-травма из-за предстоящей операции... - я вполне правдоподобно состроила страдальческое лицо. - Х-хирургическое вмешательство, з-знаете ли, ни разу не шутки...

Дверь кабинета внезапно распахнулась. В помещение влетела невысокая красивая женщина лет сорока пяти с идеальной причёской под миниатюрным колпачком, загорелая будто только что с югов, с идеальными точёными чертами лица, явно тоже вышедшими из-под ножа пластического хирурга, с невозможно прямой осанкой и нереально обаятельной улыбкой.

- Доброе утро! - её сильный мелодичный голос разлетелся по всем уголкам операционной. - Кого штопаем сегодня? Всё подготовили? - она только сейчас принялась надевать маску на лицо. - Евгеньевич, придвинь мне капельницу...

Захлопала ресницами, отгоняя настырные слёзы - одно дело перед хирургом реветь, а совсем другое - перед такой вот жизнерадостной мадам в полном расцвете лет... Стыдно. Если она не жена Юрию Евгеньевичу, что в принципе не исключается, то они по-любому трахались хоть пару раз на рабочем месте - слишком заметная и холёная дама. Вот у такой бы девственность точно купили даже в её возрасте...

- Ой... А... - слегка ошалевший взгляд женщины остановился на моём лице. - У нас гименопластика вроде... Или я путаю с утра, не проснулась ещё...

- Да, - Юрий Евгеньевич вполне буднично кивнул, с противным лязгом перебирая инструменты на столике. - Именно она, Любовь Васильевна... Можно уже колоть...

- Ааа... Ну хорошо, - Любовь Васильевна быстро взяла себя в руки. Сама подтащила капельницу куда нужно, взяла со стола подготовленный шприц и ампулу...

Зажмурилась, мечтая уже быстрее провалиться в глубокое беспамятство и хотя бы на ближайшие полчаса выпасть из жизни - я и так на нервах не спала всю ночь, может, хоть отдохну... Набрала в грудь воздуха, стиснула зубы, чтобы снова не пустить слезу...

- Тааак, - прохладные женские пальцы в тонких перчатках цепко обхватили моё запястье. - Потерпите секундочку... - едва ощутимый укол царапнул кожу. - Не волнуемся, всё хорошо... Ввожу препарат...

Господи помо...

Спасительная темнота.

***

Какого-то чёрта снились зайцы. Я точно знала, что это зайцы, а не кролики, хотя ни разу в жизни не видела ни тех, ни других при близком рассмотрении, только за стеклом зоопарка. И эти звери прыгали вокруг огромного толстого дерева, единственного на ровном зелёном газоне. И, кажется, такая умиротворяющая картина должна была бы нести в сознание гармонию и покой, но почему-то не несла... Я в этом сне оказалась зверски голодной и готова была сожрать всех этих зайцев вместе с шерстью, но не могла поймать ни одного. А ещё дико хотелось пить, в туалет, было жарко и воняло каким-то навозом... А чёртовы зайцы смотрели на меня как на дуру, прижимали уши и с громким хрустом жевали сочную молодую траву. И сквозь этот завуалированный кошмар изредка прорывались какие-то чужеродные звуки, чьи-то негромкие голоса, стерильные запахи больницы...

Резко распахнула глаза.

Слава тебе Господи, просто померещилось. Крошечная одноместная палата, кнопка вызова медсестры прямо под рукой, на прикроватном столике стакан с чистой искрящейся водой, тут же мой мобильник и бутылка минералки... И есть совсем не хочется, надо же. Хочется просто лежать, подставлять лицо солнечным лучам, пробивающимся сквозь жалюзи прямо над головой, и наслаждаться тем, что зайцы, зачем-то явившиеся мне в наркотическом опьянении, наконец исчезли...

Стоп.

Чёёёрт...

Это платная клиника, и я только что оклемалась после наркоза.

И я теперь... Девственница.

Божееее...

Как-то одномоментно зачесалось всё и везде, особенно между ног. Бросило сначала в жар, потом в озноб, спина покрылась противными мурашками.

Я всё-таки это сделала, да...

На несколько секунд захотелось отмотать время на пару часов назад и вернуть всё как было - проснуться утром, попререкаться с детьми, выйти на работу вместо отгула, пропахать там весь день, как всегда пропустив всю прекрасную погоду на улице, вечером вернуться домой, приготовить ужин... И всё это будучи взрослой самодостаточной женщиной, родившей и почти вырастившей троих детей, а не девственницей!

Что я наделала...

Это теперь и с работы вечером придётся на автобусе ездить - не дай Бог маньяк нападёт и лишит меня этой... девственности! Что продавать потом? А если... если судьба из-за угла нагрянет в лице красивого арабского шейха, всю жизнь мечтавшего о такой чудесной женщине, как я? Что я ему скажу?! Случайно мхом поросло, потому что мужика давно не было, ага...

В коридоре послышались шаги. Как назло, замерли у моей палаты...

Дверь негромко открылась в тот момент, когда я торопливо стирала слёзы со щёк кончиком белоснежного накрахмаленного пододеяльника. Как у них чётко время наркоза рассчитано, а...

Подняла глаза.

Юрий Евгеньевич, чтоб его...

- Пришли в себя? Прекрасно, - доктор неспешно закрыл дверь, сделал пару шагов вперёд, вальяжно плюхнулся на стул. - Рад сообщить, что операция прошла успешно. Как себя чувствуете? - он чуть насмешливо прищурился, изучая моё лицо. - Опять слёзы...

А правда, как я себя чувствую? Да никак! Как будто ничего не случилось, если не считать грубой неудобной медицинской прокладки между ног. Почему-то девственность совсем не ощущается - не жжёт, не щекочет, не колется...

- Отлично чувствую... - я шмыгнула носом, повыше натягивая одеяло - это там, в операционной, этот мужик - врач, а тут, в палате... Нет, тоже хирург, конечно, но... - Домой уже можно?

- Можно, - Юрий Евгеньевич охотно кивнул. - Как только достаточно отдохнёте и придёте в себя, - он поднял руку в предупреждающем жесте, заметив мой порыв подскочить с кровати. - Вам ещё давление должны померить, температуру на всякий случай... Что там у девочек-медсестёр в протоколе... - он махнул в сторону двери, словно всё вышеперечисленное блажь и ерунда. - Я бы посоветовал Вам немного полежать - в Вашем во... - доктор осёкся, провёл пальцем по губам, словно запирая рот на замок, - в Вашем состоянии торопиться некуда.